Два доллара - Герман Иванович Романов

— Всего три месяца, и вокруг Гаваны смерть от этих болезней станет вдвое меньше, а за пять лет количество заболевших на всей Кубе сократится в десять раз, и этого относительно легко добиться.

— Да где вы найдете от этой заразы столько лекарств и врачей⁈

Маршал побагровел, но Серхио спокойно выдержал его взгляд, прекрасно зная, в чем корень проблем — ведь он жил на другой Кубе.

— Мачете и лопата лучшее лекарство, а врача заменят работники, негров хватает. Болезни эти от укусов комаров, носителей болезни — своего рода ядовитые змеи, всем известные, не стоит удивляться. Вырубить все кустарники подчистую, выжечь обиталища, осушить болота. И так на всем острове — вблизи поселений не должно быть обиталищ комаров. И переселяйте сотни тысяч людей — земли всем поселенцам за глаза хватит. А проверить правоту моих слов легко — в Гаване выгнать на работы всех праздношатающихся жителей и негров им в помощь. Результат гарантирован — даю вам слово!

Плавучий док в Гаване, и броненосный крейсер из Практической Эскадры…

Глава 52

Зрелище было поразительное и запоминающееся — на внутреннем рейде Гаваны сейчас находилось столько боевых кораблей и пароходов, что никогда в истории подобного не бывало. Да и сам большой колониальный город в лучах багрового закатного солнца напоминал больше осажденную крепость — по всему периметру был опоясан небольшими дымками. Но то было не производное от боевых действий, хотя «война» шла уже неделю, только с комарами и прочим гнусом. Все кустарники безжалостно вырубались, под ярким тропическим солнцем высыхали быстро, после чего шли поджоги. Оставшийся на посту генерал-капитана Кубы вместо маршала Бланко бывший командующий 4-м корпусом взялся за дело решительно и бескомпромиссно — жители принудительно выгонялись на работу, вернее, те из них, кто не осознал значимость проблемы. Просто многие принимали болезнь за «божье наказание» — вроде ХХ век скоро грянет, а мировоззрение дремучее — ничего, переломили, поговорив со священниками. И теперь самыми ревностными работниками стали христиане и бывшие герильясы — ведь всем «трудящимся» выдавали небольшой заработок. Так что через три месяца жители столицы удивятся результаты, ведь те же американцы, когда поняли, с чем имеют дело, взялись крайне серьезно и за Кубу, и за зону строившегося Панамского канала. На перешейке вообще вырубили и сожгли все подчистую, и только тогда чудовищный мор среди строителей прекратился…

— Все известные, и даже малоизвестные генералы конфедератов уже в могилах, так что даже если мятеж в южных штатах и произойдет, его просто некому будет возглавить. Осталось несколько человек, но все они глубокие старцы, немощные и хворые, хотя…

Тут полковник Альварес, помощник маршала Бланко, а сейчас генерал-капитана Линареса, хмыкнул, усмехнулся, расправил усы пальцем. Глаза задорно так блеснули, чуть ли не игриво, и он даже кивнул, будто в ответ на собственные мысли, и произнес:

— Однако есть один генерал, этот я думаю, вполне сможет возглавить мятеж, если будут хотя бы три батальона надежных войск, а они появятся, я могу это обещать твердо. Этот генерал-лейтенант армии КША вполне подойдет для поста главнокомандующего. Зовут Джеймс Лонгстрит, популярный военачальник, его, как генерала Ли, и президента Дэвиса решили никогда не прощать за их прошлое, слишком много вреда они причинили «северянам». Ему семьдесят семь лет, но в прошлом году он женился на Элен Дорч, которая моложе его на сорок два года. Женщина активистка «Объединенных дочерей Конфедерации», такая же легальная организация, как «Сыны ветеранов Конфедерации». Но главное сборище это «Объединение ветеранов Конфедерации», но сейчас там очень мало бывших солдат и офицеров, ведь самому младшему по возрасту полвека жизни. Мы до начала войны рассматривали возможность, поверьте, дон Серхио, по ту сторону пролива у нас есть шпионы, но каких-либо действующих тайных организаций не обнаружили, если не считать ту, где всячески «линчуют» негров. И правильно делают — иначе они нас убивать будут, насмотрелись мы здесь на Кубе как герилья режет всех верноподданных мачете, не жалея женщин и детей.

Благообразное лицо седовласого кабальеро на секунду исказила такая гримаса лютой ненависти, что моментально стало ясно, что он не только часто видел подобные зрелища, но и сам «платил» той же «монетой». Но то была одна секунда, и перед Рамосом опять сидел кабальеро привлекательной наружности, настолько благожелательный и учтивый, что любой посвященный военный моментально бы насторожился — от сеньора за версту пахло разведкой и контрразведкой, а эти две службы появились сразу за созданием воинства, скрепленного присягой. То есть с появлением государство, которое нуждается как в собственных шпионах у соседей, так и в выявлении вражеской агентуры в собственных рядах. Ведь даже среди самых верноподданных найдутся те, кто прельстится звоном «презренного металла».

И ничего тут не поделаешь — такова суровая проза жизни! Вернее, сама жизнь диктует свои жестокие правила!

— Сколько найдется тех, кто решится выступить за новую сецессию?

— Немного, сеньор альмиранте, даже мало, к нашему сожалению. Среди солдат и офицеров американских войск, что попали к нам в плен, под знамена Конфедерации, которые вы так вовремя вывесили, чуть больше четырех сотен, из них два офицера — пожилой майор, бывший в армии в то время сержантом, и сын подполковника, что командовал батальоном в армии Ли. И это из шестнадцати тысяч янки — только один из сорока пленных оказался из «южан», что не забыли старые счеты. Может быть их будет и больше, но нужно время для уговоров.

— А какова пропорция у моряков — мы захватили экипажи большинства кораблей, что-то около пяти тысяч?

— Еще хуже — только семь десятков, и ни одного офицера, сеньор альмиранте. Но зато из команд пароходов решили заняться каперством более трехсот моряков, среди которых даже полдесятка отставных офицеров Королевского Флота. И двое, уже пожилых, оказались настолько яростными противниками янки, что добровольно согласились перейти на «Алабаму». Почти совсем как вы, сеньор альмиранте.

Намек Рамосу не понравился, но «легенду» уже никуда не денешь, она жила своей жизнью. В гавани Гаваны стояли два быстроходных вооруженных парохода, захваченных у янки, и были они не под испанскими флагами, а «косым» синим крестом с белыми звездами на алом поле. Корабли давно несуществующего государства, сгинувшего треть века тому назад, которое недавно «воскресло» в таком своеобразном виде.

— По моим подсчетам в «южных» штатах, что входили в