Капкан для оборотня - Валерий Иванов-Смоленский

Карася и Хвоща в охране недолюбливали, мягко говоря, за их подлую натуру и природную тупость. Все, наперебой, засвидетельствовали, что ими было совершено совершенно безмотивное нападение на Авдея.

— Не Бобырь, так быть бы ему инвалидом, — басил один из охранников.

— А то и жмуриком, — поддержал другой, — коробочку, падлы, учинили.

— Эта сволота еще в машине к Авдею задиралась, — добавил здоровяк в шапочке, сидевший в машине за рулем, — терпеливый он парень, я бы уже…

Туши потерявших сознание громил забросили в один из джипов.

— Сдашь их в нашу больничку, — скомандовал Клыч водителю.

Больше в личную охрану Косаря они не вернулись, их разбросали по разным бригадам. Пикник же состоялся, как и обещал Клыч, по полной программе.

— Спасибо тебе, — Авдей крепко сжал руку Бобыря, сидевшего в углу предбанника, по-прежнему, одиноко и угрюмо.

— Сочтемся, — хмуро буркнул тот, но Авдею показалось, что мимолетная улыбка слегка раздвинула его губы.

Как-то вечером Авдей коротал время, азартно стуча костяшками домино. К ним в домик заглянул необычайно серьезный Клыч и коротко бросил ему:

— Пошли!

Они зашли в особняк Косаря. Тот сидел за столом и чифирил — пил крепчайший, черный как деготь, чай. Причем, делал он это по зэковской привычке: сосредоточенно, с закрытыми глазами, отхлебывая из обычной пол-литровой стеклянной банки и покряхтывая от наслаждения.

Вошедшие молча и терпеливо ждали у дверей.

Старик завершил свое чаепитие и открыл глаза, глядя на бывшего майора пристальным немигающим взглядом. Затем жестом пригласил сесть обоих.

— Как он? — обратился Косарь к Клычу.

— Нормалек.

— А что в области?

— Все пучком, — Клыч, как всегда, был немногословен, — не гнал Авдей дезу. Действительно, отбортнули его из конторы.

— Замочить сможешь? — это уже Авдею.

— Смогу.

— С ножом извернешься?

— Могу обойтись и без ножа.

— Нет, требуется ножом одну падлу пришторить. Держи, — и Косарь протянул ему продолговатый тряпичный сверток.

Авдей осторожно развернул тряпицу. Нож был самодельный, с длинным узким лезвием и черной гладкой эбонитовой рукояткой. Авдей аккуратно завернул лезвие в тряпку и положил сверток ручкой вниз в правый нагрудный карман пиджака.

— Все. Остальное тебе Клыч раскатит, — кивнул на прощанье Косарь.

Поздним вечером новенький БМВ Клыча, в котором ехал и Авдей, остановился неподалеку от облицованного светло-красной плиткой девятиэтажного дома. За рулем сидел, незнакомый Авдею, угрюмый мужик с челкой а ля Гитлер, но без усов. Клыч внимательно осмотрел верхние окна дома, огляделся вокруг и махнул рукой: пошли.

Они зашли во второй подъезд и поднялись на лифте на седьмой этаж.

— Ну-ка, поддержи, — и Клыч ловко вывернул электрическую лампочку над входом в лифт. Стало темно.

— Все, ждем.

Ждать пришлось недолго. Минут через двадцать едва слышно тренькнул мобильник Клыча.

Тот послушал и коротко спросил:

— Один?

Выслушав ответ, он удовлетворенно кивнул головой и нажал на кнопку сброса.

— Готовь перо, — сипло прошептал он Авдею, — откроется лифт, сразу и кончай. На Бельмондо он похож, знаешь такого актера?

Авдей утвердительно кивнул.

— И кликуха у него — Бельмондо, — Клыч вытащил из-за пояса небольшой пистолетик с длинным глушителем и отошел метра на три в сторону к двери, ведущей в общий тамбур.

Людей бывшему фээсбэшнику убивать еще не приходилось. У него сразу вспотели ладони, и струйка пота потекла по спине. В учебном центре они часами ежедневно отрабатывали на чучелах и манекенах удары различными колющими орудиями. Но живого человека…

«Проще было бы просто свернуть ему шею… Но зачем это Клыч достал пистолет с глушителем? Уж не хочет ли он и меня потом отправить вслед за этим неведомым Бельмондо?» — Как ни странно, эта мысль принесла Авдею успокоение. Он внутренне подобрался, решив напасть на незнакомца слева и затем, на всякий случай прикрыться его телом, как щитом. Хотя зачем ворам такие хитрые комбинации? Хотели бы убрать — давно бы это сделали.

Послышался скрежет подъезжающей лифтовой кабины. Дверцы лифта раздвинулись…. Авдей успел лишь заметить характерный приплюснутый нос и очень знакомые глаза, удивленно расширившиеся…

Раз! Левой рукой он резко рванул незнакомца за левый локоть, поднимая его руку вверх и вытягивая из лифта…

Два! Правой он коротким тычком, почти без замаха, воткнул узкое лезвие между двумя ребрами в левый бок человека, похожего на Бельмондо, всадив его почти до конца чуть ниже подмышки. Человек коротко всхлипнул, вздрогнул и обмяк…

Три! Он подхватил падающее тело и прижал к себе, развернув мертвеца лицом к Клычу, и, тем самым, надежно прикрыв свой корпус и голову от возможной пули…

Четыре! Его правая рука вновь ухватила рукоять торчавшего из тела ножа…

— Классная работа! — восхищенно просипел Клыч, делая к нему шаг и засовывая «пушку с глушаком» за пояс. — Ну, ты и спец! Век свободы не видать, падлой буду, а такого чистого мочилова в жизни не видал. Жмур и не вякнул.

Он обшарил карманы убитого и, достав связку ключей, зашел в тамбур, — дотащишь один?

— Дотащу, — Авдей обхватил покойника, приподнял и поднес к двери квартиры, которую уже открывал Клыч.

— Куда его?

— А, брось вон на диван, — равнодушно сказал Клыч, включая свет и озираясь по сторонам.

Авдей положил ставшее тяжелым тело на диван.

— Перо отчего в нем оставил? — поинтересовался Клыч, подходя к дивану и натягивая на руки серые тонкие нитяные перчатки.

— Кровь сразу хлынет. Я ему сердце пробил.

— Погодь тогда. Сейчас обыщу сучару, а потом вытянешь, да аккуратно.

Клыч обшарил одежду убитого, не глядя перекладывая все найденное в свои карманы.

— Ну все, кажись, — он отошел в сторонку, — доставай перо-то, сгодится еще.

Авдей правой рукой резко выдернул нож, а левой — плотно прижал к боку мертвеца маленькую декоративную подушечку, взятую с дивана. Диван тотчас стал набухать кровью, которая закапала и на пол.

— Кидай сюда.

Авдей обернулся и увидел, что Клыч протянул ему полиэтиленовый пакет.

— Чего кидать?

— Да перо бросай. Чего же еще.

— Зачем? — Авдей осекся и опустил нож в пакет.

«Кровью хотят повязать», — понял он, — «отпечатки-то пальцев на рукоятке остались. Специально такую гладкую и подсунули, сволочи. Ну, и хрен с ним, обратного пути мне все равно нет. Сам же хотел отличиться…»

— Все. Иди и жди меня в машине, — скомандовал Клыч.

Минут через двадцать вернулся к машине и Клыч. В руках у него была большая и, судя по наклону туловища, увесистая черная сумка, которую он забросил в багажник.

— Погоняй.

Мужик с челкой повернул ключ в замке зажигания. Некоторое время ехали молча. Затем Авдей не выдержал.

— За что мы его замочили? — спросил он, делая ударение на «мы»?

— Ссучился, — к его удивлению, коротко ответил Клыч. — На Боцмана шхерил, про все наши дела ему впаривал, падла. Бригадиром у нас был. Многое знал. Но у Косаря…

И замолчал, понимая, что говорит уже лишнее.

— Такие вот дела, — закончил он неопределенно, а затем оживился, — ну, ты и мастак!

Человек за рулем, прищурившись, покосился на Авдея, словно запоминая его внешность.

— Ловко ты его! — продолжал восхищаться Клыч. — Но — за дело. Так что, не переживай. Стукачком жмурик был среди своих. Хуже только — на контору пахать.

— Да я и не переживаю.

И все снова замолчали. И так, в молчании, доехали до особняка Косаря.

— Ступай пока к себе, — буркнул вновь замкнувшийся Клыч и полез в багажник за сумкой…

После этого Косарь лично вручил ему семь тысяч долларов. Клыч дал в постоянное пользование пистолет — обычного и привычного «Макара».

Боевики, видимо, прослышав о содеянном, стали посматривать на него почтительно, стараясь не цеплять, как иногда раньше случалось.

Авдей той ночью долго не мог заснуть. Лежа с открытыми глазами, он все еще молча ворочался в кровати.

А когда, наконец, заснул, ему приснился чужой фантастический мир. Вроде бы за ним гнался Орион — охотник-великан из греческой мифологии… Потоки огненной лавы, через которые приходилось перепрыгивать, а ноги были вялыми и непослушными… Какие-то разноцветные дымы из черных провалов… Плеск черной, как деготь, воды… Угрюмый Харон на веслах в лодке — перевозчик мертвецов через реку Стикс…

Он проснулся с испариной на лбу. Догнал ли его мифологический исполин? Авдей морщил лоб, пытаясь поймать и сложить обрывки сна — не получилось.

«К чему бы это?» — пробормотал он. — «А, ерунда все. Не хватает еще в сны верить».