Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Классическая проза » Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник) - Пелам Вудхаус

Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник) - Пелам Вудхаус

Читать онлайн Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник) - Пелам Вудхаус

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 113
Перейти на страницу:

Внимательный наблюдатель приметил бы, что страдание на лице Крокера стало еще горше. Водится за женщинами такая привычка – бросят мимоходом словцо и даже не хотят тебя ранить, а все равно обидно.

Из холла донеслись слабые телефонные звонки и размеренный голос дворецкого. Крокер вернулся к газете. Дворецкий вошел в комнату.

– Звонит леди Корстофайн, мадам. Просит вас.

На полпути к двери миссис Крокер приостановилась, точно припомнив нечто, ускользнувшее из памяти.

– А мистер Джеймс встал?

– По-моему, нет, мадам. Как мне сообщила горничная, которая проходила мимо его двери, из спальни не доносится ни шороха.

Миссис Крокер вышла. Дворецкого, собиравшегося было последовать ее примеру, остановил оклик хозяина.

– Послушайте! – сказал тот. – Послушайте, Бейлисс! Нет, подойдите на минутку. Хочу спросить кое о чем.

Дворецкий приблизился. Ему казалось, что нынешним утром хозяин несколько не в себе, лицо у него ошалелое и слегка загнанное, и он даже поделился своим наблюдением в буфетной.

По правде говоря, объяснялось это просто. Крокера точила острая тоска по родине, которая неизменно наваливалась на него, как только начиналось лето. С самой своей женитьбы, случившейся пять лет назад, и одновременного отъезда из Америки он стал хронической жертвой этой напасти. Осенью и зимой симптомы притуплялись, но начиная с мая он претерпевал жесточайшие муки.

Каких только эмоций не воспевают, начисто пренебрегая лишь этой! Поют о Руфи, о пленном Израиле, о рабах, тоскующих по родной Африке, о золотоискателях, тоскующих по дому. Но горести бейсбольного болельщика, обреченного жить за три тысячи миль от Поло-Граундс, как бы и нет. Таким болельщиком был Бингли Крокер, и летом страдания его обострялись. Он чахнул в стране, где кричат «Хорошо сыграли, сэр!» вместо «Эй, парень, да ты молоток!»

– Бейлисс, вы играете в крикет?

– Немного вышел из возраста, сэр. Но в молодые годы…

– А разбираетесь в нем?

– Да, сэр. Я часто провожу денек на стадионе, когда матчи интересные.

Многие, поверхностно знакомые с дворецким, сочли бы это признание неожиданным проявлением человечности, но Крокер не удивился. Для него Бейлисс с самого начала был человеком и братом, который всегда был готов отвлечься от своих обязанностей, чтобы помочь разобраться в тысяче и одной проблеме, связанной со здешней жизнью. Американский разум с трудом приноравливался к тонкостям классовых различий, и хотя хозяин излечился от изначальной склонности называть дворецкого «Билли», за советом к нему, как мужчина к мужчине, он обращался всегда. Бейлисс охотно приходил на помощь, ему хозяин нравился. Правда, человеку более тонкому, чем этот хозяин, могло показаться, что ведет он себя как снисходительный папаша, общающийся со слабоумным сыном; но проглядывала тут и искренняя привязанность.

Подняв газету, Крокер снова развернул ее на спортивной странице, тыкая в строчки коротким пальцем.

– Так объясните, что это значит. Пять лет я от него увиливал, а вчера вот допекли, отправили смотреть, как Серрей играет против Кента. Значит, вы там бывали?

– И вчера был, сэр. Захватывающий матч!

– Что это вас захватило? Я весь день просидел, надеясь, что игра вот-вот развернется. У них никогда ничего не происходит?

Дворецкий едва не поморщился, но выдавил снисходительную улыбку. Что с него взять, уговаривал он себя, одно слово – американец, его пожалеть надо.

– Дорожка была вязкой из-за дождя, сэр.

– Э?

– Вязкая дорожка была, сэр.

– Попробуйте еще разок!

– Вчерашняя игра показалась вам вяловатой, потому что дорожка… то есть дерн был вязкий… ну, влажный. «Вязкий» – термин технический, сэр. Когда дорожка вязкая, игрокам, отбивающим мяч, приходится быть осторожней, потому что другие игроки, просчитавшись, могут ударить слишком сильно.

– Вот она в чем штука, да?

– Да, сэр.

– Спасибо за разъяснение.

– Не за что, сэр.

Крокер ткнул пальцем в газету:

– А это финальный счет игры, которую мы вчера видели. Если вы что-то разобрали в ней, объясните, пожалуйста.

В указанном абзаце шли вперемешку фамилии и цифры. Бейлисс сосредоточенно изучил их.

– А что, сэр, для вас непонятно?

Крокер шумно выдохнул через нос.

– Например, что означает «67» против фамилии Хейвард?

– Хейвард сделал 67 пробежек, сэр.

– О?! За одну игру?

– Да, сэр.

– Даже Бейкер так не мог бы!

– С Бейкером, сэр, я не знаком.

– Вы, наверное, и бола не видели?

– Бола, сэр?

– Ну да, бейсбола.

– Нет, сэр. Не видел.

– Ну, разве это жизнь?! – В возбуждении Крокер вернулся к худшей привычке первых лондонских дней. – Смотри сюда, Билли!

Все остатки почтения к классовым различиям, какие он ухитрялся сохранять на начальных стадиях беседы, сгинули без следа. Глаза у него бешено сверкали. Фыркая, словно боевой конь, он схватил дворецкого за рукав, подтянул его поближе к столу и принялся манипулировать ложками, чашками и даже содержимым тарелки, энергично, почти лихорадочно, объясняя любимую игру.

– Билли!

– Да, сэр?

– Гляди в оба! – призвал Крокер голосом миссионера, готового приступить к обращению варвара.

Он вынул из плетенки булку.

– Видишь, булочка? Это база – «дом». Ложка – первая база. Вот, ставлю чашку – вторая база. Ветчина – третья. Вот тебе и «бриллиант» – ромб, то есть бейсбольное поле. Так, дальше. Эти кусочки сахара – игроки внутреннего поля. А эти – игроки внешнего поля. Вот мы и готовы! Отбивающий – весь внимание. Он стоит тут. Принимающий позади него. А за принимающим – рефери.

– Рефери, насколько я понимаю, – это судья, сэр?

– Да называй как хочешь. Без него нет игры. А тут – бугорок центрального круга, вот, я кладу сюда мармелад. К этой цели стремится подающий.

– Подающий – это тот, кто бросает мяч?

– Да, да. Сказано, подающий.

– А круг – это его калитка?

– Называй как хочешь. Внимание! Начинаем! Питчер подает мяч! Бей по нему, Майк! Бей! Набавь скорость! Вот он, прямо на границе внутреннего поля! Бац! Отбивающий отбивает и мчится к первой базе. Игрок с внешнего поля – вот этот кусок сахара – промазал! Ну, кретин! Отбивающий добегает до второй базы. К третьей? Еще чего! Вернись! Не успеешь! Играй наверняка! Держись рядом, друг! У второй! Так. Мяч подают за границу внутреннего поля. Долой! На скамейку запасных! Отбивает третий! Видишь, весь перемазался. Наблюдай вон за тем! Стоящий игрок! Оставь ты вторую базу и ударь вон того прямо по носу мячом! Лети ко второй базе! Заметь, первый игрок, которого мы оставили на второй, делает пробежку к базе – «дом». Вот это игра, Билли! Уж поверь мне, вот это игра!

Несколько утомленный пылом, с каким он бросился в лекцию, Крокер откинулся на спинку кресла и освежился холодным кофе.

– Очень занимательно, сэр, – одобрил Бейлисс. – Теперь, когда вы все показали, я вижу, что игра мне знакома. Хотя я знал ее под другим названием. В нее и у нас играют.

– Правда? – вскочил Крокер. – А я тут пять лет и не слышал! Когда ближайший матч?

– В Англии ее именуют лаптой, сэр. В нее играют дети, мягким мячом и чем-то вроде ракетки. Им очень нравится. Я никогда прежде не слыхал, чтобы ею забавлялись взрослые.

– Дети?! – шепотом переспросил Крокер. – Ракеткой?! – И он буквально вытаращился на дворецкого.

– Да, сэр.

– Мя… мягким мячом?

– Вот именно.

Крокер содрогнулся. Пять лет он прожил в Англии, но только в эту минуту во всей полноте осознал, насколько же он одинок. Судьба забросила его, беспомощного, в страну, где бейсбол называют лаптой и еще играют мягким мячом!

Он рухнул в кресло, тупо уставясь в пространство. Под его взглядом стена точно растаяла, сменившись изумрудным полем, в центре которого человек в серой форме начинает танец Саломеи. Наблюдая за ним холодно и зорко, стоит еще один, тоже в форме, занеся над плечом толстую биту. Еще двое, полуприсев, осторожно бдят позади. А на деревянных скамьях, вокруг, огромное множество зрителей в одних рубашках. Воздух гудит от голосов. В гуле выделяется пронзительный тенорок:

– Орешки! Купите арахисовые ор-решки!

Рыдания едва не сотрясли толстенькое тело страдальца. Бейлисс, дворецкий, встревоженно смотрел на него. Он был уверен, что хозяин занемог.

Случай был как раз из тех, который мог бы использовать священник, стремящийся внушить безденежной, скептически настроенной пастве, что богатые тоже плачут. Поэзия же отлила его в следующих строках:

Изгнанник скорбит на чужбине по хижине милой,По кладбищу, где зеленеют родные могилы.Там весело птички щебечут, слетаясь с полей,Там тихо и мирно журчит серебристый ручей.

В хижине, правда, Крокеру жить не доводилось, и его отношения с птичками не достигали особой близости, но подставьте вместо хижины – бейсбольный клуб, а вместо птичек – его членов, и вот она, параллель, не придерешься.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 113
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник) - Пелам Вудхаус торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит