Предел обороны - Игорь Огай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, это уже не было попыткой продать ненавистного землянина. К чему смарру покупать то, что можно просто взять? Но упустить случай хоть немного набить себе цену атлант не мог.
– Молч-чи… – оборвал ящер. – Ты с-сам товар… – И снова взглянул на Павла сквозь кромешную тьму капюшона. – С-слуш-шаю…
– Моя цена – твой уход, – выдавил Павел и облизнул губы. – Ты исчезнешь и больше никого не убьешь.
– Головин! – прошипел Уний. – Что ты мелешь, глупец?
Даже под прицелом он не забывал об ускользающей выгоде.
– Вс-се?.. – Голос ящера почти не передавал интонации, но в этот раз Павел почти явственно услышал удивление. Только гадать, не продешевил ли, было некогда: если смарр согласится уплатить… – Глупец-ц, – сообщил тот вслед за атлантом. – Я с-соглаш-шался на больш-шее…
– На что? – Кажется, Уний едва сдерживался, чтобы не ударить землянина молнией. – На что ты соглашался? И что ты покупаешь, во имя Посейдона?..
– Это здес-сь…
Вот и все, главное сказано. Сейчас ящер укажет на того, за кем пришел, и тогда останется только стрелять.
Павел судорожно сдвинул переключатель режимов с луча на разряд. Слишком опасно в ближнем бою… Однако не более, чем сама схватка с ящером.
– Что – это?
Удивленный вопрос Уния почти застал землянина врасплох – от первого выстрела его отделяло лишь мгновение. Но перст рептилии указывал совсем в другую сторону…
Куртка, оставленная на кресле, почти не пострадала во время боя нелюдей. Она лишь слетела с подлокотника, и кто-то из сражающихся пинком загнал ее в угол.
Всего лишь куртка… В кармане которой…
Когда до землянина наконец дошло, он не сумел удержаться от хохота, хотя смех этот вышел горьким. Он громоздил нелепость на нелепости, один страх на другой. Он мучился от безысходности, пытался торговаться и играть в дипломатию. Он подставил верховного иерарха Миссии Атлансии и фактически убил троих его бойцов… А все дело, оказывается, было в языковом барьере и готовности видеть угрозу в любом жесте смарра.
Положительно невозможно в такой ситуации удержаться от смеха… Даже если это в последний раз в жизни.
Продолжая хохотать и придерживая рукой с лучеметом заколовший бок, Павел доковылял до своей куртки и пиком отправил ее к ногам смарра.
– Забирай… Пусть хоть пропадом пропадет…
Кольцо с проклятым камнем оси, звякнув, выкатилось из внутреннего кармана и вопреки законам гравитации вспорхнуло в ладонь рептилии, из которой уже исчезла ледяная игла.
– Что?.. – У господина Уния на секунду отнялся язык. – Откуда?.. Ты хоть понимаешь, что я за одно это растопчу весь твой Земной отдел!..
– Не купец-ц, – констатировал ящер, и Павел руку бы дал на отсечение, что в его шипении прозвучало торжество. – Я обещ-щал вс-сю с-свою кровь… Ты продеш-шевил…
– Свою? – тупо переспросил Павел, переставая смеяться и утирая проступившие слезы. – Почему – свою?
– Он действительно сказал тебе это? – Казалось, атлант сейчас пошатнется и упадет замертво. – Воистину Посейдон лишает разума того, кого желает наказать! Посылая удачу лишь избранным.
– Да что такое-то? – взорвался Павел. – Что тебе опять не так?!
– Теперь мне все так, – облегченно выдохнул атлант и, сделав нетвердый шаг, уселся на перевернутое кресло. – Просто на секунду мне стало дурно от мысли, что ты мог согласиться… Этот ящер обещал тебе служение своего гнезда в обмен на артефакт. Служение в одном, но зато любом твоем желании. Ваша сказка про мальчика Аладдина врет лишь в части описания облика джинна – ты мог бы получить все, что захотел… Или что захотел бы Потапов, а уж он не упустил бы случай сформулировать нужное желание… Но боги все-таки оказались милостивы ко мне.
– К черту! – выругался Павел. – Идите все к черту с вашими тайнами и ритуалами!.. А ты!.. – Ствол лучемета взметнулся в сторону ящера. – Ты можешь отправляться прямо сейчас! Это твоя цена, не забыл?..
– Фальш-шивка!.. – Тон смарра повысился с шипения до рева, ящер порывисто шагнул вперед. Кончик ствола почти погрузился во тьму капюшона, но смарр, похоже, совершенно не страшился оружия инков. – Ты с-сказал ложь!.. С-сила камня ис-страч-чена!..
– Ну да… – Растерянности в голосе землянина было больше, чем испуга. – Ты не знал? Вы же сами подбросили кольцо сектантам!
– Не мы… – прошипел ящер. – Ус-спели ис-стратить!.. Теперь с-смерть…
– Кому? – осторожно осведомился атлант.
– Ему… – неожиданно донеслось в ответ.
И всем троим понадобилось целое мгновение, чтобы понять: никто из них не мог произнести это короткое слово.
– Во имя Посейдона… – выдохнул Уний.
Землянин рывком перенацелил оружие в сторону двери, но палец на кнопке все же удержал.
И лишь ящер начал действовать сразу. По-звериному порывистый рывок-перекат в сторону, молниеносный разворот, выброшенные из-под плаща в неведомом магическом жесте руки…
Вот только вторая, тоже закутанная в совершенно целый пока еще плащ фигура имела одно мгновение форы.
Когда борются равные, зрелища не получается. Красота выпада уступает эффективности, изящность защиты – надежности. А мизерная разница в мастерстве становится решающей.
Один смарр нападал, другой защищался, и воздух между двумя магами дрожал подобно мареву. Никакого огня, льда или молний – лишь голая сила против голой силы.
Миг… Другой…
И шаткое равновесие нечеловеческой схватки пошатнулось. Из глотки вновь пришедшего донеслось глухое ворчание, и он сделал коротенький шаг вперед.
Павел перебросил ствол на обороняющегося, потом – рывком – обратно. Казалось, малейшее вмешательство, и чашу ужасных весов можно склонить в нужную сторону. Только вот какая из сторон нужнее?
– Во имя Посейдона… – повторил атлант, закрывая рукой зрачок ствола. И пояснил в ответ на удивленный взгляд: – Ты сегодня спас меня, я хочу поквитаться. Пробьешь их защиту – умрешь.
Рычание пришельца стало явственней. Он сделал еще один шаг вперед, и бывший преследователь Павла наконец отступил. Какие энергии давили на него? Какие заклинания – атакующие и оборонительные – метались между магами? Ни один из гуманоидов никогда не постигнет этого… разве что менталы.
Менталы?!
Взгляд Павла уперся в кольцо, лежащее теперь точно посередине между двумя рептилиями. А торговля-то, похоже, не закончена! Ассоциация проскочила яркой искрой, но Павел поспешно затолкал свою мысль обратно в подсознание, всерьез опасаясь, что ее подслушают.
Нападающий прошипел что-то на своем языке. Обороняющийся ответил… И в тот же миг упал на одно колено. Пришелец сделал странное движение руками, будто разводил двери лифта. И бросился вперед. Молниеносный выпад, хруст плоти и костей… Два капюшона сомкнулись, а мгновение спустя нападающий уже отступил. Тело первого смарра с глухим стуком обрушилось на искореженный паркет, и Павлу показалось, что оно стало на голову короче.
– Зараза… – прошептал землянин.
Гость отступил от поверженного еще на шаг. Нагнулся, бережно поднял кольцо и повернул свой капюшон к Павлу.
– Здравс-ствуй, Головин…
Тот вздрогнул, словно от оплеухи. И секундой спустя опустил оружие.
Все голоса смарров для людей одинаковы, но назвать землянина по имени мог только один из ящеров. Бывший друг, дравшийся плечом к плечу… Бывший соперник, терпевший поражение в интригах… Бывший враг, кровавой победе которого помешал лишь случай…
Кем он станет теперь?
– Здравствуй, Чщахт, – проговорил Павел. И, почувствовав, что ноги больше не держат, присел на остатки кресла. – Хоть и не знаю, стоит ли желать тебе здравствовать…
6
В удобствах ящер не нуждался. Прихотливо сложившись под своим плащом, он уселся прямо на пол, как собака – на все четыре лапы. Зрелище было экзотичным до нелепости, и Павел едва не расхохотался снова. С нервами, конечно, надо что-то делать, но смарр, выполняющий команду «сидеть» в ожидании косточки от хозяина… Как хотите, но это было слишком.
Атлант не увидел в ситуации ничего комичного – его раса так и не нашла общего языка с четвероногими своего мира. На с трудом сдерживающегося землянина Уний косился с нескрываемым раздражением.
Смарру же было наплевать. Как обычно.
– Я приш-шел… – сообщил он очевидное. И, подумав секунду, уточнил: – Ус-спел… Плох-хо…
– Куда ты успел? – хмуро выговорил Павел. – То есть… К чему?
– С-сюда… – невозмутимо пояснил ящер. – К с-схватке…
Павел вздохнул: каков вопрос, таков и ответ. Ладно, можно и с другого боку…
– И что дальше? В кольце больше нет заряда.
Выглядеть умнее, чем есть, – это самое лучшее, что у Павла получалось. Обычно обман раскрывался быстро. Но порой соперник успевал проговориться о чем-нибудь важном.
– Плох-хо… – повторил ящер. – С-смерть… Вс-се равно вернуть…
– Он тоже говорил про смерть. – Павел кивнул на обезглавленное тело, залившие кровью половину холла. – И оказался прав, хотя наверняка имел в виду кого-то другого. Что это за камень, Чщахт? Неужели все это его стоит?
