Душегубы - Леонид Влодавец

- Самую малость. Вот ребята соврать не дадут, - Жека мотнул головой в сторону своих молчаливых спутников. Рублик понял это как намек на то, что оплачивать придется всю троицу.

- Какие проблемы в этом плане? - спросил Рублик. - Может, расходы потребуются?

- Сложный вопрос, - перемигнувшись с братанами, хмыкнул Жека. Неоднозначный.

- Давайте будем думать... - начал Рублик, но тут неожиданно стол с яствами и бутылками подскочил, пол в зале дрогнул, люстра качнулась, а затем из-за стен долетел раскатистый грохот.

Мгновенно погас свет.

- Что за е-мое? - рявкнул Рублик.

- Ни хрена не вижу! - пробухтел Жека. - И зажигалка куда-то слетела...

А затем тьму дважды рванули оранжевые всплески и послышались глуховатые хлопки: дут! дут!

- А! - короткий вскрик, жалобное бряканье посыпавшейся со стола посуды, звон разбивающегося стекла, грохот упавшего набок стола, тяжелый шмяк повалившегося тела.

- Э, сюда! - заорал кто-то из спутников Рублика.

- Проспали, козлы! - взвизгнул другой. Снизу уже топотали ботинки охранников, кто-то зычно гаркнул:

- Фонарь давай, япона мать! Ни хрена не разглядишь...

- Кухню! Кухню перекрой!

Минут через пять луч фонаря прорезал темноту.

- Владимир Терентьевич! - позвал кто-то из охранников.

- Тут он, - отозвался Жека, лежа на полу.

Ворвавшиеся в зал охранники Рублика подскочили к опрокинутому столу, двумя или тремя фонарями осветили всех лежащих на полу.

- Все живы?

С пола поднялись пятеро из шести. Рублик был недвижим.

Точно в центре его лба кровянилась круглая дырочка. Один из охранников поднял безвольную руку, сдвинул рукав, пощупал пульс...

- Наповал, - сообщил он, - вторая в спину... При свете фонаря на желтой рубахе Рублика было хорошо заметно кровяное черно-багровое пятно.

- Кто стрелял-то? - Вопрос был резонный, но отвечать на него никто не торопился.

- Мужики, это не мы, честно, - произнес Жека, - мы без пушек.

- А кто же, биомать?

- Поймешь тут, когда такая темень...

- Что там грохнуло-то?

- Неясно. Вроде трансформаторная будка взорвалась...

- Взорвалась или взорвали?

- Думаю, взорвали.

- Шуруйте, шуруйте, мужики! Может, он еще здесь прячется?

- Нашел!

Свет фонарей скрестился на одном из охранников, стоявшем в двери туалета с буквой "Ж". Он держал в руке ведро и халат, какими обычно пользуются уборщицы.

- Директора сюда! За шкирман волоките!

- Нету его, он еще в десять домой уехал.

- Тогда старшего мэтра, бля, живо!

- Селиван, менты на подходе... Поспокойней надо. Они сейчас сами директора поднимут и всю шушеру допросят.

- Какая падла их вызывала, а?

- Да никакая. Грохнуло чуть не на весь район. Хочешь не хочешь проснешься. Тем более что ближайшая ментура - в двух-трех кварталах отсюда.

- Ни у кого ничего лишнего при себе? Живее соображайте, козлы!

- Жека, у тебя сто грамм дури в карманах не завалялось?

- Ты пошучивай, ботало, с мамой своей!

- Это кто ботало, пидор гнойный?!

- Уймись, фуфло! Без грызни. Смотрите, чтоб мусора ничего не подкинули. Кого подденут - штрафану на сумму залога. Не матюкаться, не вякать, не отмахиваться. Все поняли, блин?

Во дворе, выезд из которого перегородил омоновский автобус, рослые молодцы в сером камуфляже уже наводили шмон.

- Руки на капот, ноги шире! Шире, я сказал!

- К стене, проглот! Пальцы веером, на стенку!

- Начальник, я сам иду, без нервов...

-Лежать! Не дрыгаться!

- Да вы чего, в натуре? Я ж не упираюсь, на фига палкой?

- Для страховки...

Другая группа, вломившаяся через главнуй вход, расшвыривая мебель, пронеслась на второй этаж, в малый банкетный. Фонарей прибавилось. В смысле света.

- Всем оставаться на местах! Приготовить документы для проверки... О, господин Селиванов! Давно не виделись, правда?

- Рад вас видеть, товарищ майор. Оперативно отреагировали. Видите, какие дела творятся?

- Стало быть, не уберегли? Ай-яй-яй! Бедный Владимир Терентьевич. Говорили же ему, предупреждали...

- Надеюсь, вы нас-то не подозреваете, товарищ майор?

- Строго говоря - нет. Но досмотреть вас надо. Давайте к стеночке, спокойненько, без нервов. Никто разрешение на пушку дома не забыл? Ножички там с фиксаторами, баллончики CS ни у кого по карманам не залежались? Вообще-то, вы ребята умные, но служба есть служба...

ВЕСЕЛЫЕ ВЕСТИ

- Ну, Семеныч, ну, ас! - восхищался Рындин, наводя на торжествующего Иванцова объектив фотоаппарата. - С первого выстрела, а? Ну кто скажет, что прокуроры хуже чекистов стреляют?

Иванцов, горделиво подбоченясь, поставил ногу на тушу убитого лося, упер в шерстистый бок зверя приклад своего "тигра" с мощной оптикой и изобразил нечто вроде старинного ружейного приема "на караул по-ефрейторски".

- Килограммов пятьсот мясца, - оценил Теплов. - А то и больше.

- А ведь он, сукин сын, - вздохнул Рындин, - сначала на мой номер вышел. Далеко только было. Мне бы тоже надо было "сайгу" взять, а не "зауэра". Тогда б я его и за двести метров достал.

- Ну что, Андрей Ильич, заснял? - спросил Иванцов. - Слезать можно?

- Погоди-погоди! Давай я тебя еще с супругой запечатлею! Ольга Михайловна, прошу!

Иванцова, румяненькая и помолодевшая на морозце, в белом дубленом полушубке, изящных валяных сапожках, лыжной шапочке и стеганых брючках, при патронташе и с охотничьим ножом у пояса, при небольшом, штучной работы, ижевском ружьишке, засмущалась:

- А я-то при чем? Я ж не стреляла...

- Если б ты не наколдовала со своими загонщиками, он бы на меня не вышел! - сказал Иванцов. - Иди, Ольгуня, запечатляйся!

Ольга Михайловна засеменила к туше по изрытому копытами и испятнанному кровавыми брызгами снегу.

- Давай, фотограф, быстрей ворочайся, свежевать пора!- поторопил Рындина Иванцов.

- Рога забрать не терпится? - спросил Рындин, не отрывались от видоискателя. - У тебя их тут, в "Вепре", уже с десяток будет...

- Это не считая тех, что Ольга понаставила, - хихикнул прокурор, обнимая супругу за талию.

- Ах ты, хулиган! - пискнула Иванцова, хлопая мужа ладошкой по спине.

Рындин сделал еще один снимок, вытянул из аппарата готовое цветное фото и подал счастливой чете.

- Хоть сейчас увеличивай - и на рекламный щит, - польстил чекисту Иванцов. - Верно, Оленька?

- Очень красиво! - поддакнула супруга.

- Прибери их пока, - велел Виктор Семенович, - и сходи, поруководи разделкой...

- Понятно, - вздохнула Ольга Михайловна, сообразив, что ее выпроваживают, и удалилась.

Иванцов, Рындин и Теплов отошли в сторонку. Подстелили телогрейки, услужливо принесенные кем-то из Ольгиных егерей, и уселись на поваленное дерево, полузанесенное снегом.

- Делу - время, потехе - час, - сказал Иванцов, вытаскивая сигарету. - Ну что, товарищ Теплов, не терпится веселые вести рассказать?

- Конечно, Виктор Семенович. Иначе разве я б поперся сюда? Не обижайтесь, но не люблю я эту охоту. Зверюшек жалко.

- Надо привыкать, Василий Михайлович. У нас в области это любят... Кстати, Ильич, а чего Глава не прибыл?

- Приболел, по данным разведки, - усмехнулся Рындин. - Вчера принимал одного хорошего друга из ближнего зарубежья...

- ...И принял, стало быть! - скаламбурил прокурор. - Ну, и Бог с ним, пусть отоспится. Давайте, Василий Михайлович, радуйте народ. Итак, что ж там такое стряслось с господином Ревенко Владимиром Терентьевичем? Отчего такой трагический летальный исход?

- Мирошин проинформировал, что там сработал профессионал, причем с очень хорошей оснасткой. Дерзкий, но очень расчетливый. Даже, между прочим, считает нужным ваших коллег подключить, Андрей Ильич.

- Пусть подключает. Поможем, если надо. Подробности известны? Или все то же, что вчера: свет горел - Рублик был жив свет погас - и Рублик вместе с ним?

- Немножко побольше. Взрыв произошел на крыше трансформаторной будки, расположенной во дворе ресторана по уточненным данным, в час тридцать пять. Мощность - две тротиловые шашки по 400 граммов. Найдены элементы, позволяющие считать, что мина была радиоуправляемая, кумулятивного действия. В крыше относительно небольшой пролом, а трансформатор изуродовали, как Бог черепаху. Обесточка произошла почти мгновенно. Предполагаемый преступник приблизительно через пять-десять секунд после взрыва произвел в Ревенко два прицельных выстрела - один в область сердца, другой в лоб, видимо, контрольный.

- В темноте? - недоверчиво спросил Рындин.

- Во всяком случае, все находившиеся в зале на этот момент, - а там были представители двух группировок, между которыми сейчас возникла напряженность, утверждают, будто Рублик был цел и невредим до того, как погас свет.

- А сговориться и дружно замочить его они не могли?

Иванцов прекрасно знал, что такого быть не могло, но не следовало показывать Теплову свою осведомленность. С Найденовым покойным уж на что друзья были, и то подкузьмил, а с этим, новым, еще работать и работать...