К сожалению твоя (ЛП) - Бейли Тесса

Ее смех был каким-то ошеломленным.

— Ужин с моей матерью в ее официальной столовой — это далеко не то же самое, что холодный ужин на чьем-то заднем дворе.

— Настолько плохо, да? — Его желудок умолял его не задавать следующий вопрос, но, черт возьми, он все равно это сделал. — Ты когда-нибудь приводила своего бывшего жениха домой на ужин?

— Моррисона? Нет.

— Черт возьми, да. — Его кулак двигался так непроизвольно, что он чуть не пробил крышу грузовика. Отойди, тигр. — Я имею в виду, я рад, что тебе не пришлось проходить через весь липкий процесс отделения твоей семьи от чувака. Ты знаешь, как это бывает. Ты не просто расстаешься с кем-то, ты расстаешься с его семьей и друзьями. Такой беспорядок. — Натали смотрела.

В любую секунду она собиралась позвать его на этот кулачный толчок и всю последующую чушь. Вместо этого она спросила:

— Ты… знаешь, как это происходит? У тебя были серьезные отношения?

Каким-то образом Август почувствовал, что это опасная тема.

— Мой отец говорил, что женщины задают вопросы, на которые им не нужны ответы, и наша работа — выяснить, какие из них безопасны, а какие — нет. И мы всегда будем неправы.

Натали усмехнулась, поправляя пирог на коленях.

— Что ты имеешь в виду? Что я действительно не хочу знать о твоих прошлых девушках?

— Я могу понять, принцесса. Я хочу услышать об этом придурке Моррисона так же сильно, как хочу, чтобы мне наставили степлер на мои яйца.

— Ты спрашивал.

— Сейчас я живу с женщиной. Может быть, она меня раздражает.

— Никогда. Просто ответь на вопрос. — Она усмехнулась.

О, нет. Этот смешок был обманчив.

Доверься своему чутью, сынок.

Или это был его член? Потому что его член велел рассказать Натали все, что она хочет знать. Дать ей все, что она хочет, без промедления.

— Да, у меня были серьезные отношения, — медленно сказал он. Осторожно. — Однажды. В старшей школе. Она жила по соседству. На самом деле, я думаю, она все еще в доме рядом с моими мамой и папой.

— Какой она была?

Хорошо. Натали все еще улыбалась. Это казалось прекрасным.

— Кэрол? Она милая, скромная девушка из Канзаса. Ее огурцы получили голубую ленту на государственной ярмарке.

— Ой. — Улыбка выглядела немного натянутой. — Ух ты. Она звучит как моя полная противоположность.

Задерживать. Ситуация становилась рискованной.

— Почему вы расстались?

— Натали, ты уверена, что пирог у тебя на коленях не слишком горячий? Я могу…

— Я имею в виду, если она такая милая, что случилось?

— Я сказал милая? — Именно так его мать всегда называла Кэрол. Милая, скромная девушка из Канзаса. Должно быть это отложилось. — Хорошо. Она хотела сразу остепениться и завести семью, а я не был к этому готов. Я хотел служить. — Он повторял эти истины очень медленно. — Итак, она вернула мне мое кольцо, и теперь она замужем за церковным пастором. В прошлый раз моя мама сообщила мне, что у них четверо детей.

— Ой. — Натали откинулась на спинку стула. — И ты рад за нее?

— Конечно. Почему нет?

— Похоже, это она сбежала.

— Нет, это была моя следующая девушка. — Он подмигнул ей. — Шучу, принцесса.

— Знаешь, я держу пирог, — сказала она спокойно. Прошло несколько ударов, и он начал чувствовать, что еще не пришел в себя из-за опасного характера этого разговора. — Но говоря о пироге, я просто…любопытная. Ты очень хорош в. . ты знаешь. Побалуй себя маленьким пирогом. Итак, когда вся эта практика имела место…

Он уже качал головой.

— Натали.

— Я просто говорю, что это не могло быть связано с женой пастора, готовящей соленья.

— На этом разговор заканчивается. Я смотрю только на твой пирог.

— Просто скажи мне, — умоляла она.

— Нет.

— Мы оба взрослые!

— Боже мой, я… . да, хорошо. Отлично. Я потерял девственность, когда мне было двадцать два года. Как-то поздно и тринадцать лет назад , Натали. Девушка была подругой подруги моего друга, и я даже не помню ее имени, но она… . она посмотрела на это и сказала: — Тебе лучше узнать, как сделать женщину глупой, прежде чем ты даже подумаешь о том, чтобы добавить эту штуку в смесь . Она показала мне несколько трюков, и я послушал. Хорошо? И это конец этого разговора.

— Ты уверен, что не помнишь ее имени? — У нее хватило наглости показаться разочарованной. — Я надеялась послать ей рождественскую открытку.

— Очень смешно. — Его лицо было в огне. — Не могу поверить, что сказал тебе это.

— Почему?

— Потому что ты моя жена. Ты должна верить, что я существую только для тебя с самого первого дня. — В своем самонаправленном раздражении он превратился в расшатанную пушку и больше не мог удерживать себя от взрыва. Может быть, он беспокоился о том, что его признание посеяло сомнения в голове Натали, или, может быть, он просто устал держать правду при себе. Но по какой-то причине он выбрал момент, когда они подъехали к поместью Вос, чтобы выплеснуть свои кишки.

— И когда я смотрю на тебя, я клянусь, что знаю. Существовал только для тебя все это время.

В этот момент она была очень красивой и уязвимой.

Тоже бледная и полная ужаса.

Потрясающая.

— Ты просто… Ты действуешь методично, потому что мы готовимся притвориться перед Ингрэмом Мейером, или…

— Неn. Я имел в виду то, что сказал. Это было преуменьшение. Массивное. — Но ее видимый страх заставил его сдержаться. — У меня есть чувства к тебе, Натали.

Она открыла рот, потом закрыла. Оглянувшись через плечо, он услышал, как открывается входная дверь дома. Шаги приближаются.

— Мы можем поговорить об этом позже?

* * *

У меня есть чувства к тебе.

Натали вошла в дом своего детства, отчаянно пытаясь не отпустить пирог. Ее фальшивый муж только что признался, что испытывает к ней чувства. Какие чувства? Они не зашли так далеко. Он имел в виду похоть? Он имел в виду, что заботится о ней? Потому что она уже вроде как почувствовала обе эти вещи, но они не должны были говорить об этом вслух. Это сделало их реальными. Это сделало их чем-то, с чем им придется иметь дело.

— Хочешь, я понесу пирог? — спросил Август, положив кончики пальцев на ее поясницу. В результате на ее затылке пошли мурашки, а ресницы затрепетали, отчасти благодаря разговору, который у них был до его признания. Она превратилась из ревнивой в возбужденную быстрее, чем петля на американских горках. Возможно, она была в меньшинстве, но мужчине, который прислушивался к женским советам в сексе, переходя от ученика к мастеру? Это было непростительно горячо, независимо от того, как она его нарезала.

Тем не менее, у нее не должно было трепетать живот от фраз типа «Я смотрю только на твой пирог». И все же здесь она стояла. Трепещала, краснела и пыталась смириться с этим огромным присутствием в ее жизни, теперь испытывающем к ней чувства помимо всего прочего.

Может быть, даже ее собственные чувства к нему. Большие, устрашающие.

— Нет, все в порядке, — прошептала она. — Я подержу.

— Хочешь, я понесу тебя и пирог? Эти каблуки выглядят неудобными.

На мгновение она взглянула вниз.

— Раньше я носила такие туфли каждый день на неделе. — Она использовала пирог, чтобы указать на столовую впереди, где можно было услышать голоса, в том числе голос, принадлежащий Ингрэму Мейеру. — На каблуках я чувствую себя более уверенно. Мне. . нужна уверенность на семейных обедах.

Август заглянул ей в глаза, кивнул, и Натали охватило странное чувство, что он точно видел, что происходит наверху, в ее голове.

— Я понял тебя, принцесса.

Она моргнула.

— Ты понял меня?

— Что я сказал в своих свадебных клятвах? Я приму твою сторону в любом споре, если только он не со мной. Ты слушала или просто стояла как богиня?

Теперь она очень быстро моргала.

— Я слушала.

— Хорошо. — Он наклонился и ткнул ее лоб своим. — Понял тебя.