Нарушители правил - Дмитрий Новоселов

Жанна тоже порадовала успехами. Она отнеслась к заданию серьезно. Сразу после моего звонка оделась по-деловому, водрузила на нос очки, взяла визитки, одна из которых принадлежала начальнице отдела капитального строительства мэрии и поставила все БТИ на уши.

– Вот, – гордо сказала она и плюхнула передо мной папку на завязках, из ламинированного картона, марки”Cabinet”. – Тут подробное описание объекта. Прошлогодняя выкопировка и техпаспорт тысяча девятьсот восемьдесят второго года.

Беатриса встал и взялся готовить чай. Мы с Жанной развернули карту. Вначале нам никак не удавалось сориентироваться относительно улицы. Потом, когда разобрались, оказалось, что смотрим мы третий этаж, нам совершенно не нужный. Наконец нашелся план подвала и первого этажа. К сожалению тут не было никаких совмещенных строений, подвал был показан только с одной дверью, выходящей под лестницу, которая вела на второй этаж.

План восемьдесят второго года был огромен и наоборот содержал в себе так много строений, что мы не сразу нашли Захаровский офис. Совместить оба плана не представлялось возможным, потому что они были выполнены в разных масштабах. С трудом идентифицировав офис Захарова на плане первого этажа, я выделил его простым карандашом и уже потом перенес эти границы на план цоколя. Теперь я сориентировал подвал относительно проезжей части и узнал аппендикс вокруг которого сегодня крутился. В советские годы подвал был общим для всех ныне отделенных друг от друга зданий, он был проходным во все концы. Никаких дверей. Длинная, разветвляющаяся кишка, по бокам которой выросты из кладовых, холодильников и сухих складов. Я нашел дебаркадер и прочертил черную линию от него, до стены Захаровского офиса. На первый взгляд, нужно было пройти всего метров сорок. Лишь бы проход не был замурован. Хотя, наверное, и это не преграда, мы ведь знаем, где был проход, и разрушить перегородку в один кирпич – плевое дело. Главное не шуметь лишнего.

Беатриса накрыл стол. Мы убрали бумаги и стали пить чай. За разговорами у нас с Жанной созрел план. По нему выходило, что я своим ходом добираюсь до дебаркадера, спускаюсь туда с фонариком и прокладываю себе путь до Захаровского офиса. Индиана в это время загоняет в глухой двор машину и присоединяется ко мне. Машину он должен поставить у дебаркадера, чтобы она закрывала кузовом люк. Мы пробираемся к офису Захарова и воруем сейф. В это время Жанна должна на всякий случай отвлекать охранников. Как она это будет делать, мы не решили и положились на ее интуицию и вдохновение.

Наша с Джонсом цель – этим же подвалом доставить сейф к машине и привезти его домой. Дома Беатриса откроет его, мы достанем Мэрилин, а сейф вернем на место. Немного подумав, Беатриса сказал:

– Этот план не годится. Во-первых, вы не сможете без меня открыть кабинет Захарова. Он наверняка заперт, а ключ у охраны. Во-вторых, глупо туда-сюда таскать сейф, рискуя быть схваченными. Проще, если я пойду с вами, вскрою его на месте, и мы прямо там заберем Мэрилин. В этом был резон.

– Тогда Индиане незачем спускаться в подвал. Пусть просто сидит в машине, готовый в любую секунду сорваться с места.

– Итак, – подытожил я. – В определенное время мы с Беатрисой спускаемся в подвал, находим офис Захарова, проникаем в него и воруем автограф. Жанна в это время отвлекает охранников, а Джонс сидит в машине. Выйдя обратно, мы с Беатрисой грузимся в тачку и на всех порах мчим домой. А Жанна?

– Вы дадите мне сигнал, и я сама как-нибудь доберусь.

– Как будем держать связь? – спросил Беатриса.

– По сотовым, – предложила Жанна. – Нужно завтра положить всем на счета побольше денег и перевести сигналы на вибрацию.

Прибыл Индиана. От него за версту пахло бензином и машинным маслом. Он был чумазым и выглядел уставшим.

– Снял головку двигателя, – перед тем, как уйти в ванную, сказал он. – Буду регулировать клапана.

– Как вы думаете? – спросил Беатриса, когда Инди зашумел водой, – он заметил?

– А утром вы разве не виделись? – спросил я.

– Я проснулась самая первая, – гордо сказал Беатриса, – и успела привести себя в порядок.

– Тогда, – сообщила Жанна, – я думаю, что не заметил.

– Представляю, какой он испытает шок, когда узнает, – предположил я.

– А кто ему расскажет? – обиделся Беатриса.

Нашу полемику прервал появившийся Индиана. Он слегка умылся, распустил хвост, и мохнатые сальные волосы упали на покатые плечи.

Жанна навалила ему какой-то запашистой еды, а Беатриса принялся объяснять наш план. Схема ограбления не вызвала у Джонса особого энтузиазма. Еще бы. Все так просто. Ни тебе вертолетов, ни химического оружия и заброшенных заводов. Полное отсутствие романтики. Индиана вяло ел, хмурился и икал. Тем не менее, план ему принять пришлось из-за полного отсутствия альтернативы.

Я подумал, что его плохое настроение можно объяснить еще и тем, что роль, отведенная Джонсу, была не геройская и второстепенная. Он был готов ради своей Мэрилин на гораздо большие лишения и жаждал поступков.

Потом мы говорили про Захарова. Жанне никак не удавалось понять, как я мог дружить с таким человеком. Я же склонялся к мнению, что в те годы он был нормальным парнем и просто очень сильно изменился.

– Люди не меняются, – возразила Жанна.

– Еще как меняются, – не согласился с ней Беатриса. – Особенно когда прошлого становится больше, чем будущего.

Сказано это было не в тему разговора, но меня почему-то поразили эти слова. А Беатриса-то, оказывается философ. Я подумал, что нахожусь сейчас как раз в том возрасте, когда прошлого уже больше будущего, и мне стало грустно.

– В последнее время постоянно слушаю «Ретро FM», – сказал я.

Никто меня не понял.

Ночью я никак не мог уснуть. Гудели трубы в туалете, кто-то из соседей пустил воду в ванну. Где-то наверху надсадно кашляла женщина. Я понимал, что не спиться мне не из-за этого. Что-то происходило с моей жизнью, а я никак не мог придумать этому название.

Котята облюбовали на ночь наше с Жанной ложе. Один спал у меня на ногах, другой у Жанны на голове. Кто из них кто, я уже не разбирал. Под утро они, резонируя, урчали. В этот раз секса не было, хотя мне очень хотелось.

Я встал аккуратно, чтобы не разбудить девушку.

Синяки и ссадины на моем лице напоминали желтую осеннюю листву на красной шершавой земле, сквозь которую пробивалась пожухлой травой редкая небритость. Тусклый свет и мутность зеркала усугубляли впечатление. Я намылил морду пеной, взял в руки станок и весь изрезался, содрав до мяса не успевшие зажить коросты. Красивее я, однозначно, не стал.

Беатриса опять колдовал на кухне. Он сменил макияж и цвет лака на ногтях.

– Приходится вскакивать чуть свет, – пожаловался он, – чтобы этот парень не застал меня с щетиной и без парика. Дочь спит?

– Да. Пускай. Сегодня предстоит тяжелый день. А где рядовой Джонс?

– Умчался колдовать над машиной.

– Ответственный пацан.

– Как ни странно.

Беатриса навалил в стоящую передо мной тарелку гору пельменей и плюхнул сверху, в самый кратер ложку краснодарского соуса. Не всякий вернувшийся из забоя шахтер – стахановец способен осилить такую щедрую порцию. Я не стал капризничать.

– У вас фонарики есть? – спросил я, отправляя в рот первый пельмень.

– Надо поискать, где-то были. По-моему даже с батарейками.

– Ты бы поел со мной, а то нам сейчас ехать. Ты должен быть сытым.

– Куда?

– Полезем в подвал на разведку.

– А я зачем?

– Открывать замки. Вдруг там, внизу двери или решетки.

Беатриса пошел в кладовку и сталь греметь какими-то железками. Я встал, достал из сушилки миску и отсыпал ему половину своей доли.

Беатриса явился с двумя фонарями в руках. Один – советский железный, другой – китайский пластмассовый. Он опробовал их по очереди, направляя световой поток в темный коридор, и остался доволен испытаниями. Тщательно вымыв руки, он беспрекословно съел выделенную мной пайку и грустно произнес:

– Опять смывать макияж и переодеваться.

– Зачем? – не понял я.

– Так ведь нам нужно идти.

– Иди так, – легкомысленно предложил я.

– Как так? – испугался он.

– Прямо так. Ты шикарно выглядишь.

Беатриса зарделся. На разрумянившемся лице застыла нерешительность, сменившаяся откровенным страхом. Глаза забегали, руки задрожали.

– Да ты че?! – еле выдавил он. – Я никогда так не выходил.

– Туфлей нет?

– Почему нет? – обиделся Беатриса. – Есть две пары.

В доказательство своих слов он отправился в зал и притащил светлые босоножки и закрытые черные туфли.

– Надень босоножки. В туфлях сопреешь.

Он тут же выполнил мое приказание. Ему очень хотелось попробовать себя в свете.

– А вдруг, меня кто-нибудь узнает? – спросил он.