Московский бестиарий. Болтовня брюнетки - Маша Царева

Наверное, целую неделю Саша чувствовал себя, мягко говоря, некомфортно – в общественных местах, в которых он привык бывать, на него показывали пальцем с глумливым смешком. Неожиданно пробудившаяся джентльменская гордость помешала ему рассказать любопытствующим, что на самом деле брильянтовые подарки принесли ему желанные дивиденды. Он старался вести себя как ни в чем не бывало, терпеливо выжидая, когда о его унижении все забудут. Так оно в конце концов и случилось – ведь этот город славится десятками ежедневных скандалов разной степени заметности.

У Москвы память короткая.

14. Нимфетки

Впервые я почувствовала себя взрослой по-настоящему, когда некто, кого я помнила в синтетических бантиках и с куклой под мышкой, вдруг начала курить и нецензурно выражаться.

Яна – младшая сестра моей лучшей подруги, и мы никогда не воспринимали ее всерьез. Лерке было семнадцать, когда сестра появилась на свет. Никакого теплого зова крови – сплошное досадное недоумение. Мини-юбки, мальчики и палаточный джин-тоник – вот что было у нас на уме, а тут появляется нечто скукоженное, требовательно орущее, постоянно испражняющееся. И почему-то все вокруг считают, что ты должна это искренне любить.

Помню, как мы, безалаберные студентки третьего курса, предавались самой веселой разновидности девичьего досуга: совместным сборам на вечеринку. Настроение было приподнятым; Лерка прикладывала к груди одно платье за другим, а я, вальяжно закинув ногу на ногу, морщила нос или одобрительно улыбалась. Сердце пело: нам предстояла одна из тех ночей, о которых в глубокой старости вспоминаешь с теплой грустной улыбкой. И вдруг, за пять минут до выхода, в комнату врывается Лерина мама:

– Няня позвонила. Не сможет прийти, а у меня ночное дежурство. Придется тебе остаться дома с Яночкой.

Вечеринка летит ко всем чертям, белое платье, желанное каких-то пять минут назад, вдруг начинает казаться нелепым и немодным, внутренний термометр настроения констатирует глухую полярную ночь. И все из-за сестры.

Детям присуща чуткость и живость восприятия; Яна, конечно, тоже быстро просекла, что Валерия не жалует ее любовью, и заняла оборонительную позицию. Непосредственные шалости юного исчадия ада были продуманы до мелочей – банка с вишневым компотом опрокидывалась непременно на любимые Леркины брюки, единственная дорогая помада шла на макияж многочисленным куклам, из важных конспектов сестры было очень удобно мастерить бумажные кораблики. Когда Яне было всего пять лет, она нашла в ящике Леркиного письменного стола сигареты и недолго думая отдала их родителям – страшный был скандал.

И вот нам по тридцать два года, Яне, соответственно, четырнадцать. Лера давно живет отдельно от родителей, и мы по-прежнему лучшие подруги. С сестрой она видится только по праздникам, за семейным столом – Лера за обе щеки наворачивает фирменные мамины блинчики, а Яна скучает над стаканом минералки, с юношеским максимализмом лелея свою креветочную худощавость.

Что касается меня, то, наверное, я и вовсе никогда не пересеклась бы с Яной. Если бы однажды…

…Однажды вечером в моей квартире раздался телефонный звонок. На проводе была Лера, и в ее нетерпеливом «алло» было столько затаенной тоски, что я сразу же почувствовала неладное.

– Саша! Только ты можешь мне помочь, – торжественно сказала она.

Я перепугалась. Неужели попросит поносить мое любимое вельветовое пальто от Prada? Или отдать для трансплантации левую почку? Еще неизвестно, какой из двух вариантов более безобиден, – отсутствие почки хотя бы незаметно со стороны, в то время как вышеупомянутое пальто – самая роскошная вещь в моем скудноватом гардеробе.

– Что случилось?

– Родители уезжают на выходные в санаторий. Подвернулась дешевая путевка, не могли отказаться.

– И что? – Я не понимала, куда она клонит.

– Янка! – отчаянно воскликнула Лера. – Они не хотят оставлять ее на два дня одну. Попросили меня пожить с ней.

– Ну а я-то тут при чем?

– При том, что у меня как раз начала налаживаться личная жизнь, – прошипела она, – и в пятницу вечером я собиралась в гости к мужчине, который выглядит так, что Брэд Питт повесился бы, глядя на его фотографию.

– Думаю, Янка только рада будет остаться одна. Она же школьница, так? Пусть пригласит ночевать подругу.

– Она на меня родителям настучит, мать потом запилит. Сашка, ну пожалуйста! Ты должна остаться с ней.

Я растерялась.

– Лер, ну это как-то… Я вообще не умею ладить с детьми. В последний раз, когда меня просили посидеть с трехлетней племянницей, та закидала меня какашками.

– Уверяю, Янка не будет метать в тебя фекалии, – хмыкнула Лера, – ей четырнадцать. Ну что тебе стоит? Всего на одну ночь. Она придет к тебе после школы, покормишь ее, посадишь видик смотреть. Никаких хлопот!

– Не знаю… – У меня не было уважительных причин для отказа, но тоненький писк внутреннего голоса умолял не брать на себя такую ответственность.

– Саша, мужчине, с которым у меня свидание, тридцать пять лет. Он мастер спорта по бодибилдингу, топ-менеджер крупной компании и до сих пор не женат, – трагическим полушепотом Лера привела последний решающий аргумент, – неужели ты допустишь, чтобы у меня его из-под носа увели?! Сама знаешь, что таких экземпляров нельзя оставлять одних в пятницу вечером.

Что ж, прозвучало это довольно убедительно.

– Ладно, – вздохнула я, – пускай Яна поживет у меня. Но предупреждаю сразу: только одну ночь!

Спокойная размеренность вечера была нарушена – я принялась судорожно готовиться к завтрашнему визиту. Кто только ни бывает в моей квартире – и мужчины, и подруги, и мужчины моих подруг. Все кто угодно, но только не маленькие дети. Не приспособлена эта территория для того, чтобы стать филиалом воспитательного учреждения. Аккуратисткой меня, мягко говоря, не назовешь. Вздохнув, я влажной тряпкой смахнула с мебели пыль, собрала в пакеты пустые бутылки, спрятала в шкаф груды одежды, разбросанной то тут, то там. «Янка вернется к тебе сразу после школы, – предупредила Лера, – адрес я ей уже дала. Ее надо будет покормить. Потом проследить, чтобы она хоть немного поделала уроки, и только потом можно допускать до телевизора». «Нет проблем, шеф», – угрюмо отозвалась я.

Мой холодильник шокировал бы хорошую хозяйку красноречиво холостяцким содержанием. На верхней полке одиноко притулилась полудохлая скукоженная сосиска, на нижней – открытая банка малосольных огурчиков.

Пришлось идти в круглосуточный супермаркет. Проклиная свою безотказность, я энергично наполняла тележку пригодными для нежного детского организма съедобностями. Спагетти свежего приготовления, помидорчики черри, какао, соки, готовый яблочный пирог. На обратном пути я зарулила в музыкальный магазин за подходящей к случаю видеокассетой – в итоге мой выбор пал на диснеевскую комедию «Как стать принцессой». Девчонкам должны нравиться фильмы о современных Золушках.