АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

— Да сравнил! Мороз что, индей вот только, а так ничего, даже красивый. А этот… ну, страшон, ну… Ты пост хоть мне поставь, а то я одна…

— Чего тебе поставить? — удивился Фёдоров.

— Да ну тебя, — отмахнулась Маня. — Я о деле, а у тебя одно на уме.

— И денег у него много, — сказала Нюра. — И набрал всего, как роту кормить, и с сотенной сдачу набирали.

— Ну да, пачка сотенных, — подхватила Маня. — А ссуду комитетскую ещё не мог получить.

Фёдоров задумчиво кивнул, но сказал:

— Ну и что? И вот, тот же Мороз, ты же сама мне говорила, с деньгами был.

— Не пьёт парень, вот деньги и водятся, — отрезала Маня. — А этот не иначе, как ограбил кого. Ты бы, Родя, увидел его, так… да ему за одну морду статью вешать можно.

— А твоя … на сколько статей потянет, — встал он. И когда Маня с Нюрой отсмеялись, сказал серьёзно: — Ладно, всё утрясётся.

Прямо от них он, тоже как всегда в такие дни, пошёл к Ванину. Комендант сидел в своём кабинете, приводя бумаги в порядок.

— Как к тебе ни зайду, так ты в бумагах.

— Так для тебя ж и делаю, у милиции бумаги всегда на первом месте, — ответил, не поднимая головы, Ванин. — Надо ж новоприбывших оформить.

— Много въехало?

— Одна семья. Но стоят… многих.

— Большая семья?

Фёдоров плотно, для долгой беседы, уселся у стола коменданта.

— Муж с женой, да двое детей, — комендант улыбнулся. — Мальчишка там… ушлый. Пока мал, конечно, а потом… отцу хлопот много будет, а лет так через десять и тебе может.

— Десять лет ещё прожить надо, — хмыкнул Фёдоров.

— А отец? — комендант начал отвечать на непрозвучавший вопрос и пожал плечами. — А что отец? Вроде, мужик с головой. Он уже про тебя спрашивал.

— Про меня? — очень удивился Фёдоров.

— Про отделение. Он оружие привёз, ну, и хочет разрешение зарегистрировать.

— Разрешение ещё получить надо.

— У него есть, — комендант дописал строчку, показал страницу Фёдорову и захлопнул книгу учёта жилого фонда.

— Восемь комнат, значит, — кивнул Фёдоров. — Запасливый.

— По жене судя, на вырост взял.

Бывает. Так ты говоришь, мальцом через десять лет заниматься придётся, — встал Фёдоров. — Ну, тогда я пошёл.

— С богом, участковый, — проводил его комендант.

К новым жильцам — Черновым — Фёдоров пошёл вечером, когда дома нет только работающих во вторую смену.

Он не ждал, что ему так легко, ни о чём не спрашивая, откроют. И не ждал, что страх Мани сразу получит такое наглядное подтверждение. Да, от одного вида высокого широкоплечего негра не по себе делается. И в руках ничего, и одет по-домашнему, а пробирает. Как ещё Маня прямо за прилавком в обморок не грохнулась? Не иначе, за выручку испугалась.

Представился он по-русски, но дальше разговор повёл по-английски, чтобы ссылок на незнание языка не было.

— Ваши документа, пожалуйста.

— Да, сэр, — так же по-английски ответил негр.

Зина сгребла, прижала к себе детей. Катя сразу уткнулась в её юбко, спряталась, а Дим подсматривал, но стоял тихо. Тим покосился на них через плечо, и Зина, сразу поняв, ушла с детьми в кухню. Тим перевёл дыхание. Все их вещи были сложены в прихожей прямо на полу в углу, и его сумка там же. Тим взял её, открыл и достал документы, протянул всю пачку.

— Пожалуйста, сэр.

Но приём — сразу дать просимое и тем одновременно освободить свои руки и связать руки противника — не прошёл. Фёдоров брал по одной бумажке, просматривал и возвращал. Руки оказались связанными у Тима.

Разрешение на оружие Фёдоров просмотрел особо внимательно.

— А где само оружие?

— Да, сэр, — кивнул Тим, убирая остальные бумаги обратно в сумку.

Теперь, когда стало понятно, зачем пришёл этот полицейский, он почти успокоился. Бросив сумку к вещам, Тим вошёл в уборную и через несколько секунд вернулся со свёртком.

— Вот, сэр.

Фёдоров сверил марки, номера, вытащил из ножен холодно блестящий кинжал, осторожно, но умело попробовал заточенное с двух сторон лезвие.

— Малец не доберётся? — спросил он по-русски.

— Нет, — так же по-русски ответил Тим. — Надёжно.

Фёдоров вернул ему разрешение и оружие.

— На регистрацию в понедельник придёшь, в отделение. Где это, знаешь? — Тим кивнул. — В четвёртый кабинет.

— Когда в понедельник? — спросил Тим.

— У тебя какая смена?

— Я ещё не знаю. Сказали, что график скользящий, и в четверг во вторую, — обстоятельно ответил Тим.

Фёдоров кивнул. А неплохо по-русски говорит, и понимает вполне. И разрешение выдавала контора… известная.

— Это где, в стройуправлении?

— Нет, — Тим улыбнулся нехитрой ловушке. — НА автокомбинате.

— Вот в свободное время и зайдёшь. С оружием и документами.

Тим кивнул. И тут из кухни осторожно выглянула Зина. Из-за её бока сразу высунулась мордашка Дима. Фёдоров улыбнулся им. Козырнул.

— Извините за беспокойство. До свидания.

— До свидания, — ответил за всех Тим.

Зина только беззвучно шевельнула губами, а Дим хотел что-то сказать, но Зина закрыла ему рот ладонью.

Тим, ловко удерживая в одной руке свёрток и документы, проводил милиционера до двери, вежливо из-за его спины открыл её перед ним и, когда Фёдоров вышел, без стука захлопнул и быстро дважды повернул оба замка. Вывернувшись из-за Зины, Дим кинулся к нему, но Тим взглядом остановил его и пошёл в уборную. Вышел он оттуда почти сразу же уже без свёртка, в два шага пересёк прихожую, взял свою сумку м спрятал туда разрешение. И, только положив сумку на место, повернулся к стоящим в дверях кухни Зине с детьми и улыбнулся им. Зина сразу засмеялась и заплакала, а Дим с Китей кинулись к нему.

Тим почувствовал, что Катя дрожит, и взял её на руки. Катя обняла его, уткнувшись лицом в его шею.

— Пап, — дёрнул его снизу за рубашку Дим. — Пап, ты совсем-совсем не ипугался?

Тим улыбнулся.

— Бояться можно, Дим. Нельзя показывать страх.

— Всегда-всегда?

— Иногда можно и показать, — продолжал улыбаться Тим, глядя куда-то в пустоту над головой Зины.

— А когда можно? Ну, пап?!

— Когда это нужно, Дим.

Зина подошла и обняла Тима вместе с Катей. Дим, цепляясь по-обезьяньи, полез по Тиму наверх. Тим помог ему и встал так, чтобы их головы были вместе.

Наконец Катя перестала дрожать, а Зина плакать.

— Ну вот, — Зина вытерла глаза и улыбнулась. — Поздно-то уже как, ночь совсем. Спать пора.

— Да, — Тим опустил детей на пол. — Пора.

— Тима, — захлопотала Зина, — спать на кухне, может, будем. Там, вроде, потеплее. И обжили уже.