Первая в новом веке - Константин Мзареулов

Истанбул. Берег Босфора.

— Тут возле порта — самые шикарные и дешевые бордели, — сообщил Генри.

— С женщинами? — скривился милашка Лесли. — Вы — извращенцы. Вот с вами, мальчики, я бы с удовольствием.

— В Стамбуле ты найдешь много горячих турецких мальчиков, — успокоил педика Александер.

— Вы так себя ведете, будто презираете меня, — пожаловался младший лейтенант.

— Ну, что ты, — хохотнул Эндрюс. — Просто моральные принципы не разрешают наставлять рога нашему чернокожему другу Мэтью.

Катер, который доставил их на берег, уже отвалил от причала, отправившись к стоявшему на якоре «Айку» за новой партией моряков и летчиков. Друзья зашагали к проходной, но к немалой их досаде педик Лесли увязался следом — наверное, на что-то рассчитывал.

Водитель высадил американцев на площади Таксим, вокруг которой размещались посольства великих держав, а рядом, возле автомобильного моста через Босфор, раскинулся район Лаляли, где имелось множество публичных домов. По дороге Генри сообщил приятелем здешние расценки: девочки стоили от десяти до пятидесяти баксов за ночь, номер в гостинице обходился в двадцатку.

Действительно, в глазах рябило от вывесок. Летчики задумались, ненадолго уподобившись членам стада, принадлежавшего ректору Сорбонны мэтру Жану Буридану. Эндрюс немного заскучал, но вдруг его взгляд остановился на неоновом щите, пылавшем надписью:

О двойном виртуальном сексе, да еще способном осуществить любую мечту клиента, не слыхал даже всезнающий Генри Александер. Никто не сказал главного вслух, однако Эндрюс вдруг решил, что нужно попробовать неизвестное прежде удовольствие. Остальные поворчали, но сильно не перечили. Только Лесли принялся хныкать, сомневаясь, найдет ли здесь партнера на свой изысканный вкус.

— Сказано же тебе — все ваши мечты, — шикнул на него Монтинелли.

Гостей встретил невысокий полный джентльмен, безукоризненно говоривший на нью-йоркском диалекте английского и предложивший небогатый выбор алкоголя. Назвавшись Вольдемаром, он налил себе «смирновской водки», и американцы с ужасом увидели: Вольдемар не разбавил это адское пойло содовой, как делают цивилизованные люди, но выпил залпом, после чего съел большой кусок сала и ломтик хлеба, имевшего подозрительно темный цвет.

— Господа, — сказал менеджер, — наше заведение гарантирует клиентам высочайшее качество обслуживания. Вы получите настоящий секс третьего тысячелетия. Современные технологии дадут каждому ту партнершу, которую вы сами выберете.

По 25-дюймовому монитору побежали, сменяясь, портреты. Вольдемар комментировал, называя имена: Елена Троянская… Клеопатра… Нефертити… Афродита… Венера Милосская… Мария Стюарт… Анна Австрийская… мадам Помпадур… Жозефина Богарне-Бонапарт… Сара Бернар… Айседора Дункан… Мата Хари… Мэри Пикфорд…

— Всего в нашей коллекции несколько сот красивейших женщин разных эпох, народов, рас, — похвастался служитель «Наташи». — И любая из них станет вашей за чисто символическую плату.

— Это будут надувные куклы? — осведомился разочарованный Александер. — Или вы предлагаете виртуальный секс в теледилдоническом комбинезоне?

— Ни то, ни другое! — вскричал менеджер заведения. — Никакого обмана! Вас обслужит живая женщина. Однако аппаратура виртуальной реальности создаст иллюзию, что вы имеете дело с заказанным персонажем.

Они не поняли, и Вольдемар терпеливо объяснил, как достигается такой эффект. Офицеры недоверчиво выслушали его, но все равно не слишком хорошо поняли, что именно им предлагают. Билл Эндрюс уже готов был расплатиться за выпивку и отправиться на поиск нормального борделя, однако его смутила реакция педика. Компьютерщик сидел с открытым ртом, даже вытянул шею к говорившему, жадно фиксируя каждое слово.

Безошибочно определив его ориентацию, Вольдемар понимающе сообщил:

— Разумеется, у нас есть модели для людей с продвинутыми вкусами. Какой вы — активный или пассивный?

Опередив младшего лейтенанта, Генри потребовал дать ему Кармен Электру. Монтинелли тоже решил попытать виртуального счастья и заказал Ким Бессинджер. Подобострастно кивая, Вольдемар ввел в компьютер их пожелания. Эндрюс вспомнил, как менеджер пил водку, и лихо опрокинул в себя четверть пинты чистой Smirnoff. Ледяная жидкость обожгла гортань, растекаясь кипятком по внутренним емкостям организма. После этого капитан был готов к любым извращениям, поэтому лихо заявил:

— Давай Венеру Милосскую. Разумеется, с руками.

— No problems, sir, — с готовностью прошелестел Вольдемар.

На него нацепили какие-то датчики — техник объяснил, что эти устройства сообщают компьютеру каждое движение участников, чтобы виртуальные образы в точности повторяли все маневры. Затем на Билла надели шлем, плотно закрывший верхнюю часть лица. Несколько секунд было темно. Наконец заработали расположенные напротив глаз мониторы, и Эндрюс обнаружил, что стоит в эллинском портике посреди ночного сада.

Он сделал неуверенный шаг, ступая босыми ногами по холодным каменным плитам, прошел между мраморными колоннами, украшенными лепными рожами сатиров. В темном небе висела полная Луна, залившая ландшафт серебристым светом. Издалека слышалась тихая музыка, словно неведомый струнный инструмент играл рок, стилизованный под сиртаки.

Мягкие шаги сбоку. Повернув голову, капитан увидел ожившую скульптуру богини. Сердце застучало с перебоями, как турбина, засосавшая через воздухозаборник шальную ворону. Летчик тяжело дышал, облизывая пересохшие губы. Величественно улыбнувшись, Венера протянула чашу, источавшую сильный аромат алкоголя.

Проглотив напиток, оказавшийся прохладным портвейном, Эндрюс положил руки на обнаженное плечо женщины рядом с застежкой туники. Богиня легко высвободилась, отбежала в центр портика, легким движением скинула скудное одеяние и закружилась в медленном танце, демонстрируя безукоризненные формы.

Не в силах сдерживаться, Билл бросился к ней и обхватил, чувствуя под ладонями теплое мускулистое тело. Слегка отстранившись, Венера ответила на поцелуй и повела клиента к ложу.

Таймер сработал точно в конце оплаченной двухчасовки. Венера проворно выскользнула из объятий Билла, сделала несколько шагов и внезапно растаяла в воздухе. Эндрюс успел разобрать непонятные звуки, произнесенные хриплым низким голосом: «Poshol otsyuda, kozlina tschob tobi pousto bylo…»

За спиной капитана прозвенел сигнал. Обернувшись, Эндрюс увидел дверь с надписью «Exit», и сорвал с себя шлем. Обстановка резко изменилась, на месте оставалась лишь дверь. Теперь Билл стоял в тесной темной комнате. Дверь распахнулась, и Вольдемар поманил его рукой.