Реинкарнатор - Сергей Синякин

— Каких ментов? — поднял голову от тарелки Борис Романович.

— А вон они в «жигуленке» сидят, — кивнул горбоносый. — Значит, так — ты выходишь и гуляешь вон туда, в сторону недостроенного моста. Там тебя встретят. Иди, родной, а я пока задержусь, пугану малость товарищей милиционеров!

Борис Романович незаметно посмотрел на стоящий чуть поодаль автомобиль, в котором сидели четверо спортивно-подтянутых мужиков. Странно, как это он их раньше не заметил? А ведь ясно было со слов губернатора, что следят за Борисом Романовичем, каждый шаг его отслеживают!

Выпив еще рюмку коньяку, Даосов поднялся и неторопливо побрел в сторону, указанную горбоносым.

В машине меж тем немного волновались. Заметив подсевшего к Даосову горбоносого, Сурков немедленно включил подслушивающее устройство и некоторое время с удивлением прислушивался к чирикающим звукам, доносящимся из прибора.

— Это по-каковски они болтают? — удивленно спросил он.

Сидящие рядом товарищи на этот риторический вопрос ответить не могли.

— Глянь, — сказал Дмитрий. — Объект-то наш уходит!

— Заводи! — приказал Сурков. — Игорек, на выход! Пошел за объектом! Володя, тихонечко поезжай следом.

Водитель тронул машину. Метров через пятьдесят на пути «жигуленка» вдруг встал человек в генеральском мундире, который вначале показался экипажу похожим, а затем и на самом деле оказался начальником Управления внутренних дел генерал-лейтенантом Рвачевым. Генерал хмуро смотрел на машину и манил к себе водителя согнутым пальцем.

— Товарищ генерал! — Сурков выскочил из машины и поднял ладонь к непокрытой голове. Без формы ведь был, в гражданке. — Экипаж машины осуществляет наружное наблюдение за порученным объектом; Доложил лейтенант милиции Сурков.

— Вы что себе позволяете? — хмуро сказал генерал Рвачев. — Если вы на службе, лейтенант, то почему от вас пахнет коньяком?

Лейтенант милиции Сурков хотел возразить начальнику управления и с ужасом вдруг осознал, что от него не просто пахнет коньяком, он безобразно пьян, как и его товарищи, вообще не сумевшие выбраться из автомашины. Лейтенант милиции Игорь Иванцов неторопливо шел за Даосовым. Особо прятаться не стоило — фигурант шагал, совсем не оглядываясь назад. Иванцов не отрывал глаз от понурой спины объекта. Видно было, расстроился человек, дороги перед собой не видит. И все-таки Иванцов был осторожен, шел рядом с пышной зеленью смородиновых кустов, готовый шагнуть в их спасительную тень, если фигурант вздумает провериться.

Вот из этих-то кустов и послышалось свистящее шипение. Вначале Ивандов заметил колеблющуюся тень, потом, обернувшись, увидел, что из кустов, стоя на хвосте и расправив пятнистый капюшон, шипит на него исполинская змея. При этом змея смотрела на него желтым немигающим глазом, и видно было, как из ее слегка приоткрытой паети движется черный раздвоенный язычок.

Некоторое время оперативник и пресмыкающееся смотрели друг на друга. Голова змеи склонилась ниже, и Иванцов услышал свистящий шепот чудовища, выговаривающий вполне понятные человеческие слова:

— Сс-чего ты здесь лазиш-шь, с-сучок? Сс-чего вынюх-хиваеш-шь?

Нервы работника службы наружного наблюдения не выдержали. Коротко вскрикнув, он развернулся и со всей стремительностью бросился назад, где неторопливо должны были ехать на машине товарищи. А они и не ехали никуда. Сидели в машине и откровенно дрыхли, даже похрапывали во сне. И такой в кабине густой коньячный запах стоял, что лейтенант Иванцов с грустной завистью подумал: «И когда же вы, братцы, успели набраться?», не заметив даже, что использовал в своем мысленном обращении рифму, достойную бумаги.

А между тем рядом с неторопливо бредущим по направлению к мосту Даоеовым остановилась автомашина и кто-то позвал из салона:

— Борис Романович! Не топиться ли с горя собрался? Садись, подвезу!

Даосов хмуро посмотрел на водителя.

Из подъехавшей машины на него смотрел, показывая длинные желтые зубы, сторож с Центрального кладбища. Длинное костистое лицо сторожа кривилось в победной усмешке. Сторож приглашающе махнул реинкарнатору рукой и распахнул дверцу со стороны пассажира.

— Садись, Романыч, садись! Пора бы уже и поговорить о делах наших скорбных…

Вот так оно обычно и бывает — подозреваешь одного, а во всем виноват тот, кого даже и не вспоминаешь. Ну кем считал Даосов кладбищенского сторожа? Мелкой сволочью. способной лишь на то, чтобы за малую мзду открывать ворота перед приезжающим реинкарнатором да водку пить в окружении смиренных покойников. А вот все не так оказалось. Сидел в машине наглый и уверенный в своих действиях человек. Полно, да человек ли? Не зря Борису Романовичу не виделось радужного ореола души, ох не зря! Что ни говорите, было что-то бесовское в человеке, который ночами таился на кладбище, организовал похищение Натальи, пытался организовать аварию самому Даосову и вообще пакостил, как только мог, да еще без зазрения совести получал мзду с Бориса Романовича, когда тот заглядывал на кладбище. А самое главное — кто же еще мог сожительствовать на кладбище рядом с часовней? Только обратная сторона божественной медали.

— Где Наталья? — резко спросил Даосов, не садясь в машину.

— Да ты садись, садись, — снова показал длинные желтые зубы сторож. — Жива твоя Наталья, ничего с ней не сделалось. Пока.

Даосов сел в машину.

Ниже зеркала заднего вида в салоне автомашины болтался маленький зеленый чертенок. Хвост у него извивался, чертенок сучил ножками и делал страшные морды. Даосов пригляделся внимательнее и понял, что чертенок настоящий и, более того, — живой.

— С алкаша у пивной снял, — словоохотливо объяснил сторож. — Сильный дождик был, алкаш упал и лапку ему придавил. Пожалел я его, теперь вот висит, сохнет.

—Ты кто такой? — в упор спросил Даосов. Сторож снова осклабился:

— А мне кажется, что ты уже, Романыч, сам догадался.

— Грузовик той ночью — твоя работа?

— Точно. Сильно напугался?

Даосов выразился с излишней прямотой и витиеватостью. . — Здоров ты загибать, — признал сторож. — Не боись, до дела бы не дошло. Пугали мы тебя. На крепость, как говорится, пробовали.

Глава 23

Если вы никогда в жизни не сталкивались с потусторонними силами, то вам можно только позавидовать. Впрочем, действия потусторонних сил имеют определенные аналоги и в жизни нашего общества. Служба государственной безопасности, например, действует подобно верхним — культурно, вежливо и неумолимо она добивается своего. Своего добивается и милиция, которая, подобно чистилищным, действует кнутом и пряником, занимая промежуточное положение между службой госбезопасности и бандитами. Последних можно уподобить нижним, они так же грубы, веруют в культ силы, а для достижения цели могут пуститься во все тяжкие.

— Ну, чего ты нервничаешь? — спросил кладбищенский сторож, оказавшийся нижним. — Попугали тебя немного. Так ведь не убили, верно? Даже головы не проломили. Я бесам так и сказал — без увечий!

— Вас бы так попугать, — угрюмо сказал Даосов. — Наталья где?

— Да жива и здорова твоя баба, — сказал нижний. — Ты лучше скажи, шкатулочку свою прихватил?

Даосов бесцеремонно закурил. Разрешения он не спрашивал, но нижний на то не обиделся. Раздувая ноздри длинного носа, он с удовольствием принялся нюхать воздух. Похоже, сигаретный дым напоминал ему что-то родное и близкое.

— Ты думаешь, мне деньги твои нужны были? — спросил он. — Я тебя изучал..Да и были у меня там свои дела. Сам должен понимать, надо быть поближе к душам. Как сказал один здешний юморист? Кто что охраняет, тот то и имеет!

— Поэтому ты и подушникам сказал, что меня кто-то заказал? — сообразил Даосов.

— Ага! — довольно кивнул нижний. — Ты ведь кто? Конкурент! А для борьбы с конкурентами все средства хороши.

— Вплоть до грузовика? — хмуро усмехнулся Борис Романович.

— Это уже просто пугали, — объяснил нижний. — Мы же понимаем, ты не из нашего котла, зачем нам дипломатические скандалы раздувать. А попугать можно. Ты лучше прикинь, чего мне это стоило! Грузовик найти, беса вызвать, да такого, чтобы машину мог водить.

— А сны? — спросил Даосов. Наступил момент истины.

— Сны? — Его собеседник длиннозубо улыбнулся. — Нет, Романыч, сны тебе никто не организовывал. — А что снилось-то?

«Так я тебе это и сказал!» Даосов нахмурился еще больше. Игра была явно нечистоплотная, но от нижних ничего иного и ждать не приходилось. А вот то, что в этой грязной игре участвовал еще кто-то, Даосова настораживало. Видно было, что нижний не врал. Не знал он ничего про сны Даосова. Опасности в том, что снился Ангел, не было. В конце концов, мог ведь и ангел-хранитель Даосова проснуться. А вот ехидный черт, снившийся Борису Романовичу несколько ночей подряд, пугал и настораживал. Либо велась какая-то непонятная Даосову игра, либо, что уж совсем невероятно, объявился у него покровитель и среди нижних. А такое покровительство всегда чревато неприятностями. Достаточно доктора Фауста вспомнить. Боком ему покровительство Мефистофеля вышло, до сих пор, наверное, в котле о нем вспоминает!