Маневры неудачников - Роман Злотников

— Врать не буду, ситуация дерьмовая, — сказал Азим. — Радж даст нам корабль, и он даже согласился ссудить небольшую суму денег, но я не представляю, что нам делать дальше. Сидеть здесь глупо и опасно: если мы не покинем Пекло в ближайшие часы, Асад непременно об этом узнает и предпримет еще одну попытку.

— А я еще не уладил дела с Зандером, — сказал Радж. — Так что вы, уж будьте добры, валите отсюда, ага. Мне уже достаточно неприятностей, и новых я не хочу.

— У Асада хорошая агентурная сеть, — сказал я. — На независимых мирах он нас достанет, как бы мы ни прятались.

— Да, это лишь вопрос времени, — согласился Азим.

— Значит, нам надо лететь на Новую Колумбию, — сказал я.

— Почему? — удивился Азим.

— Потому что там Реннер.

— Реннер — хороший знакомый Асада, а Империя и Левант нынче союзники, — напомнил Асад. Терпеливый тон его высказывания подразумевал некоторые сомнения в моих умственных способностях.

— Реннер вменяем, — сказал я. — И считает, что война между Альянсом и Империей — большая ошибка.

— Но Реннер не император, — сказал Азим. — Он таких вопросов не решает.

— Зато Реннер далеко от императора, — сказал я. — И если мы убедим его нам помочь…

— Помочь в чем?

— Добраться до ближайшего оракула скаари, например.

— Ты чокнулся, Алекс, — серьезно сказал Азим. — Как ты себе это представляешь? Боевой рейд на внутренние планеты Гегемонии?

— Никак не представляю, — сказал я. — Может быть, Реннер предложит какой-то вариант, или мы сами что-то придумаем во время перелета.

— Мы еле выбрались из лап Кридона и уже за это должны быть благодарны Аллаху, — сказал Азим. — К тому же я не представляю, что такое ты можешь сказать Реннеру, чтобы он не выдал нас Калифату по первому же требованию Асада.

— Давай рассуждать разумно, — сказал я.

— Забавно, что именно ты это предлагаешь, учитывая, что ты уже успел наговорить.

— Мы попали в переплет, — сказал я. — Чтобы из него выбраться или хотя бы прожить достаточно долго, нам нужно заручиться покровительством какой-нибудь могущественной персоны. Я знаю троих — Асада, Визерса и Реннера, при этом Асад жаждет нашей крови, а роль Визерса в происходящих событиях мне до сих пор неясна. Так что я бы сказал, что особого выбора у нас нет. Или ты знаешь кого-то еще?

— Ты хоть понимаешь, что между понятиями «может помочь» и «поможет» существует огромная разница? — спросил Азим. — Я не представляю, что можно сказать Реннеру, чтобы он хотя бы нас выслушал. Он кленнонец, а Империя воюет.

— Но мы же вроде бы не представители Альянса.

— Ребята, это все безумно интересно, — сказал Радж. — Но у меня нет особого желания слушать ваши споры и вникать в ваши проблемы. Мне кажется, я уже принял в них достаточное участие. Корабль будет готов к вечеру, вас доставят в космопорт… а там уж сами разбирайтесь, куда вам лететь.

— Спасибо, капитан, — сказал Азим. — И мне очень жаль, что из-за нас пострадали твои люди и твой дом.

— Зандер заплатит за это, — сказал Радж. — А дом… Не уверен, что я буду его восстанавливать. В наши времена мобильность приобретает большую ценность, так что я даже где-то в глубине души доволен, что ребята Зандера нарушили мой уют и покой. Но самому барону я этого, конечно, никогда не прощу.

— Ты хороший человек, капитан, — сказал Азим. — Ты ведешь себя достойно. Сейчас это редкость, как выяснилось.

— Я просто сентиментален и теряю деловую хватку, — ухмыльнулся барон Хэммонд. — Удачи тебе, сержант, куда бы вы ни направились. И я надеюсь, что мы еще увидимся в лучшие времена.

— На все воля Аллаха, — сказал Асад и обменялся с контрабандистом крепким рукопожатием.

«Ястреб», подаренный (по-другому это сложно назвать) нам бароном Хэммондом, оказался очень хорошим кораблем. Маленьким, похожим на каплю ртути, стремительным и очень маневренным. На нем даже стояло базовое вооружение, хотя понятно, что на таком маленьком кораблике много не навоюешь и основное его предназначение вовсе не в этом.

По моим прикидкам, «Ястреб» стоил раза в два больше, чем «Наталья», рухлядь класса люкс, которую мы оставили на Пекле. Барон Хэммонд много потерял на этой сделке, но после инициированного Асадом нападения для него это был уже не вопрос денег.

Принципы стоят дорого. Очень часто принципы оказываются самым ценным, что есть у человека, и за них приходится платить дороже всего.

А люди, которые исповедуют деловой подход, очень удивляются, когда их действия задевают чье-то личное…

Неприятности начались почти сразу же после взлета. Не успели мы покинуть атмосферу и пересечь ближнюю орбиту Пекла, как Азим заявил, что к нам направляется другой корабль.

Круизер.

Младший брат патрульных крейсеров Альянса, уступающий им в размерах и вооружении, но зато превосходящий в скорости и маневренности. Контрабандисты любили использовать такие корабли.

Азим предложил просто за ним понаблюдать некоторое время, не предпринимая никаких действий. В конце концов, наши траектории могли пересечься случайно, и экипажу круизера не было до «Ястреба» никакого дела.

Я не особенно в это верил, но согласился.

Азим уселся в кресло пилота и начал готовить корабль к входу в гипердрайв, а я занял позицию стрелка и приготовился к худшему. Худшее, как это в последнее время было модно, не заставило себя долго ждать, и, как только круизер подошел к нам на расстояние атаки, в нашу сторону полетели заряды плазмы.

Азим предпринял маневр уклонения, ремни вжали меня в кресло. Три раскаленных шара пролетели мимо, четвертый должен был сжечь ходовой реактор, но я успел поднять щиты.

Система бортового контроля исправно доложила о перегрузке защитного контура и повышении температуры. Азим сменил курс, и мы бросились наутек, выжимая из маневровых двигателей все возможное. Вслед за нами полетели две торпеды.

— Четыре минуты до гипердрайва, — сообщил Азим. — Сбивай, или нам крышка.

Я переключился на кормовую батарею.

Две торпеды высветились на дисплее красными точками, которые с угрожающей скоростью подбирались к границам очерченной вокруг корабля синей зоны.

Ситуация была не из лучших.

Противник выбрал для нападения идеальное время, ибо корабль на взлете особенно уязвим. Мы только что покинули атмосферу и еще не набрали необходимую для входа в гипердрайв скорость, гравитационный колодец планеты мешает маневрировать, а любое движение управляющим джойстиком только снижает скорость и увеличивает время до гипердрайва.

Как только мы войдем в гиперпространство, мы окажемся в безопасности. Бой в гипере невозможен, потому что корабль на гиперсветовой скорости легко обгоняет любые торпеды, заряды плазмы или лучи боевых лазеров. Но до гипердрайва четыре минуты, а торпеды настигнут нас куда быстрее.

При этом им ведь можно и не сбивать корабль. Если торпеда угодит нам в борт, мы станем мертвыми еще до того, как успеем это осознать, но в данной ситуации сие совсем необязательно. Взорвавшись внутри синей зоны в режиме преследования, торпеда повредит корабль, затруднив дальнейшие маневры, и тогда нас можно будет брать голыми руками. Или расстреливать, как статичную мишень в тире.

Я совместил крестик прицела с одной из торпед и нажал на кнопку. Компьютер доложил о произведенном выстреле, но торпеда с экрана не исчезла… Что-то я делаю не так.

— Надень шлем, идиот, — бросил Азим через плечо. — Ты что, на самом деле пытаешься наводить оружие по тактическому дисплею? Поверить в это не могу!

Проклиная себя за дурацкое поведение, я нацепил стрелковый шлем, переключился в боевой режим и еще на середине гневной тирады своего спутника открыл повторный огонь.

Стрелковый шлем показывал мне космос за нашей кормой, как если бы я смотрел в иллюминатор. Заодно он подсвечивал торпеды красным и выводил информацию об их скорости, скорости корабля, времени сближения и еще кучу всяких полезностей. Вспомнив свое славное геймерское прошлое, я навел курсор прицела на первую торпеду и мягко нажал на кнопку джойстика, выпустив короткую серию импульсов.

Космос на мгновение расцвел огнем, и торпеда пропала с экрана.

Три секунды, и вторая тоже сбита.

— Две с половиной минуты до гипердрайва, — сообщил Азим.

Тем временем на нас надвигался вражеский круизер. Видимо, они тоже шли на пределе своих возможностей.

— Еще две торпеды, — сообщил я. — Нет, три.

— Работай.

— Работаю.

— И по возможности экономь выстрелы, — сказал Азим. — Мне нужен максимум энергии на двигатели.

— Ага, — согласился я, выпуская очередь импульсов и сбивая первую из трех торпед.

— Вижу, ты никак не хочешь облегчить мне жизнь.

— Дело не в том, что я не хочу… — Следующая очередь прошла мимо цели, разминувшись с ней на считаные метры. — Дело в том, что я не могу. Зато я могу облегчить тебе смерть. Если промахнусь.