Команда - Анатолий Бурак

Одев перевязь, решил прогуляться. Наверное, весть о моём новом статусе, был доведена до сведения всех придворных. Так как мужчины то и дело раскланивались, а дамы стреляли глазками и весьма приветливо улыбались.

Миновав парк, лёгким шагом направился к конюшням. Ибо, только-только выбравшись из мрачных казарм смертников, как никогда хотел скорости. Конечно, лошадь — не флаер. Но, поскольку в данный момент это самое доступное — и быстроходное — из средств передвижения, остановился на верховой прогулке. Телефон у них здесь есть, что ли? Едва ступил за чугунную ограду, навстречу выбежал коренастый парень. Окинув меня цепким взглядом, обернулся и крикнул внутрь распахнутых ворот.

— Коня для мастера меча Ал-Ора!

Не успев как следует удивиться, я запрыгнул в седло и, поскольку не озаботился надеть шпоры, чуть тронул пятками бока скакуна.

То ли лошадь была хорошо обучена. А, может, базовые навыки воина включали умение интуитивно находить общий язык с тем, кто вполне мог стать боевым товарищем. Но с первой минуты почувствовал, что слился с мчащимся во весь опор существом в одно целое. Мелькали луга и перелески. Крестьяне, трудившиеся на полях, удивлённо смотрели вслед. Я же нёсся сломя голову неизвестно куда.

«Привыкай, брат. — В такт ударам копыт отдавалось в голове. — Ты больше не книжный червь, проводящий время в кабинете, занимающийся преимущественно аналитикой. И, как и предполагал, даже если удастся благополучно вернуться домой, скорей всего тебя станут использовать на оперативной работе». Хотя, что это я? Уже! Уже и, причём, на всю катушку. Наверное, в том, что случилось дальше, виновата судьба. Поскольку вероятность нашей встречи именно на этой дороге была ничтожно мала. А, сверни я на любую из многочисленных тропинок, и, возможно, её бы вообще не произошло.

Впереди показалась открытая карета. Удивило, что кучера нет, а правит молодая женщина. У местных дам не водилось таких милых привычек. Но, решив, что это абсолютно не моё дело, просто промчался мимо, при этом неосторожно забрызгав грязью платье путешественницы.

— Козёл! — В сердцах бросила та и добавила ещё одно выражение, которое опущу.

Затем, стегнув лошадей, умчалась прочь.

Поражённый, я остановился, спрашивая себя: не обманываюсь ли?

Но столь энергичный эпитет спутать ни с чем невозможно. К тому же слово, несомненно, составляющее сокровищницу родного языка, больно ранило самолюбие. Развернувшись, устремился вдогонку. Заслышав стук копыт, девчёнка обернулась и, увидев меня, ещё раз применила хлыст. Но, пусть даже и запряжённая парой гнедых, повозка уступала в скорости. Догнав убегающую грубиянку, пристроился рядом и принялся разглядывать девушку. Нет, явно не туземка. У тех нет такой матовой белой кожи. А изумрудные глаза, сверкавшие огнём, очень напоминали Лэн.

Конечно, черты лица совершенно другие. Но тоненькая фигурка и этот, горящий негодованием взгляд нивелировали разницу.

— Прошу прощения! — Крикнул я. — Я не хотел вас окатить.

— Господи! Ещё один! — Воскликнула девушка.

Однако, придержала лошадей и, перейдя на шаг, пытливо посмотрела на меня.

— Откуда вы знаете русский?

— Это мой родной язык. — Не стал увиливать я.

— Ну да! — Она недоверчиво сморщила носик. — Скажите ещё, что знаете, где находится Москва, и я вам поверю.

— В России, где ж ей ещё быть. — Удивился я, и она внезапно расплакалась.

— Ну, наконец-то. Схватив за уздцы, я остановил лошадей. Спешившись, подошёл к ревущей пассажирке и осторожно погладил по голове.

— Как вы сюда попали?

— Я уж и сама не уверена. — Всхлипывая, ответила она. — Всё так странно. Этот дурацкий мир, больше напоминающий розыгрыш. Язык, в котором ни бельмеса. А тут ещё чёртовы монахи.

Брань в её устах показалась столь милой и непосредственной, что я расхохотался.

— Чему вы смеётесь? — Строго глянула незнакомка.

— Да так. — Вытирая слезы, хрюкнул я. — Вы так очаровательно ругаетесь. Как сапожник.

Однако светскую беседу вскоре прервало ещё одно действующее лицо. Окружённый клубами пыли к нам во весь опор мчался главный виновник всех моих бед.

— Ирина! Отойди от него! — Грозно завопил приближающийся Александр, выхватывая меч.

— Да погоди ты! — Попыталась остановить разъярённого мужчину девушка.

Но тот, не слушая, с высоты седла занёс смертоносный клинок.

Есть одно хорошее правило, которому научился в последнее время: если хочешь кого-то поставить на место, лучше всего делать это сразу, не откладывая в долгий ящик. Ведь потом процесс потребует длительного времени, и гораздо больших усилий. Уклонившись, я сдёрнул забияку с седла и, выбив оружие, стал ждать. Было жутко любопытно: как он здесь оказался? Но ещё больше захотелось поквитаться да подлый удар, которым угостил в первую встречу. О том, что данный момент надо воспринимать не иначе, как подарок судьбы, я задумался немного позже. А пока, глядя, как плавным движением вскочил тот, кого предстояло завербовать, сразу оценил подготовку и мастерство противника.

— Это опять ты! — В голосе его звучала ярость.

— Ну, я. — Буднично ответил я, становясь в стойку. — Вы не находите, что нам есть, что сказать друг другу?

Глава 26

Ирина. Пифия

Мальчики волтузили друг друга, а я смеялась… И плакала от счастья. После двух дней проведённых в полной неизвестности, появившаяся определённость радовала, как никогда.

Ведь ещё совсем недавно сидела в номере и ревела в три ручья. Моля Бога, чтобы хоть кто нибудь пришёл, и спас. Ну, почему? Как кто-то посмел вырвать, выковырять из такой уютной, привычной родной реальности и перенести в этот идиотский мир? К тому же, ужас, вызванный недавно содеянным, вновь пробрал до костей. Господи! Если суждено быть пойманной, пусть меня схватят сейчас! Хочу, чтобы всё произошло быстро. Ведь, зная себя как облупленную, прекрасно понимаю, что не вынесу мрачного подземелья Ордена. А видение будущего только усилит страдания!

Стоп! — Оборвала я себя. Хватит ныть. К тому же, твой Бог остался где-то далеко. Причём настолько, что отсюда не видно. Местные же святые, если и обратят внимание на жалобный скулёж, вряд ли снизойдут. Так как высшие силы любят помогать тем, кто и сам не плох. Быстренько возьми себя в руки и перестань размазывать сопли по физиономии. Лучше просмотри вероятности.

Ну и что, что ни хрена не понимаешь? Просто, в данный конкретный отрезок жизни на твоём пути начали чаше попадаться люди с пара нормальными способностями. Представь, что на какое-то время стала абсолютно обыкновенной. Живут же как-то миллиарды людей. И даже ухитряются чувствовать себя счастливыми.

Картинки в голове, сменявшие одна другую, к счастью, не показывали ничего страшного. Собственно, вариантов имелось всего два. Я могла остаться в гостинице. И торчать здесь до посинения. По крайней мере, в тот период, который удавалось разглядеть, никто не собирался приходить по мою душу. Или же, как и было задумано с самого начала, отправиться в путь.

Видения себя самой, разговаривающей с пустотой, навевало грустные думы. Ибо из «Невидимок» кроме Александра, могла встретить лишь кого-то из монахов. И свидание это не сулило ничего хорошего. Попытки проникнуть дальше показывали всё ту же картину. Я. И дорога.

Возбуждённая нервная система никак не давала уснуть. Я сидела и тупо ждала наступления утра. Потом, кажется, повалилась на кровать и, наверное, задремала.

Грёзы, навеянные полуобморочным состоянием, больше похожим на забытьё, чем на полноценный отдых неожиданно оказались приятными. И, наконец, превратились в полноценный сон, в котором нашлось место массе замечательных вещей.

Например, старому бабушкиному дому. Очень уютному, с бревенчатыми стенами и неизменным самоваром. В последние дни августа, когда заканчивались каникулы и потихонечку начинали осыпаться листья, бабушка любила ставить его на веранде. И мы долго чаёвничали, глядя на выстроившиеся вдоль забора желтеющие кусты и начинавшую жухнуть траву.

Интересно, подозревала старушка, какая судьба ждёт маленькую внучку? Если и да, то никогда не подавала вида. Вообще-то, способности передаются через поколение. И, значит, умение видеть будущее я унаследовала от маминой мамы.

Вспомнив счастливые дни, вдруг засмеялась во сне. Стало хорошо и спокойно. И, что самое главное, появилась уверенность, что всё, так или иначе, образуется. И надежда, что будет именно «так».

Как я хочу, и никак иначе.

Ранним утром, наспех умывшись, прикупила кое-какой снеди и, запасшись кувшином с лёгким вином, которое, несмотря на явно восточную внешность, повсеместно потребляли жители этого мира, тронулась в путь. Навыки, полученные во время занятий конным спортом, помогли вполне сносно запрячь лошадей. Усевшись на место кучера, я взяла в руки поводья.