Найти свой остров - Алла Полянская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А это…
– Это выписка из уголовного дела.
Матвеев развернул бумагу. История очень простая и обычная, и он понимает, что именно это все он видел когда-то и помнил, где-то глубоко – но помнил. Баркина Людмила Ивановна подозревается в убийстве Кравцова Василия Поликарповича… после совместного распития… драка… нанесла пострадавшему девять ударов кухонным ножом, предприняла попытку сокрытия преступления…
Он отложил бумаги и прикрыл глаза.
– Мне же снилось это, мам. Вот эта ночь, когда они дрались, она орала нечеловеческим голосом, потом рука с ножом, кровь… Мне это снилось всю жизнь! Но я думал, что это просто сон.
– Конечно, сон, Максим. Дзен учит нас: вся жизнь есть сон.
Отец посмеивается, глядя на сына, и Матвеев вдруг снова понимает, как сильно он любит родителей, как они нужны ему и как страшно от того, что рано или поздно он их потеряет.
«Еще не сейчас, Господи, прошу тебя, не сейчас! Не забирай их у меня, они нужны мне!»
– А давайте чай пить. – Матвеев-старший потянулся к чайнику. – Ты плюшек привез, так что давайте-ка чаю с плюшками. Ты надолго, Максим?
– Нет, пап, надо ехать… Димка там остался. Ника пока не так чтоб очень, а еще эта история странная с покушением… Мы ведь у нее все сидим не просто так. Александровск – город небольшой, и если что, там гораздо проще заметить вещи, которые в Питере не заметишь, просто потому, что не привык вглядываться в толпу.
– Самое страшное во всем этом не то, что ты узнал, а то, что произошло на том мосту, – мать снова прижимает к себе его голову. – Сынок, нужно в полицию обратиться, или я уж не знаю, куда… Но что-то же нужно делать!
– Мама, мы все сделаем. Вместе сделаем, правильно, а полиция нам только помешает. Хотя мой начальник службы безопасности работает с ними в контакте. Но пока мы сидим в Александровске, нельзя нам рассредоточивать силы, тем более что Нику бросить тоже никак.
– А ведь если бы не эта девочка, у нас бы не было уже сына, – мать вдруг всхлипнула, руки ее задрожали. – Коля, ты подумай только…
– Не надо, Лида, все обошлось.
– В этот раз обошлось – чудом, а в следующий?
– Надеюсь, мы все решим до того, мама. Не волнуйся. Единственное, о чем я прошу, – сейчас у вас будет постоянная охрана. Не надо возражать, пожалуйста. Мне так будет спокойнее. Да и вам легче – не таскать сумки из магазина. И по дому помогут, если что. Так надо, мама.
– Максим, но…
– Пожалуйста, мама. Ну я же сказал волшебное слово?
Это тоже был их диалог из детства. Это его воспоминания, собственные… а то был сон. О каком-то другом мальчике, которого звали Сережа. А он – Максим Николаевич Матвеев, и Сережа ему просто приснился. У всех бывают плохие сны.
12
Панфилов злился – он знал ответ задачи, но как доказать, как выстроить факты, чтобы это стало и остальным ясно? Фактов мало. Но не так мало, как думают остальные, и сейчас они с Олешко попробуют добыть недостающие.
– Паш, зайди ко мне.
Так они с Матвеевым решили – он остается пока с Никой, а в офис нужно ненадолго вернуться, дела не ждут. Савостин, конечно, дельный мужик, но фирма-то их с Максом, и делами нужно заниматься не в удаленном доступе, а непосредственно. Тем более что если будет нужда – до Александровска рукой подать. Но дела задержали, и вместо трех дней Панфилов торчал в Питере уже все четыре, и только звонков из Александровска ждал нетерпеливо – Валерия еще в больнице, и с ней Панфилов говорил каждый день… но как-то нескладно, словно он подросток и это его первая влюбленность. А он не подросток, он взрослый и пресыщенный мужик. Но не с Валерией почему-то…
Вошедший Олешко прервал его терзания.
– Слушай, что я думаю. – Панфилов закурил и выпустил дым под потолок, прямо в устройство пожарной сигнализации. – Снова недолет… В общем, я тут помозговал и вот что решил: нужно прощупать Кравцова глубже, мало того, что есть в открытом доступе. Понимаешь, мне не дает покоя маленькое совпадение: фамилия сожителя Максовой биологической матери – Кравцов, звали его – Василий. Улавливаешь? Нужно покопаться не в прошлом самого Игната Кравцова, а поднять то старое дело с убийством. Ну и поглядим, что выстрелит.
– Или – кто. – Олешко вздохнул. – Думал я об этом, Михалыч, я ведь тоже внимание на фамилию обратил. Ну и кое-что предпринял здесь, внутри офиса, прощупал сотрудников. Старое дело мы, конечно, поднимем, но тут еще картина маслом: наш несравненный Бережков, похоже, все еще живет надеждой. Мы ведь не прослушиваем сотрудников, хотя этого персонажа прослушивали – выборочно, правда. Но сейчас прослушиваем постоянно – ввиду последних событий. Позавчера он болтал с папашей, послушай:
«– Папа, а никак нельзя на это повлиять? Ну, чтоб ускорить процесс?
– Ускорим, конечно. Я думаю, тут такой человек заинтересован, что даже не дыши в его сторону, но когда все закончится, я тебе обещаю: ты будешь сидеть в директорском кабинете.
– И что я должен делать?
– Ничего. Но когда будет можно, тебе скажут. Понял?
– Да понял… Знал бы ты, как мне все это надоело!
– Все, Ростик, отставить хандру, все будет как надо».
– Вы понимаете, что это может быть?
– Паш, ну вот скажи мне: зачем Кравцову наша фирма? Не спорю и прибедняться не стану, мы в своей отрасли одни из самых известных и востребованных. Но это не сверхприбыли от торговли нефтью, не бешеные миллиарды от чего-то такого, что можно просто отжать, и оно все равно будет давать прибыль. Фактически, вся фирма – это интеллектуальная собственность. Не будет в ней Матвеева, его ребят – останется просто юрлицо с названием и уставным капиталом, без Макса и его «выкормышей» работать и давать прибыль оно не будет – так, на первых порах, по инерции покрутится еще, и все, а дальше заказчики поймут, что это липа, и разорвут контракты. А мы с Матвеевым начнем с нуля и снова поднимемся, потому что головы-то наши при нас останутся, их отжимать смысла нет – отделенные от тел они бесполезны, а в комплекте работать будут только на себя.
– Ну, допустим, заставить-то можно любого. – Олешко потер переносицу, задумавшись. – Нет, здесь есть что-то еще – что мы упускаем, не видим пока, а оно как суслик в траве – прячется. И нам бы этого суслика изловить до того, как он вреда наделает. Пробили мы оружие, такие винтовки на рынке – редкость, но это ничего не значит, оружие, скорее всего, нелегальное. И хотя на месте выстрела винтовка не найдена, это означает лишь одно: с таких пуль нарезку снять не выйдет, так что бояться нужно только того, что эту винтовку вообще обнаружат, учитывая, насколько редко она применяется. В сами пули, чтоб они не расплавились от паров, образующихся при выстреле, добавляют специальный концентрат, он позволяет пуле сохранить целостность после выстрела и потом, в полете, а на воздухе быстро испаряется. Но не в воде. А поскольку машина упала в воду, следы концентрата были обнаружены достаточно быстро, вместе с фрагментами пули. Вода воспрепятствовала распаду.
