Инквизитор Светлого Мира - Андрей Плеханов

Когда он уложил двоих самых сильных, остальные бросились бежать к двери. Но засов не открывался - он имел блокирующую защелку, и теперь только сам Вальдес мог открыть его. Еще двое бросились на него с двух сторон, напали, как звери, загнанные в ловушку. Вальдес не спешил. Он постарался переломать им руки и сделал это достаточно успешно. Последним остался Зейбак. Он упал на колени, прижался лицом к двери, расставил руки, вцепился ногтями в деревянные доски. Плечи его тряслись. Резкий запах заполнил кузницу. Похоже было, что чертов пак обмочился от страха. Вальдес стоял и смотрел на спину Зейбака. Он представил, как делает шаг вперед, взмахивает железным прутом и проламывает затылок проклятого грешника.

Вальдес не сделал этого.

– Снимай штаны, свинья! - проговорил он.

Зейбак задрожал, понял, что сейчас над ним совершат насилие противоестественным образом. Среди сидевших в тюрьме паков это считалось равносильно смерти.

– Пожалуйста, не надо, господин Вальдес! - пролепетал Зейбак. - Мы уйдем, мы больше не будем трогать вас. Мы просим прощения…,

Железная палка тут же ударила его по спине. В спине что-то хрустнуло.

– Я тебе сказал, подонок! Спускай свои вонючие штаны!

Зейбак медленно, осторожно повернул голову и оглянулся. Он надеялся, что товарищи его убиты или хотя бы потеряли сознание. Что они не увидят его унижения. Но нет, они корчились с переломанными костьми, но все же глядели на него. Вальдес рассчитал все точно.

– Видит Аллах, я не хотел этого! - завопил парень и спустил штаны.

– Встань, - приказал Вальдес. - Повернись ко мне спиной.

Зейбак повиновался, что ему еще оставалось делать? Повернулся и представил общему обозрению свои волосатые ягодицы.

– Нагнись.

– Нет, прошу вас!…

– Нагнись, - сказал Вальдес совсем тихо, но от этого шепота пакистанцу стало страшно так, как не было никогда в жизни. Он нагнулся, оперся руками на колени, В этот момент Вальдес шелкнул засовом, ударил ногой в дверь, и она распахнулась. Зейбак с ужасом увидел, что к двери бегут охранники в сопровождении нескольких арабов. Он стоял в неприличной позе и смотрел на них выпученными глазами. -

Что испугался, свинья? - произнес Вальдес. - Я знаю, что ты подумал, испорченный парень. Но я не трахаю людей своего пола, тем более не трахаю свиней. Я не гомик и не зоофил. Я просто хочу слегка надрать тебе задницу.

Он размахнулся и ударил арматурным прутом. Зейбак с визгом пробежал несколько шагов и упал лицом на землю. Его белые ягодицы залила кровь.

В тот же момент охранники налетели на Вальдеса и закрутили ему руки за спину.

Колменарес вернулся в тюрьму на следующий день Вальдеса привели к нему из карцера в наручниках.

– Ну, что за дерьмо ты там устроил, Вальдес? - поинтересовался начальник тюрьмы. - Снова принялся за свои садистские штучки?

Вальдес дышал тяжело. Больно ему было дышать - охранники хорошо отмутузили его в карцере. Но, по крайней мере, это были испанцы, а не арабы или паки. Вальдес признавал их право бить его.

– Эти негодяи сами пришли ко мне, господин Колменарес, - сказал он. - Они хотели, чтобы я участвовал в их грязных делишках, но я отказался. Я мог бы убить их, это было нетрудно. Но я не совершил этого греха. Я никогда не совершу этого греха, господин Колменарес. И я спас их души - не дал им совершить смертный грех, не дал им убить себя. Я просто оборонялся. Они неразумны, тупы и примитивны, но все же они не заслуживают того, чтобы совершить новое убийство. Я подумал, что для них сломанная рука лучше, чем проклятие, ложащееся на убийцу. Я заботился об их душах…

– Вот как? - Колменарес усмехнулся. - Знаешь, кто ты, Вальдес? Ты законченный садист. Можешь говорить мне правильные слова, но я-то знаю, кто ты такой, читаю это в твоих глазах. И я могу сделать так, что ты получишь еще три года. А может быть, и шесть. А может быть, и все десять. Что ты думаешь на этот счет?

– Поступайте, как хотите…

– Чем ты их бил? - Начальник осмотрел железный прут, лежащий на его столе в целлофановом пакете. - Симпатичный обрезок строительной арматуры. Даже не заточен. Да ты действительно везучий, Вальдес! Пожалуй, я не смогу трактовать эту палочку как специально изготовленное холодное оружие. А чем ты защищался? Говорят, у тебя там какой-то щит самодельный был? О, какая забавная чугунная крышка для жаровни! килограмма на четыре, пожалуй, не меньше. Я ее заберу - как раз такая мне нужна на кухне. Ты сильный парень, Вальдес. Пятеро на одного, говоришь? Они все в переломах, а ты целехонький! Неплохо! Знаешь что? Это тебя удивит, но я не добавлю тебе срок. Мало того дополнительный срок получат все эти пятеро пакистанских придурков. А ты будешь работать в кузнице дальше.

– Спасибо, господин Колменарес, - пробормотал Вальдес. У него защипало в глазах. Почему в его несчастной жизни так редко попадались люди, столь справедливые, как этот благородный тюремщик?

– Знаешь, почему я так делаю? - Колменарес встал из-за стола, подошел к Вальдесу и цапнул его снизу за подбородок. - Потому что это место мое, и мне держать здесь порядок. И если я спущу пакам то, что они осмелились сделать вчера, то завтра испанцам здесь жизни не будет. А если я отдам им тебя, то тебя убьют завтра же. Ты мне нужен, кузнец. Поэтому я сделаю по-другому. Я отдам паков тебе. Ты сумеешь с ними разобраться?

– Сумею, господин Колменарес. - Вальдес опустил глаза, чтобы не было видно его зрачков, вспыхнувших ледяным светом.

Он сумел. Правда, в общую столовую он уже не вернулся - теперь еду приносили ему прямо в кузницу. Но с другими заключенными ему приходилось иметь дело довольно часто. Теперь это были нарушители режима, провинившиеся перед администрацией: в основном пакистанцы и арабы, реже - африканцы. Их отдавали Вальдесу в ученики. По одному и не надолго. Больше трех дней не выдерживал никто. Все они оказывались неспособными учениками. Они не привыкли трудиться в своей жизни, руки у них были вставлены не тем концом. И они были слишком тупы, чтобы понятькакая это важная вещь - соблюдение техники безопасности. Что ж, по крайней мере., они сами были виноваты. Один уронил себе на ногу двухпудовую чугунную болванку, другой схватился за раскаленный стержень, причем обеими руками. Третий держался целых четыре дня, был осторожен, как суслик в окружении змей, но в конце концов пролил масло на пол, поскользнулся на нем и напоролся спиной на крюк каминной решетки. Всякое случалось с учениками кузнеца. Вальдес уже не помнил всех. Тем более что их становилось все меньше с каждым месяцем - тех, кто вел себя настолько нагло, что попадал к нему в подмастерья. Они поняли, что делать этого не стоит.

Теперь Вальдес стал лучше понимать, каким благом была инквизиция. Она была материализованным страхом, который заставлял людей жить по законам Божиим. Даже если они и не верили в истинного Бога.

Он привык жить так. Временами он даже чувствовал себя счастливым - как в те времена, когда жил с Кристиной и трудился в своей собственной мастерской. Вальдес работал много. Он освоил чеканку, и скань, и микросварку. Может быть, он даже стал бы неплохим ювелиром, если бы не его слишком большие руки, не позволяющие точно паять тонкие золотые проволочки. Чеканки и вазы, вышедшие из его рук, украшали кабинеты начальников тюремного управления всей южной Испании, в том числе и кабинет самого большого начальника. Поэтому господин Колменарес не слишком удивился, когда увидел, что Диего Санчес находится в списке заключенных, представленных к досрочному освобождению за примерное поведение.

Вальдеса эта новость привела в ужас. Пожалуй, он остался бы в тюрьме и в кузнице еще на несколько лет. А может быть, и на всю жизнь.

Это было его место. Здесь у него была хорошая работа. К тому же здесь он мог направлять грешников на путь истинный. Где еще он мог найти такое?

– Господин Колменарес, - сказал он в тот день умоляющим тоном, - я не хочу уходить. Нельзя ли как-нибудь отменить это распоряжение?

– Шутишь? - Колменарес покачал головой. - Это юридическое решение, не имеющее обратной силы. Честно говоря, я тоже был бы не против, если бы ты трудился здесь и дальше. Я даже мог бы добиться твоего расконвоирования. Но если уж тебе так повезло, Вальдес, - иди на свободу. Надеюсь, ты больше не будешь сдирать кожу с девушек.

Вальдес вышел из тюрьмы с тяжелым сердцем. Он боялся свободы. А еще больше он боялся, что его убьют. Крепкая дверь кузницы больше не защищала его.

Глава 2

Вальдес знал: то, что он вытворял с арабами в тюрьме, не останется тайной для их товарищей на воле. Он предполагал, что за пределами тюремной ограды ему подписан смертный приговор. Он заранее сделал многое, чтобы спасти свою жизнь. Он откровенно поговорил с Колменаресом об этой проблеме, и тот честно помог ему. У начальника тюрьмы были возможности для этого. Через две недели после выхода из тюрьмы Диего Санчес должен был получить «чистые» документы и уехать сезонным рабочим в Португалию. Дальше Вальдес рассчитывал потеряться навсегда.