Театр смерти - Нора Робертс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но он же мальчишка!
– Но – безумно одаренный. Настолько одаренный, что я предпочитаю иметь его в своей команде, нежели соперничать с ним. Мне любопытно, что он сможет сделать с такой древней, убогой системой, как эта.
– Но я хочу казнить этого подонка!
Рорк еще никогда не слышал, чтобы голос Евы звучал так жалобно. Он удивленно посмотрел на нее и поцокал языком.
– Здорово же достал тебя этот парень! Успокойся, дорогая, я подыщу какую-нибудь другую развалину, на которой ты сможешь реализовать свои разрушительные инстинкты. А может, придумаем кое-что получше? – Рорк обнял Еву за талию. – Какой-нибудь другой клапан, чтобы выпустить пар и природную агрессию?
– Даже секс не доставит мне такого наслаждения!
– Это вызов?
Рорк приблизил лицо к лицу Евы и легонько прихватил губами кожу на ее скуле. Она ткнула его кулаком в живот, и тогда он прильнул губами к ее рту. Еве показалось, что от этого поцелуя, длившегося целую вечность, плавится даже ее мозг.
– Ну ладно, – сказала она, отстраняясь, – это было впечатляюще. – В глазах у Евы двоилось, все ее тело дрожало, и она никак не могла восстановить дыхание. – А теперь скройся с глаз моих.
– Спасибо…
Рорк взял руку Евы и стал один за другим целовать пальцы, не отводя взгляда от ее лица. Каждый раз, ощущая вкус ее кожи, он чувствовал, что сходит с ума. Затем Рорк взял жену на руки и понес к двери.
И тут вошла Пибоди.
– Ой, простите! – Она задрала голову вверх, будто ее вдруг заинтересовала лепнина на потолке. – Соммерсет сказал, что я могу подняться…
– Доброе утро, Пибоди. – Рорк поцеловал Еву в уголок брови. – Хочешь кофе?
– Я сама себе налью, не обращайте на меня внимания. Я всего лишь жалкая помощница своего босса.
Пибоди отправилась на кухню, сделав большую дугу, чтобы не приближаться к хозяевам дома, словно те излучали радиацию.
– По-моему, она чем-то расстроена. – Рорк поставил Еву на пол и озабоченно посмотрел в сторону кухни, где Пибоди гремела посудой и что-то сердито бубнила.
– Просто она еще не успела проснуться. Ладно, забирай эту груду железа, раз она тебе так нужна, а я займусь работой.
Рорк поднял компьютер и почувствовал, как у него сразу заныла поясница.
– Какая тяжесть! До полудня я буду работать дома, – сообщил он через плечо.
Ева закрыла дверь.
– Пибоди! – крикнула она. – Принеси и мне кофе.
Ева села за письменный стол, включила компьютер, вызвала файл Ричарда Драко и затребовала всю имеющуюся в распоряжении следствия информацию о подозреваемых, свидетелях, вещественных доказательствах и лабораторных отчетах.
– Вчера вечером я просмотрела кассету с записью спектакля, – заговорила она, услышав, как по паркету гремят тяжелые полицейские ботинки Пибоди. – И у меня возникла новая версия.
– Вот ваш кофе, лейтенант. Мне записывать то, что вы говорите?
– А? – Ева всматривалась в экран монитора, пытаясь перекомпоновать информацию по-новому, но странный тон Пибоди заставил ее поднять голову. – Нет, я говорю это не для протокола, а для тебя.
Рорк опять оказался прав. Что-то было неладно с ее помощницей. Однако Ева приказала себе отбросить все личные переживания и сказала:
– Мы точно выяснили, в какой момент бутафорский нож был подменен на настоящий.
Она снова повернулась к компьютеру и стала нажимать на кнопки клавиатуры, чтобы вызвать нужную картинку.
– И когда же вы успели это выяснить? – спросила Пибоди. Голос ее был холоднее февраля.
– Я же тебе сказала: вчера вечером. – Ева физически ощущала взгляд Пибоди, стоявшей позади. Он вонзался в ее спину, как холодный и острый клинок. – А что?
– Ничего, лейтенант. Просто я сверяюсь со своими записями. Это – моя работа.
Да что с ней такое? Ева нахмурилась.
– Никто не мешает тебе выполнять свою работу. Я просто информирую тебя, ввожу в курс дела.
– Похоже, вы информируете меня лишь выборочно.
– Что это означает, черт возьми?!
– Вчера вечером я вернулась в управление, – заговорила Пибоди, распаляясь все больше. – Я вызвала файл с делом Драко, чтобы привести в порядок и рассортировать свидетельские показания, и вскоре наткнулась на раздел, который оказался для меня недоступен. Секретная информация! До этого момента я не подозревала, что в деле существуют какие-то разделы, закрытые для вашей помощницы и остальных членов следственной группы. Позволю себе заметить, господин лейтенант, что подобная политика вряд ли способствует эффективной деятельности вашей помощницы и всей команды.
– Кончай говорить со мной в этом идиотском тоне! Я решила, что определенную информацию необходимо засекретить, и засекретила ее! Это все, что тебе следует знать!
На щеках Пибоди выступили красные пятна, но голос ее по-прежнему оставался ледяным:
– Что ж, благодарю вас за то, что просветили меня на этот счет, господин лейтенант.
– Я сказала: оставь этот тон!
– Как угодно. Я только хотела сказать: теперь так будет всегда, господин лейтенант?
– Да, черт побери, всегда! Я – твой начальник, и я руковожу следствием, поэтому все и всегда будет по-моему! А ты держи рот на замке и не разыгрывай тут оскорбленное достоинство.
– Вы бы тогда посоветовали держать рот на замке и некоему Чарльзу Монро, господин лейтенант.
Ева крепко сжала зубы. «Это мне урок, – подумала она. – Попробуй хоть раз в жизни проявить к кому-то сочувствие – и тут же получишь по морде».
– Некто Чарльз Монро не причастен к расследованию никаким боком, а наши с ним взаимоотношения – не твое собачье дело!
– Зато мое собачье дело – когда вы допрашиваете его о моей личной жизни.
– Я его не допрашивала! – В голосе Евы послышались грозовые разряды. – Он сам вылил на меня все это!
Женщины стояли лицом к лицу, едва не соприкасаясь носами. Ева оперлась руками о письменный стол, ее глаза пылали гневом. Пибоди, вся красная как рак, тоже излучала ярость.
В этот момент в дверном проеме появился Макнаб. Оценив обстановку с первого взгляда, он присвистнул:
– Гм, здравствуйте, дамы.
Не удостоив его даже взглядом, женщины в один голос рявкнули:
– Вон!
– Все, меня уже нет!
Ева подошла к двери и с грохотом захлопнула ее прямо перед носом перепуганного Макнаба.
– Сядь! – приказала она Пибоди.
– Я хочу стоять.
– А я хочу хорошенько врезать тебе ногой по заднице, но сдерживаю себя! – Ева схватила себя за волосы и дернула так сильно, что на глазах у нее выступили слезы. Зато ярость немного отступила, и в голове прояснилось. – Ладно, черт с тобой, стой, если угодно. Ты все равно не можешь сидеть, пока внутри тебя торчит кол, а это происходит каждый раз, когда речь заходит о некоем Чарльзе Монро. Ты хочешь знать все? Ты на этом настаиваешь? Ну что ж, хорошо. Слушай.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});