Скорпия - Энтони Горовиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Блант показал Алексу на пустое кресло возле стола, затем сел рядом с ним. С другой стороны от него сел сэр Грэхэм. Несколько человек повернули головы в сторону Алекса, но ничего не сказали.
Премьер-министр встал, и Алекс почувствовал такое же волнение, как при встрече с Дамьеном Крэем – осознание, что видит совсем рядом с собой человека, известного по всему миру. Премьер-министр выглядел старше и обшарпаннее, чем по телевизору – здесь не было ни гримёров, ни осветителей. А ещё он казался обречённым.
– Доброе утро, – сказал он, и все в комнате притихли.
Собрание «Кобры» началось.
Пульт управления
Они говорили уже три часа.
Премьер-министр зачитал содержание письма Скорпии; распечатки лежали во всех папках, розданных остальным. Алекс прочитал письмо, не веря глазам. Живот нехорошо скрутило. Восемнадцать невинных людей уже погибли, и никто в комнате даже не представлял, как это случилось. Приведёт ли Скорпия в действие свою угрозу убить детей в Лондоне? Алекс в этом не сомневался, но его мнения никто не спрашивал, так что весь первый час был посвящён всё новым и новым спорам по этому вопросу. По крайней мере половина присутствующих считала, что это просто блеф. Другая половина считала, что нужно надавить на американцев и заставить их согласиться на требования Скорпии.
Но, конечно же, на это не было ни единого шанса. Министр иностранных дел уже встречался с американским послом. Премьер-министр несколько часов говорил по телефону с президентом США. Позиция американцев была следующей: Скорпия требует невозможного. Их запросы просто смехотворны, а то и безумны. Президент предложил помощь ФБР для поисков Скорпии. Двести американских агентов уже спешили в Лондон. Но больше ничего он сделать не мог. Великобританию предоставили самой себе.
Этот ответ немало разгневал всех присутствующих на собрании «Кобры». Заместитель премьер-министра хватил кулаком по столу.
– Невероятно! Чёрт возьми, это настоящий скандал. Мы помогаем американцам, мы их главные союзники. А теперь они отворачиваются от нас и говорят «Прыгайте в пропасть!»
– Они совсем не так выразились, – министр иностранных дел был более осторожен. – Да и не знаю, что они ещё могли сделать. В одном президент прав – эти требования невыполнимы.
– Они могли хотя бы вступить в переговоры!
– Но в письме сказано, что требования не подлежат обсуждению…
– Да, сказано. Но они могли хотя бы попробовать!
Алекс слушал спор; ни один, ни другой на самом деле не слушали друг друга. Вот, значит, как работает правительство!
Затем выступил военный врач, зачитав доклад о том, как умерли футболисты.
– Их всех отравили, – объявил врач, невысокий, лысый мужчина с круглым румяным лицом. На собрание он надел мятый костюм, но Алексу было понятно, что бо́льшую часть времени он проводит в белом халате. – Мы нашли следы синильной кислоты, которую, похоже, доставили прямо в сердце. Очень малые объёмы, но и их хватило.
– Но как её туда доставили? – спросил шеф полиции.
– Пока не знаем. В них определённо не стреляли. На коже нет никаких необъяснимых отверстий, и вообще мы обнаружили всего одну странность. В их крови нашлись маленькие частички золота.
– Золота? – впервые подал голос директор по коммуникациям; он сидел рядом с премьер-министром. Он был самым маленьким – и во многих отношениях наименее внушительным – человеком в комнате. Тем не менее, услышав всего одно его слово, все повернулись к нему.
– Да, мистер Келлнер. Мы не считаем, что частицы золота как-то причастны к их смерти. Но их нашли у всех футболистов…
– Мне всё кажется вполне очевидным, – не без презрения проговорил Келлнер. Он встал и окинул собравшихся холодным, презрительным взглядом. Алексу этот человек сразу не понравился. Он видел таких ребят в «Брукленде». Маленькие, злобные, постоянно всех провоцируют, а потом, едва получив первую затрещину, сразу бегут жаловаться учителю.
– Все эти люди умерли одновременно, – продолжил он. – Так что, совершенно очевидно, их и отравили в одно время. Когда это могло произойти? Очевидно, когда они летели в самолёте! Я уже всё проверил. Полёт длился шесть часов тридцать пять минут, вскоре после вылета из Лагоса подали обед. Скорее всего, в еду подсыпали цианистый калий, и он сработал после прилёта в «Хитроу».
– То есть вы хотите сказать, что никакого секретного оружия нет? – спросил заместитель премьер-министра, прикрыв глаза. – Что же тогда Скорпия называет «Незримым мечом»?
– Это просто уловка. Они хотят заставить нас поверить, что могут убивать людей мгновенно, словно по нажатию кнопки на пульте управления…
Пульт управления. Эти слова почему-то показались Алексу важными. Они были как-то связаны с тем, что он видел во Дворце Вдовы. Но с чем?
– …но никакого «Незримого меча» не существует. Они просто хотят нас запугать.
– Не уверен, что могу с вами согласиться, мистер Келлнер. – Военврач явно побаивался спорить с директором по коммуникациям. – Да, они могли принять яд одновременно. Но у каждого из них свой обмен веществ. На одних яд должен был подействовать быстрее, чем на других.
– Они все спортсмены. Обмен веществ у них, соответственно, более-менее одинаковый.
– Нет, мистер Келлнер. Я не согласен. С ними были ещё главный тренер и два помощника…
– Да к чёрту их. «Незримого меча» не существует. Эти люди просто играют с нами в игры. Выдвигают требования, зная, что американцы ни за что их не выполнят, и угрожают нам чем-то, что просто не может произойти.
– Скорпия так не работает.
Алекс удивился, услышав голос Бланта. Глава отдела специальных операций МИ-6 сидел слева от него. Его голос был тихим и очень ровным.
– Мы уже сталкивались с ними раньше. Они никогда не бросаются пустыми угрозами.
– Вы были в «Хитроу», мистер Блант. Как вы думаете, что там случилось?
– Не знаю.
– О, вы нам так помогли. Службу тайной разведки пригласили на встречу, а у неё даже разведданных никаких нет. И, раз уж вы тут… – Марк Келлнер, похоже, впервые заметил Алекса, – мне интересно, зачем вы привели с собой школьника. Он ваш сын?
– Это Алекс Райдер. – На этот раз ответил сэр Грэхэм Адер, сверля тёмными глазами директора по коммуникациям. – Как вы знаете, Алекс несколько раз нам помог. А ещё он – последний, кто контактировал со
