Вокруг Света 2006 №10 - Вокруг Света

«Все эти преподаватели… все они негодяи, свиньи, трусы и дураки! Нутро-то у них пустое! Самое главное — уйти, вовремя освободиться от школы, от любой из них!» Так говорил Сезанн известному меценату Воллару, зашедшему к художнику за картиной, которую, кстати, он в этот день так и не взял, потому что прекрасный натюрморт висел, покачиваясь, на вишневом дереве, пронзенный вишневой же веткой…

П. Сезанн. Карьер Бибемю. 1895 год

Удивительно, но даже для его соратников по борьбе с академизмом, парижских импрессионистов, его искусство было необычным, тяжеловесным, слишком структурным. Ему, по мнению многих критиков, не хватало легкости и как раз импрессионистичности. Парижская карьера Сезанна — это бесконечная череда отказов выставочных комиссий принять его работы для показа на Салонах. Другой давно бы бросил искусство и вернулся к банковскому делу. Но Поль Сезанн обладал особым упрямством, что и сохранило его для нас как живописца.

Вообще работу Сезанна по выращиванию в себе большого художника можно сравнить с работой каменотеса в каменоломнях. Особенно это сравнение становится очевидным, когда оказываешься в карьерах Бибемю. В нескольких километрах к востоку от Экса, по дороге к горе Сент-Виктуар, уже с древнеримских времен и вплоть до начала XX века добывали камень — желтый известняк. Век за веком сначала римские рабы, затем наемные рабочие «срезали» землю, уходя все глубже и создавая причудливый пейзаж из ущелий, образованных пластами вырубок. Сегодня все эти ущелья заросли соснами и сухой травой, но в прошлые века каменотесы работали под палящим солнцем. Когда попадаешь в эти края, становится понятно, откуда Сезанн черпал вдохновение и, что особенно важно, свой неповторимый колорит: тропинка ведет мимо причудливых желтых скал к нескольким специально отмеченным пунктам, где Сезанн стоял и рисовал пейзажи. Вот, например, место рождения картины «Красные скалы» (1900). Внизу на деревянном помосте — ее репродукция, поднимаешь глаза — перед тобой оживший пейзаж. Та же скала справа, проем, деревья на заднем плане. Как будто и не прошло ста лет. Природа, которой вдохновлялся Сезанн, сохранилась в этом заповеднике лучше, чем некоторые его произведения в музеях.

Сезанн любил эти карьеры. Мальчишкой он с друзьями сбегал сюда из города и жил здесь днями, купаясь в расположенном неподалеку озере, смотрел сквозь просветы сосен на гору Сент-Виктуар. В зрелые годы он снял у одного из знакомых каменную хижину внутри каменоломни, в которой хранил свои художественные принадлежности и иногда ночевал, когда жара и усталость мешали ему вернуться в городскую квартиру. Эта хижина и сейчас встречает гостей. Она сложена из того же камня, что и все вокруг. Посещение карьеров Бибемю лучше всякого учебника по истории искусства показывает, как Сезанн придумал свою уникальную палитру: сочетание различных тонов охры и красного с синевой и зеленью. Его учителем была сама природа. В этом смысле он был даже не постимпрессионистом, а подлинным реалистом. Исследования показывают, что его колорит составлен на основе смешения очень многих тонов его любимых цветов. В целом он использовал шесть красных, пять желтых, три зеленых и три синих различных пигмента. Их неповторимое сочетание под рукой Поля Сезанна рождало именно его живопись —наполненную ароматом сухих сосен, теплом раскаленного камня и стрекотом цикад.

«Гора Сент-Виктуар над дорогой в Толоне», 1904 год.

Гора Сент-Виктуар: сюжеты длиною в жизнь

Так же как в личной жизни сюжет «отец—сын» становится для Поля Сезанна постоянным лейтмотивом, так и в творчестве он удивительно постоянен. С 1861 года художник начинает периодически жить в Париже, снимая здесь мастерскую и знакомясь с новыми явлениями в живописи. Казалось бы, ему открывается весь мир и он — провинциал — должен его покорить! Вместо этого он днями сидит в Лувре, копируя классиков. Его современники — барбизонцы и импрессионисты — давно уже забыли про музеи и работают на пленэре, стараясь уловить «впечатление» (impression), а Сезанна вдохновляют классицисты и романтики, Пуссен и Делакруа. От его раннего творчества осталось очень немного композиций и набросков на мифологические темы. Они показывают его неуверенность в себе, преклонение перед великими. Сезанн обретет себя только тогда, когда поймет, что смысл его работы в поиске нового видения природы как таковой. Где же он берет эту природу? Разумеется, в родном Провансе. Маршрут «Париж — Экс» становится для него также постоянным.

Современный вид окрестностей горы Сент-Виктуар

Он возвращается сюда из лета в лето, бродит по карьерам Бибемю, обходит гору Сент-Виктуар, посещает маленькие городки и деревни вокруг, насыщается образами местной природы, концентрированными, наполненными энергетикой. Его пейзажи Прованса залиты солнцем. «Меня всегда влекли к себе небо и безграничность природы... — писал Сезанн. — Я вдыхаю девственную чистоту Вселенной. Меня мучит острое ощущение оттенков. Я и мое полотно — мы одно целое. Я прихожу на мотив и теряюсь в нем. Солнце мягко пронизывает меня, словно далекий друг, который подогревает мою разнеженность, оплодотворяет ее. Мы даем всходы». Сезанну не важно, что именно рисовать, важно, как будет развиваться тот или иной образ. Поэтому круг его сюжетов очень ограничен. Он выбирает несколько мотивов: гора, карьеры, озеро с купальщиками под горой, развалины Черного замка на фоне сосновой рощи, сами сосны — с этими сюжетами он будет работать на протяжении многих лет. Достаточно привести такие цифры: виды карьеров Бибемю он запечатлел на 11 картинах маслом и 18 акварелях, дом Жаде-Буффан — на 36 картинах и 17 акварелях, Черный замок — на 11 картинах и 2 акварелях. Рекордсмен его пейзажей — гора Сент-Виктуар изображена на 44 картинах маслом и 43 акварелях. Утром и в зной, со стороны карьеров и с юга, в ясную погоду и в дымку писал он этот мотив. В какие-то периоды жизни художник буквально бредит горой, она предстает перед ним как некая загадка, которую он должен разгадать. Будучи на самом деле скалистым, серым массивом, на полотнах живописца гора выглядит радужной и полной цветовых нюансов.

Анри Перрюшо так описывает работу Сезанна над пейзажами: «Недели, месяцы пишет он полотно за полотном, силясь скомпоновать все эти элементы, слить их в одно органическое целое, передать их красоту с той правдой действительности, которая и делает картину совершенной. Как далек он теперь от импрессионизма! Строгость, скупость, текучая музыка объемов, красочных форм и плоскостей, постепенно отступающих в глубину, отличают его полотна. Сезанн вырывает предметы из потока времени, чтобы вернуть их вечности. Мир застыл. Ни дуновения. Вода и листва будто спят каменным сном. Вокруг ни следа человеческой жизни. Тишина. Несказанность...»