Инкассатор: Слезы из черного золота - Андрей Воронин

Если в глубине Аргунского ущелья, где-то вблизи с грузинской границей, началось строительство комплекса промышленных объектов, значит, на то есть основания и не простым смертным их оспаривать. Жителей окрестных мест не смущали многочисленные военные грузовики, вертолеты и периодические выстрелы. В конце концов, если есть объект, значит должна быть и охрана. Раз охранников много, значит объект серьезный и, может быть, даже секретный. Так зачем лишний раз интересоваться тем, что никак не касается мирного сельского жителя?

Поэтому никто и не знал, что происходит на спрятанной в горах базе для подготовки террористов. Между тем это был стационарный учебный центр, построенный по всем правилам российской войсковой «учебки» и оборудованный самой современной материальной базой.

Этот комплекс построек был огражден тремя степенями защиты: заминированными полями, несколькими рядами заборов с колючими проволоками и пропущенной по ним сигнализацией и электротоком, двухметровым каменным забором. Как и положено, в двухэтажных комфортабельных казармах жили воины Аллаха, которых тренировали опытные инструкторы, на этой же территории размещались склады с вооружением и боеприпасами, боксы с российской бронетехникой: танками Т-72, бронетранспортерами, БМП, грузовыми автомобилями и передвижными радиостанциями.

Особенно тщательно был сооружен комплекс ПВО. На вооружении у боевиков стояли переносные зенитно-ракетные комплексы «Игла» и два стационарных комплекса: БУК и ЗРК-125. Командный пункт ПВО представлял собой отдельный комплекс специализированных объектов. Информацию о событиях в небе осуществлял радиоприемный центр, ее передачу боевикам, отвечавшим за слежение, – радиопередающий. Оба центра также были размещены на территории КП.

В замаскированном подземном бункере находилась автоматизированная система управления. Это был цифровой вычислительный комплекс, отвечающий всем параметрам современных систем ПВО. Бункер был изолирован и внутри напоминал подводную лодку: бронированные двери, перекрывающие отсеки, небольшие помещения – боевые посты, похожие на каюты.

В зале боевого управления размещался пульт управления с радарами, кнопками и мигающими лампочками – автоматизированное рабочее место, где всегда дежурил человек. Напротив, по всей стене стояли прозрачные пластиковые планшеты, отмечавшие текущую воздушную обстановку. Разумеется, по известным причинам, большая часть вооружения и техники была российского производства, причем здесь встречались такие экземпляры, которых еще не было на вооружении у регулярной армии.

Здесь же располагался и учебно-тренировочный полигон, на котором ежедневно проходили занятия. Виктор Сергеевич Шевцов только один раз посетил это место. Он не отвечал за работу комплекса, полностью предоставив это право американским друзьям.

Транспортный военный вертолет без опознавательных знаков прилетел с грузинской стороны. Как только его шасси коснулись железного покрытия вертолетной площадки, двери открылись и оттуда по железной лесенке спустились пять человек в военной форме. Навстречу к ним подошли трое, одетых в такую же пятнистую униформу. Одним из этой тройки был бывший главарь незаконного вооруженного формирования Аслан Мирабов. Двое других, европейцы, представляли руководство базы. Все восемь человек прошли в небольшой микроавтобус и поехали в центр военного городка, где размещалось здание «администрации» базы.

Войдя в кабинет «командира», гости присели за длинный стол, замещенный по центру просторной комнаты, параллельно стене. Кабинет был оформлен в стандартном офисном стиле. Здесь не было портретов каких бы то ни было лидеров, нигде не красовались государственные или религиозные символы.

– Вы бы, мистер Лэтимер, хоть черный флаг с черепом и костями повесили, – по-английски произнес один из гостей, обращаясь к «командиру» базы, высокому молодому человеку, присаживающемуся в удобное кресло в центре стола. – А то ведь вас даже пиратом не назовешь...

– Не вижу повода для смеха, Майкл, – резко ответил Лэтимер. – Наши дела нельзя назвать удачными.

– Именно поэтому мы здесь, – перешел на серьезный тон гость. – Позвольте представить вам, мистер Лэтимер, моих спутников. Это, – он показал на двух, сидящих справа от него людей, – офицер Дейли Джексон и офицер Сэм Буровски из Пентагона. Их звания и должности засекречены даже для меня. А это, – он показал на двух соседей слева, а затем перевел взгляд на человека, сидящего с Лэтимером, – ваши коллеги из ЦРУ, мистер Скотт, господа Оливер Джойс и Роберт Уэйсон. В свою очередь, господа, позвольте вам лично представить моего коллегу из нашей корпорации «American Ok-oil», бывшего майора спецназа ВМФ США, мистера Джона Лэтимера. В нашей компании он выполняет, скажем, так, специфические функции, когда переговорный процесс заходит в тупик и необходима грубая мужская сила. Я, конечно, говорю очень примитивно. Но на задание, которое мистер Лэтимер сейчас выполняет, другого кандидата нам трудно было найти. А это, – продолжал он, – наш куратор из ЦРУ, мистер Дон Скотт. Меня, Майкла Корсона, надеюсь, знают все. Не только в «American Ok-oil». Кто этот человек, я, к сожалению не знаю. Может быть, Лэтимер представит его нам? – Корсон грубо указал пальцем на Мирабова, успевшего привести себя в порядок, побриться и предстать перед американскими гостями в цивилизованном виде.

– Это Аслан Мирабов, наш союзник, – прокомментировал Лэтимер. – Русские уничтожили его подразделение. Господину Мирабову и его помощнику Гишаеву удалось спастись.

– Сколько человек вы потеряли? – спросил Корсон.

– Моих было двести пятьдесят. Еще должно было подойти около ста человек. Все они направлялись в Нальчик.

– Прекрасно! Вы отлично сработали! – насмешливо заметил Корсон. – Теперь у нас на сто человек меньше.

– И это еще не все, – дополнил один из сотрудников ЦРУ. – По нашим данным, ФСБ уже осведомлено об изменении даты операции и о главном ударе. По крайней мере, вчера все службы были переведены на усиленный режим работы и готовы к нападению. О захвате нефтебазы, разумеется, можно забыть. Кроме того, если раньше мы планировали удерживать город хотя бы месяц, то теперь боевики не продержатся там и двух дней.

– Вы провалились, господин Мирабов, – продолжал Корсон. – Вас следовало бы наказать самым серьезным образом.

– Здесь нет моей вины, – оправдывался Аслан. – Никто не предполагал, что русские обнаружат наше местонахождение.

– Я надеюсь, они ничего не заподозрят по этой базе? – спросил Корсон, обращаясь к Скотту.

– Ситуация ухудшилась и на этом направлении, – вздохнул тот.

– Вот как?! – удивился Корсон.

– Господин Шевцов не оформил документы должным образом, и «Роснефть», параллельно с ФСБ, начала расследование. Об этом есть достоверные агентурные данные. Если русские не подпишут все контракты и нефть не поступит в трубу – начнется следствие.

– Надо во что бы то ни стало сохранить этот лагерь, – вмешались офицеры из Пентагона. – Нам он просто необходим, как со стратегической, так и с тактической стороны. Это идеальная позиция для нападения, прикрытая реальной подоплекой.

– К сожалению, времена не те, – вздохнул Скотт. – Россия действительно наводит порядок на Кавказе. Свой порядок. Мы уже не имеем того влияния, что было раньше, наши позиции в Москве ослабли, а после событий в Грузии, на Украине и в Киргизии Кремль скорее будет прислушиваться к мнению союзного Минска, нежели Вашингтона.

– Мы должны признать, господа, что этот проект действительно не оправдает себя, – подытожил Корсон. Нам нельзя здесь светиться. Белый Дом и так делает промах за промахом на мировой арене, и лишнего скандала мы не должны допустить.

– А что решим с операцией по нефтепроводу? – спросил Лэтимер. – Это же колоссальный ущерб русским, кроме того, у нас все готово: техника, люди. Операция разработана до мельчайших подробностей. Кроме того, усиление бдительности в Нальчике играет нам на руку. Они ждут сильного удара там, а мы выступим здесь. Бросим все силы: пять тысяч человек. Часть из них пойдет в Дагестан, часть – выйдет из ущелья и, уничтожив несколько предприятий нефтяной промышленности, доберется до коммуникаций нефтепровода. Это будет не только крупнейшая диверсия, это будет сильный удар по моральному духу русских. Мы назвали эту операцию «Рейд устрашения».

– Рейд устрашения? – переспросил Корсон. – Разумеется. Эту акцию мы проведем. В лагере останется около ста человек, на время операции все системы будут работать. Когда будет доложено, что задача выполнена, мы сами уничтожим ее. Надеюсь, система самоуничтожения у вас продумана?

– Конечно, – подтвердил Лэтимер.

– Отлично, – улыбнулся Корсон. – А вы, господин Мирабов, со своим помощником отправитесь вместе с колонной, таким образом, сможете реабилитироваться. Вы уже имеете солидные суммы на счету. Если операция пройдет удачно, они удвоятся, а дальше – поступайте, как знаете. Или вновь продолжите войну, в этом случае мы не потеряем контакты, или отправляйтесь на заслуженный отдых куда-нибудь к южному морю, как это сделали некоторые ваши братья по оружию, сымитировав свою гибель. Вы ведь не бен Ладен, не Хусейн и даже не Басаев. Вас искать не станут.