Тайная родословная человека. Загадка превращения людей в животных - Александр Белов

Когда идет дождь, гориллы делаются вялыми и апатичными. Иногда они даже не предпринимают попыток спрятаться от дождя под деревья. Они сидят на поляне, там, где их застало ненастье, сгорбившись, опустив головы и закрыв ладонями плечи. Мамаши наподобие каменных изваяний нависают над своими детенышами, прижав их к груди. Гориллы сидят, не шевелясь, час, два, три – пока идет дождь. Струи воды стекают по их спинам, и каждому, кто видел обезьян в таком положении, становиться их очень жалко. Они похожи на людей, потерявших свой дом.

Свой день гориллы заканчивают мирно, как и начали. Они сгибают и подсовывают под себя стебли и ветки близлежащих растений. Потом утрамбовывают свое ложе и ложатся спать. Гориллы, как и прочие антропоиды, не прерывают своего сна, чтобы сходить в туалет. Они ходят под себя. А на утро просыпаются в загаженных гнездах. С позиции человека это крайне нечистоплотно и не эстетично. От горилл распространяется весьма специфический запах, напоминающий запах горелой резины. Но это им не сколько не мешает.

А что до мнения человека, то обезьянам на него просто наплевать.

Шимпанзе: погорельцы и бизнесмены

У пигмеев, самых маленьких людей, живущих а Африке, существует легенда, о том, как жили их далекие предки. По ночам они, не смыкая глаз, тряслись от холода и страха в холодном и наполненном диким зверьем лесу. Ели только сырую пищу и не знали цивилизации. И вот как-то один предок-пигмей наткнулся на поселение шимпанзе, которые тогда ходили на двух ногах и жили в хижинах, сажали банановые рощи и каждый вечер танцевали вокруг костра. Шимпанзе радушно приняли пигмея, угостили его мясом и позволили погреться у огня. Маленький человечек остался очень доволен и в его душу закралась крамольная мысль – выкрасть огонь у шимпанзе и принести своим товарищам. На следующий день шимпанзе ушли работать на банановые плантации. Пигмей натянул на себя шкуру макаки с длинным хвостом. В таком виде он пришел в деревню шимпанзе. Дети, которые играли около очага, страшно обрадовались при виде необычного существа. Между тем хитрый пигмей незаметно сунул кончик хвоста в огонь. Хвост загорелся и пигмей вовсю прыть понесся домой. По дороге он подпалил лес и деревня шимпанзе сгорела, едва из нее успели выбежать дети. Сгорели и банановые плантации, а обожженные и перепуганные шимпанзе, спасаясь от огня, кинулись в глубь леса, где нашли свое пристанище. Шкуры и лица их почернели от копоти и они, с перепугу, забыли язык, на котором разговаривали. С той поры они боятся огня, живут на деревьях и питаются фруктами. Что до пигмеев, они научились прекрасно ладить с огнем. В их деревнях в каждой хижине тлеет маленький уголек, а вечерами люди собираются и танцуют у большого костра.

Шимпанзе не забыли вероломство людей и всякий раз, когда человек вторгается на их территорию, поднимают невообразимый галдеж, кидаются в него палками и, в конце концов, заставляют ретироваться. Впрочем, они точно так же себя ведут при приближении конкурирующей группы обезьян. Они ухают, лают, хрипят, визжат, топочут без всякой меры, неистово трясут ветви и остервенело бьют лапами по пустым стволам, поднимая такой шум, который слышен порою за 3 километра. В придачу обезьяны воруют в местных деревнях барабаны и, что есть силы, лупят в них. Дикие потомки людей при этом приводят себя в высшую стадию возбуждения и получают от этого безумия не с чем не сравнимое наслаждение.

Обычно, стадо шимпанзе имеет свою постоянную территорию. Шимпанзе хорошо знают расположение границ. Эти границы патрулируются небольшими группами самцов, иногда с ними выходит в дозор и их верные подруги. Если самки находятся в половой готовности, то патруль совмещает приятное с полезным. Однако, все же обезьяны предпочитают заниматься интимом подальше от государственной границы. Приближаясь к чужой территории, патрульные преисполняются важности возложенной на них миссии, и полностью переключается на поиск следов возможного вторжения, например, комков изжеванных листьев и прутиков для выуживания термитов. При этом патрульные не только не кричат, но стараются двигаться скрытно, не наступают на сучья и на шуршащие листья. Если в группе есть детеныш и он начинает капризничать, ему быстро и решительно затыкают рот. У самой границы члены группы забираются на деревья и часами сидят, притаившись среди ветвей, напряженно рассматривая чужую территорию.

Обычно, защита своего участка ограничивается патрулированием и мелкими пограничными стычками. Завидев неприятеля, самцы шимпанзе залезают на деревья и демонстрируют противникам полуэрегированный половой член. Иногда это приводит к положительному результату и враги отступают. Но иногда, особенно, когда встречаются две большие группы, конфликт из-за территории, может перерасти в настоящую войну. В такие моменты массой шимпанзе, как и массой людей в подобной ситуации, словно бы овладевает идея, что чужаки не являются представителями их рода-племени, а раз так, значит, с ними нужно не просто бороться, а их надо уничтожать. Атаки и контратаки отличаются крайней кровожадностью. Если одна сторона слабее, то самцы этой группы могут быть сильно избиты, может пострадать и самка с детенышем. Ее могут серьезно ранить, и даже убить, а детеныша съесть. (У шимпанзе отмечены случаи каннибализма. Иногда, обезьяны могут напасть и на человеческого ребенка и съесть его.) Если чужая самка находиться в состоянии половой готовности, то атаки самцов становятся двусмысленными. Они то угрожают ей, то принимаются ухаживать за незнакомкой. Если сексуальное обаяние берет вверх, то самка присоединяется к лагерю победителей.

Самки, находясь в состоянии сексуальной готовности, которая у них наступает каждые 36 дней, активно добиваются благосклонности самцов. Они часто смотрят на пенис, а он у самцов являет собой крупный и заметный предмет. У шимпанзе большие семенники, кроме того, в отличие от горилл, у них отмечается значительный интерес к сексу. Молодые животные склонны к сексуальному экспериментированию. Они пробуют разные позы, в том числе и лицом к лицу, как это обычно происходит у людей. Этакая обезьянья «Кама-сутра». И лишь став старше, они выбирают традиционное для них положение со спины. Спаривание нередко приобретает характер «групповухи». Самцы по очереди спариваются с самкой, не выказывая по началу враждебности к друг другу. Если в группе отсутствует вожак, то сексуальное действо постепенно становиться беспорядочным и не управляемым, начинается толчея и драки. Если в этот момент появляется вожак, то он восстанавливает попранную справедливость, отгоняет всех самцов и удаляется с самкой в укромное место.

В сущности, шимпанзе живые общительные животные. Однако на них периодически накатывает дурное настроение, которое они стремятся сорвать на нижестоящих. Особенно свирепствует вожак. Ему позволено то, что не позволено никому. Самки с детенышами, будучи не в состоянии быстро убежать, залезают на верхние тонкие ветви деревьев, где их не могут достать более тяжеловесные самцы. Содержащие в неволе обезьяны не имеют и такой возможности и там иногда случаются трагедии. Так, например, в Мюнхенском зоопарке содержались вместе самец и самка. Когда у них родился ребенок, вспыльчивый и злобный папаша сменил гнев на милость. Он ласково и заботливо брал малютку на руки и играл с ним. Но однажды мать потребовала отдать ей дитя. Отец рассвирепел и шмякнул изо всех сил своего отпрыска об стенку. Дитя спасти не удалось. В другом случае беременная самка, у которой не проснулось материнское чувство, разродившись ребеночком, тут же хладнокровно прокусила ему голову и съела.

Немецкий исследователь Б. Гржимек был вынужден одно время содержать в своем доме двух взрослых шимпанзе – самца и самку. Если с самкой ученый быстро нашел общий язык, то с самцом периодически приходилось драться, немилосердно лупя его всем, что подвернется под руку. Такие стычки неизменно заканчивались для исследователя укусами, ушибами и царапинами. Ученый отмечал, что мирно играющий шимпанзе, вдруг, не с того, ни с сего, приходил в бешенство. Его шерсть вставала дыбом, рот искажался в страшной гримасе и он бросался на человека. Чтобы отражать эти дикие выпады, приходилось пускать в ход дубовую палку, железный прут и допотопный пистолет-пугач. После того как приступ немотивированной агрессии проходил, самец как не в чем не бывало, дружелюбно подходил к исследователю, рассматривал раны и укусы, нанесенные им, выражал искрение сочувствие и пытался его «лечить». Позднее Гржимек научился предотвращать всплески гнева. Заметив, признаки надвигающейся бури: вздыбленную шерсть, нахмуренные брови, и т. д. ученый быстро обнимал шимпанзе и старался лаской погасить вспышку. Иногда это ему удавалось. По утверждению ученого, этот шимпанзе, в общем-то, был добрым малым.