Шут королевы Кины - Евгений Малинин

– Что ты имеешь ввиду?! – тут же повернулся хоббит в ее сторону, грозно сведя брови.

– Только то, что сказала, – миролюбиво улыбнулась эльфийка.

– И без всяких намеков?! – не отставал хоббит.

– Без малейших, – подтвердила Эльнорда, – Только не пей больше вина, оно напоминает «хванчкару», а ты от нее быстро пьянеешь.

– Я пьянею?! – немедленно полез в бутылку хоббит, – Да я даже от двух бутылок коньяку не запьянею, а тут какое-то слабое винцо! Даже обидно слышать такое!

– Да ладно, не обижайся, – все также миролюбиво протянула Эльнорда, – Я ж о себе думаю…

– Что значит о себе?.. – насторожился Фродо.

– Так ты, как напьешься, начинаешь ко мне привязываться. И тут либо Душегубу тебя отдавать, либо самой с тобой разбираться. Душегуб тебя, конечно, быстро успокоит, да ведь мне тебя жалко, а самой с тобой возиться мне сегодня что-то не хочется.

Она лукаво посмотрела на в изумлении разинувшего рот хоббита и добавила:

– Так что ты уж не напивайся…

Мы все, включая Твиста, уткнулись в свои тарелки, а Груфи переводил удивленный, ничего не понимающий взгляд с эльфийки на хоббита. Наконец Фродо обрел дар речи:

– Я к тебе привязываюсь?!! Да чтоб я с тобой связался, мне надо выпить пять бочек такого вина!.. Мне надо утонуть в таком вине, чтоб я хотя бы посмотрел в твою сторону! Ты думаешь, если у тебя зеленые глазки, пухлые губки, точеный носик, если ты сю-сю-сю, – Фродо размахивал толстыми пальчиками возле своей круглой физиономии, показывая какая Эльнорда «сю-сю-сю», – Так от тебя все должны млеть?!

– А по-моему, госпожа Эльнорда действительно весьма красива… – неожиданно перебил хоббита Груфи.

Фродо запнулся, посмотрел на молодого человека, потом снова перевел взгляд на Эльнорду, и в этот момент она быстро показала ему язык. Только хоббит открыл рот, чтобы прокомментировать последнее высказывание, как раздался писклявый голосок Твиста:

– Молодой человек абсолютно прав! Ну не будешь же ты отрицать очевидных вещей?!

Отхлебнув из кружки, карлик укоризненно посмотрел на Фродо.

– А если он будет это отрицать, я ему втолкую, что он не прав… – совсем уже неожиданно прогудел тролль.

– Хватит, ребята, болтать, – прервал я обсуждение нашей дамы, – Пора дальше двигаться.

Фродо, собиравшийся ответить сразу всем троим, бросил на меня обиженный взгляд, но промолчал.

После моих слов обед быстро закончился.

Когда мы отправились дальше, наш походный порядок не изменился – впереди по-прежнему ехали Душегуб и Груфи, занявший место впереди кавалькады без напоминаний, за ними на запряженной козлами повозке восседали Фродо и Твист, а замыкали отряд мы с Эльнордой и оставшаяся без хозяина лошадь Фродо.

Едва мы выехали на дорогу, как Эльнорда капризно пожаловалась:

– Ну вот, придется нам с тобой, Серенький, пыль глотать…

По совести говоря, никакой особенной пыли не было. Дорога была укатана настолько плотно, что казалась залитой каким-то светлым асфальтом. Видимо, признание ее красавицей тремя из пяти присутствующих представителей сильного пола, несколько разнежило Эльнорду. Но неожиданно для самого себя, я положил левую руку на навершье жезла, а правую протянул вперед, ладонью вниз, после чего пробормотал несколько непонятных слов. Те вялые смерчики пыли, что поднимались из-под копыт наших коней и колес Твистовой тележки, немедленно улеглись, словно их кто-то прихлопнул. Эльнорда с некоторым удивлением посмотрела на меня и протянула:

– Ну, ты даешь…

А я сам внезапно задумался над очень интересным вопросом. Откуда берутся в моей голове те разнообразные заклинания, которые я с такой легкостью применяю направо и налево. И что такое увидел в моих глазах Клост, претендовавший на звание придворного мага, что сразу же отказался от попытки применить свое искусство во время поединка Эльнорды со своим товарищем.

Правда, размышлял я над этим вопросом недолго, мое прихотливое воображение, зацепившись за слова «придворный маг», тут же подбросило мне воспоминания о Замке, о том в каком положении я оставил Кину. Мне сразу стало тоскливо до того, что впору было поворачивать назад.

А по обеим сторонам дороги по-прежнему тянулись поля и луга, попадались небольшие деревушки. От основной дороги все чаще ответвлялись плохо наезженные проселки, ведущие к неизвестным мне населенным пунктам. Прибавилось на дороге и народу – навстречу нам то и дело попадались пешие путники, маленькие тележки запряженные такими же маленькими лошадками и даже редкие всадники. Обгоняли мы и людей, идущих в одном с нами направлении.

В этот момент я наконец отвлекся от своих размышлений, поскольку услышал голос Фродо, обращавшегося к своему товарищу по повозке:

– Вот, Твистик, эти лошадки для нас!.. На такой лошадке я обскакал бы весь этот мир! – хоббит явно имел ввиду маленьких косматых лошаденок, тащивших столь же маленькие повозки.

Твист ему не ответил, зато обернулся в седле Груфи:

– Никуда бы ты на них не уехал…

– Почему это?.. – заносчиво поинтересовался хоббит.

– Эти лошадки водятся только в наших предгорьях, и если такую лошадку увести слишком далеко от этих мест, она быстро подохнет. Не живут они вдали от родины!

– Тоскуют, значит! – понятливо кивнул головой Фродо, – И от тоски подыхают!

Он глубоко вздохнул и неожиданно добавил:

– Как я их понимаю… Меня самого ностальгия замучила…

– Оно и видно, – немедленно откликнулась Эльнорда, – Совсем с лица спал…

– А причем здесь лицо?! – сразу же вскипел хоббит, – Лицо причем?! У меня, может, вот здесь, – он стукнул себя кулачком в грудь, – Все высохло и свербит!..

– Я тебе говорила, не пей много вина, – невозмутимо ответила Эльнорда, – Вот теперь тебя сушняк с изжогой и мучают…

– Прекрасная Эльнорда, – подал свой голос Груфи, – А тебя разве не мучает тоска по родине? И вообще, откуда ты родом?.. Где находится земля, рождающая такую красоту?..

– Да оба мы из Средиземья, – опередил Эльнорду Фродо, – Только я из Шира, а она из Дольна…

– Я не понял, вы из одной страны или из разных, – переспросил Груфи.

– Из одной… – немедленно ответил хоббит.

– Из разных… – столь же немедленно высказалась эльфийка.

После этого они уставились друг на дружку, причем хоббиту для этого пришлось развернуться на сиденье повозки на сто восемьдесят градусов. Несколько мгновений длилось молчание, а потом Эльнорда ехидно поинтересовалась:

– Что, недомерок, к чужой красоте примазываешься?..

Хоббит на карачках перебрался с переднего сиденья в возок, встал на ноги и, балансируя, выпрямился во весь свой невеликий рост:

– Я считаю себя, как мужчину, достаточно красивым, чтобы не желать быть похожим на ту зеленую жердь, которую вижу перед собой!