100 знаменитых анархистов и революционеров - Виктор Савченко

ГАПОН ГЕОРГИЙ АПОЛЛОНОВИЧ

Священник. Один из первых лидеров рабочего движения в России. Имя «поп Гапон» стало нарицательным, символом провокатора.

Георгию Гапону суждено было стать не только «героем одного дня» – «кровавого воскресенья», не только самым популярным лидером начального этапа Первой русской революции, но и невольным «организатором» этой революции. Хотя до сих пор среди историков не утихают споры: был ли Гапон «великим революционером» или искусным провокатором.

Георгий Аполлонович Гапон-Новых родился то ли в 1870, то ли в 1871 году. Его родители были зажиточными крестьянами с Полтавщины, благодаря чему Гапон закончил Полтавское духовное училище и Полтавскую духовную семинарию. После окончания семинарии Гапон служил земским статистиком, подрабатывал частными уроками. В 1896 году был рукоположен в сан священника и назначен в один из уездов Полтавской губернии.

Через два года молодой священник поступил в Петербургскую духовную академию, по окончании защитил диссертацию «Современное положение прихода в православных церквах». Однако церковная карьера не удовлетворяла амбициозного провинциала, обладающего незаурядными ораторскими способностями и стремлением к лидерству.

В 1902 году Гапон создал проект улучшения жизни рабочих и создания рабочих домов и колоний. Священником Гапон выступал за облегчение жизни простого люда, создавал рабочие кружки, за что Священный Синод лишил его сана, так как священникам запрещено было заниматься как политической, так и любой общественной внецерковной деятельностью. Созданные Гапоном рабочие кружки уже в 1903 году объединяли 8 тысяч человек. Однако спокойно существовать подобные группы могли только с одобрения тайной полиции. Гапон получал деньги от начальника Департамента полиции полковника Зубатова, которому сообщал о настроениях в рабочем движении. На деньги Департамента полиции Гапон открыл чайную на Выборгской стороне в Петербурге, ставшую штабом его организации «Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга» (1904–1905 гг.). Министерство внутренних дел разрешило деятельность общества и даже оказывало ему материальную поддержку. Но по уставу Собрания те рабочие, которые были уволены за участие в стачках или за революционную деятельность, лишались пособия. К началу 1905 года в каждом из районов Санкт-Петербурга были созданы отделения Собрания.

Причиной стихийной стачки на Путиловском заводе стало увольнение четырех рабочих. Сотни людей собрались в помещении отделения Собрания, требовали вернуть уволенных и организовать бесплатную медицинскую помощь. Выборные от рабочих вместе с Гапоном отправились к директору завода. После отказа директора согласиться на их требования рабочие начали стачку.

5 января 1905 года в Петербурге бастовало 26 тысяч рабочих, через два дня встали все типографии, прекратилась подача воды, остановилась конка. На 7 января Гапон готовил мирную демонстрацию рабочих к царю, убеждая всех, что демонстрация разрешена властями. В красноречивом письме к министру внутренних дел князю Святополку-Мирскому Гапон излагал цели манифестации и просил передать просьбу царю явиться народу, «обеспечивая неприкосновенность его особы». Гапон настаивал, чтобы рабочие шли к Зимнему «с голыми руками», оставив дома даже перочинные ножи. Он понимал, что рабочие «беспорядки» – его «звездный час», открывается возможность стать народным вождем и лидером христианских социалистов, может быть, и реформатором православной церкви.

Гапон подготовил петицию, где были такие слова:

«Государь! Мы, рабочие и жители Петербурга, наши жены, дети и беспомощные старцы-родители, пришли к тебе, Государь, искать правды и защиты. Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами ругаются, в нас не признают людей, к нам относятся, как к рабам.

Мы и терпели, но нас гонят все дальше и дальше в омут нищеты, бесправия и невежества; нас душит деспотизм и произвол, и мы задыхаемся. Нет больше сил, Государь! Настал предел терпению.

Для нас пришел тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук.

И вот мы бросили работу и заявили нашим хозяевам, что не начнем работать, пока они не исполнят наших требований. Мы немного просили. Мы желали того, без чего жизнь не жизнь, а каторга, вечная мука.

Первая наша просьба была, чтобы хозяева вместе с нами обсудили наши нужды, но и в этом нам отказали – в праве говорить о наших нуждах; находят, что за нами не признает закон такого права. Незаконными оказались также наши просьбы уменьшить число рабочих часов до 8 в день и устанавливать расценки на наши работы вместе с нами, и с нашего согласия рассматривать наши недоразумения с низшей администрацией завода, назначить чернорабочим и женщинам плату за их труд не ниже 1 руб. в день, отменить сверхурочные работы, лечить нас внимательно и без оскорблений, устроить мастерские так, чтоб в них можно было работать, а не находить там смерть от страшных сквозняков, дождя и снега, копоти и дыма.

Все оказалось, по мнению наших хозяев, противозаконно. Всякая наша просьба – преступление, а наше желание улучшить наше положение – дерзость, оскорбительная для наших хозяев. Государь, нас здесь больше 300 000 – и все это люди только по виду, только по наружности, в действительности же за нами, как и за всем русским народом, не признают ни одного человеческого права, даже говорить, думать, собираться, обсуждать наши нужды, принимать меры к улучшению нашего положения.

Всякого из нас, кто осмелится поднять голос в защиту интересов рабочего класса, бросают в ссылку, карают, как за преступление, за доброе сердце, за отзывчивую душу. Пожалеть рабочего, бесправного, измученного человека, значит совершить тяжкое преступление.

Весь народ, рабочий и крестьянин, отдан на произвол чиновничьего правительства, состоящего из казнокрадов и грабителей, не только совершенно не заботящихся об интересах народа, но попирающих эти интересы».

Петиция перечисляла целый ряд социальных и политических требований, которые свидетельствовали о широком размахе движения: свобода слова, печати, личности и собраний; всеобщее и обязательное обучение, ответственность министров перед народом, всеобщая политическая амнистия, восьмичасовой рабочий день, права рабочих союзов и коопераций, государственное страхование, уничтожение косвенных налогов и постепенная национализация земли.

Утром 9 января 1905 года с заводских окраин Петербурга к Зимнему отправились 140 тысяч рабочих. Шествие напоминало крестный ход с хоругвями, образами, царскими портретами; люди пели «Боже, Царя храни…», молитву «Спаси, Господи, люди Твоя». Во главе шествия между двумя священниками выступал сам Гапон. Масса любопытных и праздных тесным кольцом окружала сомкнутые ряды рабочих. По мнению свидетелей, на площади Зимнего дворца и на прилегающих улицах собралось не менее 300 тысяч человек.