Дамские пальчики - Ольга Лазорева

– Но ведь он всегда хотел ковать, – возразила я. – Ты бы видела его лицо, когда он вернулся после первого дня работы!

– Мама! Если бы он так уж хотел, то рано или поздно сам бы, понимаешь, сам пришел к этому.

Я задумалась над ее словами. В принципе, никакого давления со своей стороны я не видела. Я только проявила инициативу и помогла Нику. Но что-то в ее словах было несомненной истиной.

Днем позвонила Злата. Она была отчего-то пессимистично настроена.

– Знаешь, так все надоело! – сказала она. – Заметила, мы стали редко куда-нибудь выбираться, я имею в виду выставки, театры. Или это уже старость?

– Ну что ты! – рассмеялась я. – Просто у всех дела.

– Оля! Какие дела? Так, суета сует…

– Ну а твой Костик? – спросила я после паузы. – Он хоть и инспектор оркестра, но все равно человек искусства. Почему с ним ты никуда не ходишь?

– Это ты верно подметила, – вздохнула Злата, – человек искусства! И по этой причине он это самое искусство ненавидит. А ты сегодня вечером что делаешь? – неуверенно поинтересовалась Злата. – Хотя, о чем я спрашиваю? У тебя же юный муж!

– Как раз сегодня я свободна, – улыбнулась я, – мой юный муж, как ты изволила выразиться, сегодня едет домой к родителям.

– Да что ты? – тут же воодушевилась она. – Оль, может, сходим куда-нибудь?

– Почему бы и нет? – согласилась я. – Когда встретимся?

– Давай через час, скажем, в метро «Кропоткинская».

– Не иначе ты собралась в Музей изобразительных искусств имени Пушкина? Там что-нибудь интересное привезли?

– Понятия не имею, – ответила Злата. – Говорю же, мы совсем отстали от жизни! Сидим по квартирам и носа не высовываем.

В Пушкинский, оказалось, привезли голландцев. Мы побродили между полотен Яна Асселейна, Эсайаса ван де Велде, Питера ван Лара и других художников XVII века. Все полотна изображали батальные сцены. Осады городов, кавалерийские бои, поля битв после сражений, сцены с отдыхающими солдатами, а также картины, изображающие ограбления солдатами деревень, панорамы воинских лагерей и сцены в кордегардиях не вызвали у меня особого интереса. Но Злата явно получала удовольствие. Она пыталась обсуждать со мной увиденное, но я отделывалась односложными ответами.

– Оля! – раздался сзади высокий мальчишеский голос, и мы одновременно обернулись.

К нам быстро шел высокий худощавый парень в черных джинсах и красном свитере. На его шее болтался дизайнерский шарф, явно связанный вручную и весь покрытый цветными абстрактными узорами.

– Бог мой, Виталик! – обрадовалась я. – А ты тут какими судьбами?

Это был мой друг Виталик, я уже упоминала о нем. 23-летний парень нетрадиционной ориентации, студент Строгановки.

– Это ты тут какими судьбами? – рассмеялся он. – Нас препод послал на голландцев полюбоваться. Ты не представишь?

– Ой, извините. Это Злата, моя подруга, – сказала я. – А это Виталик.

– Очень приятно, – настороженно ответила Злата и окинула Виталика цепким взглядом с ног до головы.

Он даже растерялся от такого пристального внимания. А я начала смеяться. Но тут же постаралась взять себя в руки, так как смотрительница весьма сурово на нас посмотрела.

– Может, спустимся в буфет и выпьем чаю? – предложила я.

– Можно, – хмуро сказала Злата.

И вновь уставилась на Виталика весьма недружелюбно, потом перевела взгляд на меня.

– А я вам не помешаю? – осторожно поинтересовался Виталик.

– Не говори глупостей! Мы сто лет не виделись! – ответила я, взяла его под руку и пошла к лестнице.

Злата молча шла рядом.

В буфете мы взяли чай, пирожные и уселись за столик в уголке. Заметив, что Злата все так же хмуро смотрит на Виталика, я вновь начала улыбаться.

– Знаешь, подруга, – тихо проговорила я, – не стоит сверлить взглядом этого милого парня. Поверь, никакой угрозы для моего душевного спокойствия он не представляет.

Виталик вскинул на меня глаза, явно не понимая, о чем речь.

– Да кто же тебя знает, – вздохнула Злата, но начала расслабляться, – ты же у нас последнее время только с малолетками стала встречаться.

Виталик даже чаем поперхнулся и посмотрел на меня с едва сдерживаемой улыбкой.

– Да-да, юноша, – закивала Злата, глядя на него, – ваш возраст как раз для Оли.

– Я не по этой части, – тихо ответил он и слегка покраснел.

– Все вы так говорите, – отмахнулась Злата, – а сами только и мечтаете о связи со взрослой женщиной!

– Я гей, – спокойно сообщил Виталик.

На этот раз пришла очередь удивляться Злате. Она посмотрела на меня, потом перевела взгляд на него. Но он выглядел серьезным.

– Я скоро от нашей Оли с ума сойду, – тихо проговорила Злата, но тоже начала улыбаться.

– Вы что-то имеете против таких, как я? – уточнил Виталик.

– Ничего, поверь! – ответила Злата. – К тому же мой друг профессиональный музыкант, и я много чего слышала и видела из этой оперы, так что не парься! Я считаю, что каждый живет так, как считает нужным, и никого это не касается.

– Значит, ты, Оля, встречаешься с молодым парнем? – перевел разговор на другую тему Виталик.

– Да, ему 19, – сказала я. – И, как видишь, мои подруги крайне недовольны.

– Еще бы! – встряла Злата.

– Но вы противоречите сами себе, – резонно заметил Виталик. – Ведь вы только что говорили, что каждый живет так, как считает нужным.

– Но Оля моя близкая и любимая подруга, – упрямо проговорила Злата, – и я не могу равнодушно смотреть, как она все глубже увязает в отношениях, которые ей ничего, кроме боли, не принесут. Виталий, ведь ему всего 19! Вы себе это представляете?

– А чем он занимается? – повернулся ко мне Виталик.

– Ковкой, – кратко ответила я.

– Это же здорово! – заулыбался он. – Значит, наш брат, художник. У меня есть идеи по поводу кованой кровати. Можно заказать? Это мастерская?

– Наверное, можно, – неуверенно ответила я. – Но он только начал работать. Хотя опыт уже имеется. Но я спрошу обязательно.

Долго ждать не пришлось, потому что через пару минут позвонил Никита.

– Да, слушаю, – ответила я, чувствуя, как буквально таю от звуков его голоса.

– Малыш, я соскучился, – сообщил он. – Сейчас закончил сваривать решетку и вышел на улицу покурить. Так захотелось твой голос услышать! А ты где?

– В музее, – тихо проговорила я и глянула на явно прислушивающихся к моему разговору Виталика и Злату.

Они тут же опустили глаза.

– Может, еще чаю? – спросил Виталик.

Злата молча кивнула. Он встал и наклонился ко мне:

– Тебе взять?

– Да, – быстро ответила я.

– С кем это ты? – насторожился Ник. – Что это за парень сейчас с тобой разговаривал?

– Это мой друг Виталик и небезызвестная тебе Злата.

– Что еще за Виталик? – строго спросил Ник. – Я на работе, а ты уже по мальчикам побежала!

– Господи, малыш, – вздохнула я, – тут твоя ревность совсем неуместна, потому что Виталик гей, я тебе как-то про него рассказывала.

Я увидела, как Злата начала улыбаться, потом молча покрутила пальцем у виска.

– Кстати, он интересовался, можно ли у вас заказать кованую кровать, – добавила я.

В этот момент подошел Виталик. Он поставил на стол чашки с чаем и тарелочку с песочными корзиночками.

– Конечно можно, – ответил Ник. – А эскизы ему нужны?

– А это ты у него сам спроси, – предложила я, потому что играть в испорченный телефон как-то не хотелось.

– Не хочу я с пидорами общаться, – обидчиво заявил Ник. – Сама спрашивай!

– Малыш, – укоризненно сказала я, – ты не прав.

– Ладно, пока! – ответил Ник и положил трубку.

«Вот и поговорили! – грустно подумала я. – Вот и соскучился!»

Я убрала телефон в сумку и пододвинула к себе чашку с чаем.

– Ну что? – хором спросили Виталик и Злата и, переглянувшись, засмеялись.

– Это вы о чем? – вяло поинтересовалась я, думая о своем.

– О кровати, – пояснил Виталик.

– А, да, – немного оживилась я, – Никита спрашивает, нужны ли тебе эскизы. У них там имеется дизайнер.

– Э, нет! – заулыбался Виталик. – Я сам все нарисую.

– Хорошо, – кивнула я, – потом тебе дам телефон. Или сама тебе позвоню. А это срочно?

– Нет, что ты! Просто я ремонт в комнате затеял, – начал объяснять Виталик. – Представляете, девушки, старый шкаф покрасил в бледно-лиловый цвет и нарисовал на нем сиреневые ирисы. А мать раньше настаивала, чтобы я его выкинул. А сейчас просит, чтобы я и ей в спальне так же мебель разрисовал. Вот и кровать решил кованую заказать. Придумал, что изголовье будет выглядеть, как хаотичное сплетение толстой проволоки, и на нее посадить искусно выкованные розы и ирисы.

– О! – обрадовалась я. – Ты не представляешь, какую красивую розу выковал Никита!

– Интересно, интересно, – задумчиво проговорил Виталик. – Но я вынужден уже с вами распрощаться. А то боюсь, что ребята меня потеряли. Я ведь тут с сокурсниками. Оль, созвонимся.

Он встал, расцеловал нас и удалился.