Совет двенадцати - Александр Рудазов

– На этой церемонии Совет Двенадцати должен быть в полном составе, – ностальгически произнес Тивилдорм. – Я до сих пор помню, как зарабатывал тут красный плащ… Оранжевый мне вручили в другом месте, без экзаменов, а вот красный я получил по всем правилам, на арене, из рук Нергения Доброго…

– Я тоже помню свои плащи, – добавил Асанте. – Но мне их вручал Искашмир Молния.

– И мне, – присоединился Мурок.

Промолчал только Клевентин – он единственный

из серых колдунов сумел в одночасье перепрыгнуть от голубого плаща к серому. На протяжении последних шести веков подобное не то что не случалось – считалось абсолютно невозможным. Всякий достигший вершины проходил ради этого всю «радужную лестницу» – фиолетовый, синий, голубой, зеленый, желтый, оранжевый, красный, серый.

Однако после поражения в ларийской войне многие прежние традиции получили неожиданную отставку. И понравилось это далеко не всем.

– Киигские уроки закончились? – поинтересовалась Ванесса, кивая на чистящего апельсин длика.

Закончились, – без особого воодушевления ответил Креол.

– И чему же ты научился?

– Ерунде.

– А подробнее?

– Создавать магические татуировки. Узнал, как перенести всю свою силу в сверхмощную стигму, разрушающую мановые потоки.

Правда?.. И тебе это нужно?.. – приподняла брови Ванесса.

– Ну, я всегда считал, что знания не бывают бесполезными… но похоже, что все-таки бывают. Я даже ради спасения жизни не расстанусь со своей магией Зря вообще потратил время на такую глупость.

– А зачем ты вообще решил этому учиться?

– Надеялся, что смогу как-нибудь усовершенствовать этот метод. Чтобы и татуировку создавать, и силы не лишаться.

– И что, усовершенствовал?

– Нет. Там весь принцип как раз на этом и строится – без одного не будет и другого. Хотя я еще поразмыслю, конечно…

– Попросил бы лучше научить этим их рисовальным фокусам, – предложила Ванесса. – Ты же хорошо рисуешь.

– Я спрашивал, – помрачнел Креол. – Этот комок шерсти сказал, что может взять меня в ученики, но это займет по крайней мере пять лет. Это же не просто новое заклинание, а целая магическая школа… Мне там с самых азов придется начинать…

– Значит, оно того не стоит?

Не стоит.

– Ну и ладно. Вино ларийское?

– Ларийское.

– Тогда плесни и мне. Только самую капельку – а то меня по такой жаре быстро накрывает…

На арене тем временем уже заканчивалась первая битва. Ничего интересного – всего лишь два синих плаща выясняли отношения. Пока Совет Двенадцати не собрался в полном составе, самое главное не начнется – обычная повседневная рутина.

Бои Великой Арены делятся на два типа – турнирные и дуэльные. Первые ведутся по строгим правилам, в присутствии судей. Счет обычно идет на очки, и даже ранения случаются редко. По сути это вообще не сражения, а «спортивное колдовство». Бои бывают одиночные и групповые – хотя последние относительно редки, магия предпочитает одиночек. Сейчас колдовские турниры проходят по строгим Правилам, а специальные судьи следят за тем, чтобы снизить число жертв до минимума. В былые времена, когда техникой безопасности пренебрегали, неприятные инциденты происходили удручающе часто, что, естественно, плохо сказывалось на колдовстве в целом.

В 6833 году здесь даже произошло массовое побоище, вылившееся в настоящую гражданскую войну – длинную и кровопролитную. За первые же сутки погибло почти двести тысяч гражданских и больше пятисот колдунов, в том числе – четверо из Совета Двенадцати. После той трагедии, вошедшей в историю под именем Кровавого Турнира, Великая Арена не открывалась двадцать долгих лет, а потом поединки начали проводиться снова – но уже по новым правилам, со множеством условий и ограничений.

Другое дело – дуэли, одна из которых сейчас идет внизу. Колдовская дуэль – одна из древнейших традиций Серой Земли, и здесь действуют уже совсем другие правила. Пусть презренная чернь бежит за защитой к стражникам – благородный колдун защищает свою честь лично. А чтобы не было беспредела, Совет Двенадцати давным-давно создал строгий дуэльный кодекс и отвел для дуэлей специальное место – Великую Арену. Здесь колдуны могут беспрепятственно уладить свои разногласия.

Конечно, сражаются только плащи одинакового и пета. Низший плащ не имеет права бросить вызов высшему. Высший вправе убить на месте обнаглевшего низшего. Но если поссорились колдуны одного уровни… арена открыта с рассвета до заката, и на трибунах иеегда найдутся зрители. Во время дуэли тоже присутствуют судьи, но они не считают очки, а всего лишь следят, чтобы соблюдались правила. Бой идет, пока один из участников не погибнет, не утратит возможности сражаться или…

Да, именно это сейчас и произошло. Молодой колдун в синем плаще встал на колени, упираясь лицом в землю. Ритуал карицанка, который Ванесса не так давно видела в исполнении Кейфея Задницы. Буквальный

Победительница – молодая колдунья с хищным личиком – презрительно оскалилась, пнула побежденного в голову и пошла прочь, запахиваясь на ходу в плащ. Ее противник дождался, пока она покинет арену, и лишь тогда осмелился прекратить карицанку.

В колдовских соревнованиях нет разделения на мужскую и женскую лигу. Там, где сражаются заклинаниями, пол значения не имеет. Есть, конечно, такие заклинания, которые лучше даются мужчинам, и такие, которые лучше даются женщинам… но в целом возможности равные.

В ложу вошли профессор Лакласторос и Руорк Машинист. Креол, уже начинавший проявлять нетерпение, резко взмахнул рукой, выпуская в воздух россыпь огненных цветов. На трибунах воцарилась тишина – а потом она взорвалась аплодисментами. Начались очередные ежегодные испытания.

– Во время экзамена колдун должен продемонстрировать лучшее, что он умеет, – свистящим шепотом объяснял Тивилдорм. – Уже много лет это делается именно на этой арене – она идеально для этого подходит. Особенно если учесть, что многие специальности – в первую очередь боевики, конечно – предпочитают демонстрировать свои возможности именно в сражении.

– А что насчет алхимиков, некромантов, техномагов? – полюбопытствовала Ванесса.

– С ними посложнее, конечно. Особенно с алхимиками. Обычно они просто представляют собравшимся свои достижения – показывают, рассказывают… Не самая зрелищная часть экзаменов. Да и не очень-то алмимики интересуются всем этим…

– Я помню, как Себастиуса Трансмутатора уговаривали принять красный плащ, – осклабился Асанте. – Он никак не мог понять, чего от него хотят.

А ведь тогда он был на тридцать лет моложе, – лязгнул Руорк. – Его даже можно было назвать… адекватным. Иногда.