Прутский Декамерон - Алекс Савчук

Прошло еще около часа, мы, закончив париться и уже одетые, собрались в коридоре, со всех сторон поддерживая кое-как одетого, но ничего не соображающего Володю, намереваясь вывести его на улицу, и как раз в это время у входа послышался чей-то громкий голос, а спустя несколько секунд перед нами предстал Андрей – главный спортивный начальник, председатель районного комитета по спорту. За его спиной маячил испуганный сторож, который, водя в воздухе пальцем что-то невнятно мычал, очевидно, пытаясь оправдаться перед высоким начальством за непорядок в вверенной ему спортивной школе, – к этому моменту он уже успел крепко приложиться к бутылке с водкой и был изрядно пьян.

Увидев нас, спортивный босс района прекратил читать сторожу мораль, подошел и обнял меня – мы с Андреем были давними и добрыми приятелями. Вчетвером – я, Сашка, Андрей, а также вовсю старавшийся и при этом бестолково суетившийся сторож, мы погрузили Володю, который счастливо проспал последние несколько часов и сейчас еще находился в сладкой полудреме, в «жигуль» на заднее сиденье; Сашка сел за руль, рядом с ним уселась Татьяна, и они, помахав нам на прощание, уехали. Мы с Викой сели в машину к Андрею и поехали через центр на улицу Танкистов, чтобы отвезти девушку к общежитию горторга.

– Савва, – сказал Андрей, когда мы остались вдвоем, – у меня тут в одном селе неподалеку есть женщина, давай поедем к ней – она будет счастлива, если я приеду даже среди ночи и с другом.

– Поехали, – согласился я, и в этот момент вспомнил, что так не видел сегодня Ольгу – свою подругу, и даже не разговаривал с ней, поэтому добавил: – давай-ка, Андрей, двигай сначала к центру, потратим еще несколько минут, возможно нам удастся и мою девушку захватить, если, конечно, твоя не будет против.

– Что за вопрос, места там, куда мы едем, на всех хватит, поверь мне, – усмехнулся Андрей. – Она живет одна в огромном доме.

Мы подъехали к 2-этажному дому, что расположен на ул. Комсомольской напротив центральной остановки, я подошел к Ольгиному окну, которое, к счастью, находилось на первом этаже, и тихо, без особой надежды на успех постучал. Однако почти сразу к стеклу с той стороны приникло лицо моей милой, с полминуты она так и этак разглядывала меня, потом приложила пятерню к стеклу и сразу исчезла, из чего я сделал вывод, что должен ждать ее пять минут.

Ольга появилась раньше, даже пяти минут не прошло, поверх вязаного шерстяного платья на плечи ее было наброшено пальто, а высокие сапоги вообще не застегнуты; она нырнула в машину и, поздоровавшись с Андреем, прижалась к моему лицу своей теплой щекой и спросила:

– Ты что, пил сегодня?

– И сегодня тоже, – усмехнувшись, ответил я. И в этот момент, когда мы собрались уже ехать, Андрей вышел из машины, деловито обошел ее вокруг, пиная ботинком скаты, затем открыл дверцу и невеселым голосом сообщил, что левое переднее колесо у машины спущено, и теперь необходимо поставить запаску, которую требовалось еще и накачать.

Я вышел на улицу в одной рубашке, было безветренно, зато стоял легкий морозец в 2–3 градуса и падал мелкий, очень красивый в свете уличных фонарей снежок. Когда я накачал колесо, установил его и вернулся в салон, автомобильные часы показывали 4 утра. Ольга заботливо накрыла мои плечи курткой, обнимая при этом с необычайной нежностью, и я вдруг понял, что она, Ольга, та самая недотрога, которая «парила» мне мозги с начала лета, не давая даже прикоснуться к себе, именно сегодня решила впервые мне отдаться. И выбрала же денек, с легкой досадой подумал я, когда я был, мягко говоря, не совсем здоров, и, кроме того, уже переспал с женщиной.

Машина тем временем тронулась; мы направлялись в Котиганы – небольшое село, расположенное в нескольких километрах от города, где жила любовница Андрея.

Приехав на место и, конечно же, подняв хозяйку с постели, мы посидели некоторое время за столом на кухне у этой гостеприимной женщины, выпили холодного домашнего вина, потом еще шампанского – тоже холодного, – я случайно захватил бутылку из Сашкиной машины, и заели вино горячей тушеной бараниной – стол на кухне еще до нашего приезда был уставлен всевозможными закусками и разносолами. После непродолжительного застолья (ведь на дворе уже было почти утро!) нас с Ольгой отправили в пустую холодную комнату, где была лишь одна кровать и никакой другой мебели, которая, впрочем, нам и не требовалась.

Пока Ольга, заставив меня отвернуться, раздевалась, складывая вещи на стул, я, уже разутый и раздетый, стоял босиком на холодном, из струганных досок полу, и вспоминал, что мне рассказал на днях мой приятель Славка Елдаков – бо-о-ольшо-ой любитель женщин, известный всему городу насильник и трахальщик.

В тот вечер он стремительно вошел в бар, громко поприветствовал меня, затем, заметив сидевшую у стойки Ольгу, попросился пройти в подсобку, и там уже шепотом спросил меня, в каком качестве эта девушка здесь присутствует. Я ответил, что она моя подруга. «Я надеюсь, ты не собираешься на ней жениться?» – криво усмехнувшись, спросил меня Славик. «А что?» – осторожно ответил я вопросом на вопрос. «Как-то раз этим летом я зацепил ее на озере – начал он рассказывать, цинично улыбаясь. – Затащил в кусты, поставил „на четыре кости“, и пока драл в обе дырки, она со злости всю траву вокруг зубами погрызла».

Честно говоря, в ту секунду сознание мое слегка затуманилось и мне захотелось Славика убить – ведь Ольга мне очень нравилась, а так как я собирался подавать на развод со своей теперь уже псевдо-женой, очень вероятно было, что мы с Ольгой после этого должны были бы быть вместе. Ох и разозлился же я: на него, на Ольгу, на себя, и на всю ту несправедливость, что владеет миром помимо нашего желания! Дрожащим голосом я спросил Славика: «Ты не путаешь, это точно она?» и он спокойно ответил: «А ты спроси ее, она тебе сама расскажет, да и этого не потребуется, понаблюдай только за ней, за ее лицом, когда я буду отсюда выходить».

Мне не было резона не верить Славику. Этот был не болтун и не трепач. Он мог только скрыть что-нибудь, или преуменьшить, и никогда своими победами на женском фронте не хвастал, а теперь вот решил меня по-дружески предостеречь – из мужской солидарности, так сказать, считая, видимо, что Ольга для меня – так, одна из многих. И он достиг своей цели – предостерег; я был в ужасном расстройстве. Я мог попытаться забыть, что Ольга периодически спала с Тузом – известным в городе шутником и музыкантом, который был моим товарищем, забыть еще кое-кого из упомянутых тем же Тузом ребят, якобы тоже состоявших с ней в интимных отношениях, тем более что Туз в этом случае мог и приврать, но Славик со своими приемчиками – это было уже чересчур, хотя я и понимал, что если что-то подобное и произошло между ним и Ольгой в тот летний день на озере, то, конечно же, против ее желания. Да, список Ольгиных половых партнеров, с грустью подумал я, становится длинноват для 18-летней девицы, претендентки в невесты – я и с женой-то расходился, откровенно говоря, по той же причине – из-за ее слишком безответственного отношения к законному партнеру.