Вечный Герой (сборник) - Муркок Майкл Джон

Исарда:

Нет, не рассыплется — если мы тому воспротивимся! Легенды рассказывают о людях, которые сумели обуздать Хаос, усилием своей воли заставили его принять конкретную форму. Твою страну создала Рука Оби, да и тебя самое тоже — как побочный продукт…

Женщина (задумчиво):

Может, и есть такие люди… Но они действуют против воли Того, кто их создал.

Исарда (немного помолчав):

Ну и что, даже если они и есть? Что они могут сделать?

Женщина:

Не знаю. Но я им не завидую.

Исарда (очень тихо, глядя вдаль на золотистую равнину):

Я тоже.

Женщина:

Говорят, что твой город Танелорн существует вечно. Говорят, это результат деятельности некоего Героя, благодаря которому город сумел невредимым пройти через все трансформации Земли. И еще говорят, что даже самый забитый и жалкий народ может обрести в Танелорне мир, покой и величие.

Исарда:

Но ведь известно, что такой народ сперва должен обрести волю, стремление к миру; только тогда его представители смогут отыскать Танелорн.

Женщина (потупя взор):

Не многим суждено это…

(«Хроника Черного Меча», том 1008, манускрипт XIV: «Расплата Исарды»)

Книга первая

ПРЕДЧУВСТВИЯ

Вчера всю ночь молился я В агонии, в тоске и в муке. То вскакивал, то падал вновь, Гонимый сонмом страшных духов, И призраков, и горьких дум, Меня терзавших бесконечно: То мрачный свет, то вопли толп, То ощущенье зла без меры Преследовали до утра… Такое выдержать смогли бы Лишь те, кого еще вчера Я презирал! Возмездья жажда По-прежнему в груди горела; Но бессилье воли Не позволяло утолить ее… Желанья, страсти, отвращенье К вещам чудовищным и диким Обуревали. Страсти и стремленья, Ужасные фантазии, виденья С ума сводили. Но все поглотили Позор и стыд за те деянья, Что совершил и что хотел бы скрыть, Да тщетно, ибо сам не знал: Я автор их иль сам их жертва… И все напоминало мне О сожаленье, о вине… Моей? Иль чьей? Не ведал я… Но страх ужасный, стыд тягчайший Меня душили… С. Т. Кольридж. «Муки сна»

Глава I

О том, как возродилась Земля

Я познал горе, и я познал любовь, и, мне кажется, я знаю, что такое смерть, хотя и говорят, что я бессмертен. Мне не раз повторяли, что у меня особая Судьба, но какова она, я не знаю. Я знаю лишь, что навечно обречен быть игрушкой случая и совершать жалкие поступки.

Мое имя Джон Дэйкер. Есть у меня, вероятно, и другие имена. Некогда меня звали Эрекозе, Вечный Герой, и именно под этим именем я уничтожил человеческую расу, ибо она предала то, что я почитал своим идеалом, ибо я любил женщину другой расы, расы, которую я считал гораздо более благородной, расы, которая называлась элдрены. Женщину звали Эрмизад, и она не могла родить мне детей.

И вот, уничтожив собственный народ, я почувствовал себя счастливым.

Вместе с Эрмизад и ее братом Арджавом я правил элдренами, прекрасным и благородным племенем, существовавшим на Земле задолго до того, как там появился человек.

Те сны, что часто посещали меня ночами в первые годы жизни в этом мире, теперь тревожили меня все реже и реже, а проснувшись, я уже ничего не помнил. Когда-то сны эти ужасали меня, принуждая думать, что я сошел с ума. В них я пережил тысячи перевоплощений, всякий раз выступая в роли какого-нибудь воителя; но так и не узнал, какое из этих воплощений — мое истинное. Раздираемый самыми противоречивыми чувствами, чудовищными стрессами, я действительно некоторое время был почти безумен, ныне я это знаю точно.

Но теперь я свободен от былого безумия и посвятил себя восстановлению красоты, которую сам же разрушил во время своих военных кампаний в разных уголках Земли, сначала в качестве Героя и Защитника людей, а потом — элдренов.

Там, где когда-то прошли армии, мы посадили цветы и кустарники. Там, где когда-то высились башни городов, мы стали выращивать леса. И Земля вновь обрела покой и красоту.

И моя любовь к Эрмизад все более крепла.

Теперь я с любовью воспринимал каждую новую черточку ее характера, открывшуюся мне.

На Земле вновь воссияла гармония. И Эрекозе, Вечный Герой, Вечный Защитник, и Эрмизад, Великая Принцесса элдренов, были отражением этой гармонии.

Страшное, чудовищное оружие, которое мы использовали, дабы победить человечество, было теперь надежно спрятано, и мы поклялись никогда более не прикасаться к нему.

Города элдренов, стертые с лица Земли армиями людей (когда я предводительствовал ими), были теперь восстановлены, и ныне там на площадях играли и пели дети элдренов, а на улицах и террасах домов цвели цветы. Пышная растительность скрыла все шрамы, нанесенные Земле армиями людей. И элдрены забыли об этой расе, когда-то пытавшейся уничтожить их.

Только я помнил о людях, потому что люди когда-то призвали меня в этот мир для борьбы с элдренами. Но я предал человечество — и все мужчины, женщины и дети погибли. Река Друнаа стала тогда алой от их крови. И хотя она уже давно очистила свои воды, они не могли смыть чувства вины, которое все же временами меня охватывало.

И тем не менее я был счастлив. Мне казалось, что я никогда еще прежде не знал такого мира в душе, такого покоя.

Мы бродили с Эрмизад по улицам и крепостным стенам Лус Птокаи — столицы элдренов и никогда не уставали от общества друг друга. Иной раз мы пускались в обсуждение какой-нибудь тонкой философской проблемы, иной раз просто сидели в молчании, наслаждаясь напитанным ароматами цветов воздухом.

А если бывало подходящее настроение, один из изящных элдренских кораблей уносил нас в иные края, дабы мы могли познать тамошние чудеса. Мы посетили Равнины Тающих Льдов, Горы Скорби, протянувшиеся на сотни миль леса и высокие холмы, долины Некралалы и Завары — земли, где некогда обитала человеческая раса. Но иногда меня охватывала непонятная меланхолия, и тогда мы ставили паруса и направляли свой корабль к третьему континенту Земли, южному континенту, именовавшемуся Мернадин, где с древнейших времен обитали элдрены.

Эрмизад старалась успокоить меня, помочь мне отогнать тяжкие воспоминания, избавиться от чувства стыда.

— Ты ведь знаешь, я верю в то, что все это было предопределено, — говорила она, гладя меня по щеке своей мягкой ладонью. — Человеческая раса стремилась уничтожить нашу. И это стремление погубило их. А ты был только орудием в руках Судьбы.

— И все же, — отвечал ей я, — разве я не обладаю свободой воли? Разве не было другого решения этой проблемы, кроме учиненного мной геноцида? Ведь раньше я надеялся, что человечество и элдрены могут жить в мире…

— И ты старался осуществить эту мечту. Но они и слушать об этом не желали! Они и тебя хотели уничтожить, точно так же, как и всех элдренов. Не забывай, что это им почти удалось, Эрекозе!