Сердолик - камень счастья (СИ) - Корнова Анна

— Мне теперь всё равно стало, как я выгляжу. Для кого стараться?

— Ты чего! — Алина гневно посмотрела на мать. — Что значит «для кого»? А для себя, для окружающих? Ты же на работу ходишь, тебя люди видят. И потом, Клим был не единственный мужчина на планете. Ещё встретишь человека.

— Как у нас с Климом, уже не будет. А жить, как с твоим отцом жила, мне не надо.

— И как вы так с Климом жили, что ни с кем повторить нельзя? Признаюсь, он в постели талантлив был, но, поверь моему богатому опыту, бывают и не хуже.

Лидия грустно посмотрела на дочь:

— Секс ни при чем. Сначала, конечно, нас физически потянуло. Потянуло так, что сколько бы раз я ни говорила: «Стоп», сколько бы мы ни расставались, сколько бы ни давали обещаний, что не будем видеться, всё равно оказывались вместе. А потом поняли, что дело совсем не в сексе — нам и без секса было хорошо. Мы, как говорят, были на одной волне. Мы одним целым были, понимали друг друга, часами говорили — наговориться не могли.

Алина слушала мать и удивлялась: про одного или про разных Климов они говорят. С ней ничего не обсуждалось. Опять вспомнилось, что Лидию Клим познакомил со своей родней, с друзьями. Стало гадко, захотелось перечеркнуть благостную картину, нарисованную матерью.

— Мам, разуй глаза. Наверняка, он гулял от тебя, а дома старая жена с вкусным ужином ждёт — очень удобно.

Лидия с жалостью посмотрела на дочь и заговорила, будто не слышала ехидных слов:

— Как бы я хотела, доченька, чтобы и тебе повстречался человек, с которым ты бы себя чувствовала, будто рыба в воде. Чтобы узнала, как можно счастливо жить.

— У меня такой человек есть, — Алине стало неприятно от сочувствующего взгляда матери. — Ты же знаешь: он, добрый, щедрый, меня любит, балует, любое моё желание на раз исполняет. Вон машина под окном стоит, квартиру побольше в центре думаю попросить.

— При чём здесь подарки? Ты же умная, понимаешь, что в содержанках живешь. А твой добрый и щедрый, как Агатова с Климом убрал, так и с тобой, случись что, поступит. Чем тебе Митя Нестеренко не подходил?

— Про Митю потом. Откуда информация про Агатова с Климом? Клим в аварии погиб, а про Агатова Всеволод Валерьевич сам говорил, что дикость такая невероятная — в двадцатом веке, как в девяностых, разбираться.

— Клим последний год от Агатова уходить хотел, на твоего Ярова работал, кое-какую информацию сливал. Агатов это вычислил, — Лидия замолчала.

Молчала и Алина, никак не вычислил Агатов крысятничество своего главного юриста, может, подозревал, но не вычислил, если бы не Алина.

— Мам, чего мы так сидим. Помянуть надо.

Лидия молча принялась накрывать стол.

— И как то, что Клим на Ярова работал, из Всеволода Валерьевича убийцу делает? — Алина вернулась к остановившемуся разговору.

— Там дела по нескольким счетам офшорным были, ну, это долго рассказывать. Да и не надо. Так вот, приехал Агатов. Увёз Клима. О чём говорили — не знаю. Клим через трое суток вернулся, весь в кровоподтёках, но живой. Сутки молчал, потом рассказывать начал, а тут по телевизору о взрыве агатовской машины сообщили. Клим говорил, что это Яров, потом позвонил ему, тут же подхватился и за город поехал. На моей машине поехал, чтобы на заправку не заезжать, а может, ещё для чего, — Лидия вновь замолчала, горестно поджав губы.

«Ну, вылитая баба Галя», — подумала Алина.

— Ты так губы не делай, а то на старуху похожа становишься, — Алине стало жаль мать.

— Обратно Клим от Ярова поехал ночью по скоростной трассе, и тормоза отказали. А у меня всё идеально было, я тормозные диски и шланги и всё-всё только поменяла. Ты же знаешь: у меня во всем порядок. Полиция ни звука, отметила превышение скорости, и всё. Но я потом специалисту машину показывала, определил умышленное повреждение: перекусили и тормоза, и датчик АБС. Это значит, Яров твой заодно и Клима убрал. Видно, без Агатова Клим ему не нужен стал.

— Ну, давай ещё раз его помянем, — Алина потянулась за графином с водкой.

— Алиша, а ты не много выпивать стала? — Лидия строго посмотрела на дочь. — Ты знаешь, у тебя дед пил, и тётя Ира, бабушкина сестра, спилась…

— Мам, я вторую рюмку налила. От двух рюмок сопьюсь?

— Ну, я же вижу, как ты наливаешь.

— Ладно, давай помянем, и я поеду, — Алина залпом выпила водку и позвонила Стасу, чтобы приезжал за ней.

— А вот Стас этот, вроде, ничего парень, приятный, — заметила Лидия.

— Мама, ты знаешь, у меня во дворе дворник есть, так он тоже ничего, а я тут как-то бомжа видела, так и вовсе красавчик. Знаешь, сколько лузеров по Москве, и многие из них очень приятные.

— Ну, да, — проворчала Лидия, — в любовницах при подонке лучше.

— Мамочка, ты себе чего-то напридумывала про Всеволода Валерьевича, теперь мне будешь с этим бредом мозг клевать.

Алина резко встала, оделась и пошла на улицу ждать Стаса. Было необходимо утихомирить внутреннее беспокойство, навеянное словами матери. Самое простое — приехав домой, побольше выпить и уснуть, но завтра пятница, приедет Яров, значит, надо быть свежей и бодрой, с похмелья он её один раз видел, после чего последовал строгий выговор. Значит, надо постараться всё забыть, а ещё лучше, сказать себе, что мать от горя наплела всякую ерунду. Но это было непросто. Рассказу матери про Ярова она поверила с первого до последнего слова, но не хотела этого показывать. На душе было противно, вспомнила, как обещала Инне, что, если благополучно из отношений с Агатовым выберется, за километр будет подобное обходить, а вот опять угораздило. Знала же, что человек-паук — это выдумки, а человек-говно — нет. Жаль, что Инки рядом нет, может, сестра бы и мотивировала на правильные поступки, но Инна была далеко, а по телефону несла какую-то муть про Никиту, про родительский комитет и возрастную психологию. Это было настолько неинтересно, что Алина прощалась, не дослушав.

***

А Инна весь год была полностью погружена в дела Никиты. Она вошла в школьный родительский комитет, устраивала детские праздники, договаривалась об экскурсиях, знала всех одноклассников пасынка. Но главным стало то, что поменялся семейный уклад Мишкиных. Если прежде Инне было удобнее проводить время без мужа — вдвоём с дочкой ходила гулять, читала, или Дима играл с Машей, пока Инна занималась своими делами, то теперь Инна старалась, чтобы всё свободное время они проводили вместе. Пусть Никита почувствует, что он не одинок, а часть дружной семьи. И как-то быстро это стало необходимым — вчетвером пойти в выходной день погулять, сходить в лес за грибами, всей семьей клеить воздушного змея, а вечером собраться на веранде и поиграть в настольную игру. Появление Никиты заставило их стать ближе друг к другу, стать по-настоящему единой крепкой семьёй.

На новогодние праздники приехала Рита, как всегда шумная, жизнерадостная, с сумкой, полной подарков.

— Летом я у вас была — Никитка дичился, а сейчас посмотри, какой боевой пацан стал, — отметила Рита изменения в мальчике.

Подруги сидели на кухне, делились новостями, секретами. Дом спал, стояла тишина, только ходики отсчитывали быстро бегущее время.

— После праздников поеду учится, уже начала задачки решать. Надо несколько сотен задач прорешать, а иллюстративных материалов в два раза больше. Это всякие анализы, ЭКГ, рентгенограммы, спирограммы, — рассказывала Инна.

— Кто бы волновался, только не ты! Всё сдашь на отлично, даже не сомневаюсь.

— Я ещё за своих переживаю. Так, вроде бы, всё нормально. Маша в детский сад хорошо ходит, у Никитки в школе тоже всё хорошо, с соседкой договорилась, что будет к ним готовить ходить, а я на выходных приезжать стану. Но всё равно беспокойно. В больнице главврача в департамент перевели, Диму на его место рекомендуют, у него как раз пять лет на руководящей должности получается.

— А я всегда говорила, что Шишкин ещё и в Москву начальником вернется. Мелкие мужики пробивные.

— Но главврач районной больницы — это не просто должность, забот у Димы в разы прибавится. Ты же знаешь, как он к работе относится.