Смута на Руси. Выбор пути - Людмила Евгеньевна Морозова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Их критика в адрес короля стала известна А. Гонсевскому, и за боярами был установлен особый надзор. Тушинский казначей Ф. Андронов, желавший выслужиться перед Сигизмундом, тут же принялся писать доносы на членов правительства. В составленный им «черный список» попали: князья и бояре И. С. Куракин и Б. М. Лыков, окольничий Д. И. Мезецкий, стольник В. С. Куракин, В. И. Бутурлин, А. П. Львов, Г. Ф. Хворостинин, И. Н. Одоевский-младший, кравчий С. В. Прозоровский, постельничий И. Г. Одадуров и многие другие служители двора и дьяки. Андронов надеялся с помощью короля избавиться от недругов и посадить на их место своих людей. Иногда ему это удавалось. В конце концов в руках бывшего торговца кожами оказалась сосредоточена вся царская казна, которой он начал распоряжаться по собственному усмотрению. Даже бояре не осмеливались одернуть всесильного временщика, решавшего все дела вдвоем с А. Гонсевским.
Следуя примеру Андронова, некоторые представители знати стали лично обращаться к Сигизмунду с различными просьбами: выпрашивали чины и новые земельные владения и строчили кляузы на недругов. Король, желая всем понравиться и плохо разбираясь в'делах русского двора, почти никому не отказывал и щедро раздавал свои милости. Так, боярин Ф. И. Мстиславский за верность и преданность получил самый высокий боярский чин конюшего, Ю. Н. Трубецкой и И. М. Салтыков стали боярами, Ф. Ф. Мещерский, И. В. Головин, Ю. Д. Хворостинин и В. А. Звенигородский добились окольничества, А. Ф. Мосальский выпросил чин кравчего, И. Н. Чепугов — ясельничего, И. Р. Безобразов — ловчего, Г. Г. Хрипунов — думного дворянина, И. Чичерин — думного дьяка. Семнадцать человек получили деньги и поместья. К Сигизмунду обратилась даже бывшая царица Марфа Нагая с просьбой дать ей на содержание земельные владения. Но получить их она так и не успела, поскольку в 1611 году умерла.
Словом, очень многие люди желали извлечь для себя выгоду из создавшегося положения. Судьба родины и православия их интересовала в гораздо меньшей степени, они верили обещаниям короля, изложенным им в грамотах, отправленных в Москву:
«Хочу кровь христианскую унять, государство утишить, прежнюю недружбу между русскими и поляками обратить в любовь, прежние войны — в покой и тишину».
Истинные планы Сигизмунда III относительно Российского государства были совсем иные. О них известно из его переписки с Папой Римским и некоторыми европейскими монархами, которую он вел в 1611–1612 годах. Так, главе католической церкви король писал, что истинная цель его похода на Русь — распространение католической веры среди «диких и нечестивых северных народов». Он утверждал, что «война предпринята для искоренения ересей и расколов, для безопасности и защиты государства. Все предпринятое сделано на пользу святой католической церкви». Сигизмунд заверял Папу, что будет вводить католичество во всех своих новых владениях.
В письмах испанскому королю Филиппу польский монарх писал, что предпринял справедливую войну против наследственных врагов королевства и силой оружия стремится утвердить законные права своих предков на российские территории. Он вновь подчеркивал, что его цель — «распространение истинной католической веры среди диких варварских народов, врагов всего христианского мира и еретиков». Свои действия в Московии он сравнивал с походами испанцев в Америку и Африку, а русских людей — с представителями диких африканских племен и индейцами, находящимися на ранних стадиях развития и далекими от европейской цивилизации.
Турецкому султану польский король хвастался, что «счастливо закончил дела в Московии, покорил всех неприятелей, далеко распространил пределы своих владений и принял весь русский народ в свое подданство, хотя и остаются трудности для полного усмирения непокорных».
К числу своих успехов Сигизмунд, видимо, приписал и гибель Лжедмитрия II, хотя она случилась безо всякого его участия.
После неудачного похода на Москву Лжедмитрий вернулся в Калугу и стал искать виновников провала. Под подозрением оказался касимовский хан Ураз-Магомед. Соглядатаи донесли, что он вступил в переписку с Сигизмундом и, видимо, задумал переметнуться на сторону поляков. Разгневанный самозванец приказал казнить изменника. Это вызвало возмущение у татар, находившихся в Калуге, а князь Петр Арасланович Урусов даже задумал отомстить неблагодарному бродяге, который не имел никаких прав ни на царский титул, ни на расправу с таким знатным человеком, каким был касимовский хан.
В это время положение Лжедмитрия II было очень шатким. Сил для захвата Москвы у него не было, а царствовать, сидя в Калуге, самозванец считал для себя унизительным. Он решил вступить в переговоры с польским королем и договориться с ним по-хорошему. За помощь в воцарении он обещал Сигизмунду дать многочисленное войско для борьбы со Швецией и помочь в овладении всей Ливонией. Кроме того, он соглашался отдать Польше ряд городов вместе с Черниговом.
Однако король не стал с самозванцем ни о чем договариваться, поскольку полагал, что московский трон уже и так принадлежит ему. Тогда Лжедмитрий II решил переехать в какой-нибудь более безопасный город на окраине государства, чтобы создать в нем свою отдельную державу. После некоторых размышлений он выбрал Астрахань — столицу бывшего Астраханского ханства. Она была расположена далеко от центральных районов, лежала на важных торговых путях и вместе с окружающими землями могла стать особым государством.
Для разведки в Астрахань был отправлен отряд с грамотой, в которой писалось о желании «царя Дмитрия Ивановича вместе с царицей Мариной Юрьевной переехать на юг, поскольку большая часть Русского государства захвачена «проклятыми латынянами-поляками». Астраханцы согласились принять у себя православных государей, поскольку всегда хранили верность «Дмитрию», то есть первому и второму самозванцам.
Переезд решили отложить на весну — в зимнее время передвигаться по бездорожью было сложно, к тому же Марина вскоре должна была разрешиться от бремени. Пока же «царик» тешился охотой, пирами и прочими развлечениями. В этом отношении он был похож на своего предшественника Лжедмитрия I.
Утром 11 декабря 1611 года все, как обычно, собрались в лес на охоту за зайцами. Свиту самозванца составляли несколько слуг и татарский отряд во главе с Петром Урусовым. Когда Лжедмитрий в пылу погони далеко ускакал от своих сопровождающих, находившийся рядом Петр выстрелил в него из ружья. Самозванец от неожиданности или от легкой раны упал. Тогда убийца подскакал, спешился и со всего размаха отсек ему голову. Стоя над трупом, Петр сказал следующее: «Я проучил тебя за то, что ты топил в реке татарских мурз, сажал их в темницы, угощал плетьми и бил кнутами. Сам-то ты — не что иное, как
