Давно пора (СИ) - Хользов Юрий

— А Горурран? — эльф удивился, он на мгновение потерял самообладание и стало ясно, я попал в точку.

— А что Горурран? Он древний, ему плевать.

— Древний? Типа, настоящий? Это которые вместо героев, у их расы?

— Да.

— Круто, — я выдохнул. Синий старикан не обещал поддержку, точнее обещал, но после. Однако, знать об этом никому не обязательно.

— Марк, объяснись! — Филька был серьезен, ему не нравилась новая инфа.

— Я под защитой Горуррана, — я максимально простодушно пожал плечами.

— Ложь! Вы с ним даже не говорили! — Филька вскрикнул, подскочив на ноги, и уставившись на меня дикими глазами.

— Ну, вообще–то говорили, когда все ушли из Зала Совета. Спроси Ксюху, не думаю, что это большой секрет. Просто подошел большой старшеклассник и сказал дать знать, если обидят, — я уже неплохо изучил Дроу.

Они опасные, хитрые и сильные. Но во всем их быту, среди всех их достоинств, есть один ощутимый недостаток. Они не задают прямых вопросов. Они не разговаривают. Они выведывают. И максимум, что будет интересовать Фильку, это говорил ли я с Горурраном вообще или нет. И когда он узнает, что да — он не станет уточнять, о чем был разговор, ибо такой интерес вызовет подозрения и Ксюха расскажет Мэйфрин об этих вопросах.

О да, крыса канцелярская, теперь передай мамке и десять раз подумайте, чем грозит моя смерть.

Было видно, что эта информация обескуражила Фильку, он даже растерялся на некоторое время, на лице эмоции то появлялись, то пропадали. Затем, он взял себя в руки, перестал ходить туда–сюда, добродушно улыбнулся и продолжил.

— Ну ладно, пройдем, покажу своих зверушек, — я встал, и мы направились по лестнице в подвал.

Это был не зверинец, а тюрьма для самых разных существ. Тут и хищные растения, и гоблины, только не такие, как в подземельях, скорее всего с поверхности. И обычные лошади, ну почти обычные. Видели коня, размером с БелАЗ? Вот настолько обычные. Саблезубые тигры. Гидра. Василиск, камера которого блестела барьером.

— Уникальная возможность смотреть в глаза Василиску и не стать камнем, завораживает. Вы согласны, Марк?

— Да, но грустно. Этот гордый хищник должен бегать по подземелью и жрать путников, а он сидит тут, лишенный своего дара, — мне было больно смотреть на это. И зоопарки я не любил по той же причине.

— Охо–хо, Марк! Им не нужно больше выживать! Их всех тут исправно кормят и следят за здоровьем! — Филька не понимал ценности воли идти куда хочешь. Захотелось ему показать. Но я не могу, увы.

Мы шли дальше, я останавливался, чтобы посмотреть на странную кучу грибов. Как только я задержал на них взгляд, они рассыпались и побежали в мою сторону!

— Споровики. Разумные грибы. Живут колониями. Чрезвычайно опасны, для одинокого путника.

— А почему этот ящер не в клетке? — я смотрел на огромную ящерицу, ножки широко расставлены. Ну обычная ящерица из моего детства, которая хвост отбрасывает постоянно.

— Марк, это не экземпляр, это обычный ездовой ящер дозора.

ВОТ ПОЧЕМУ МНЕ КАЗАЛОСЬ, ЧТО ДОЗОРНЫЕ ПРОСТО ВИСЯТ НА ПОТОЛКЕ!!! ОНИ НА ЯЩЕРАХ, КОТОРЫЕ ОДНОЙ ТЕМПЕРАТУРЫ СО СТЕНАМИ ПЕЩЕРЫ!

— Занятно, — я пошел дальше.

Тут было еще много всякого интересного, прекрасного навроде грифона, и ужасного, как та кальмарка с моего испытания.

Экскурсия длилась около пары часов, мы обошли вокруг и оказались у лестницы наверх.

— Ну как вам моя коллекция, Марк? — Филлин был горд, он был уверен, что я и половины таких созданий ранее не видел. А я и не видел, но усиленно делал вид, что сдерживаю разочарование. Это просто. Смотреть слишком искренне, глаза открывать чересчур восхищенно, кивать, но на мгновение грустнеть.

— Восхитительно, Магистр Филлин! Прекрасные создания! — я улыбался во весь рот, но на мгновение опустил глаза, погрустнел, а затем снова улыбнулся самой искренней улыбкой.

— Что–то не так, Марк? — он смотрел на меня обеспокоенно.

— Нет–нет, все прекрасно! Спасибо вам за эту возможность!

— Марк, вы можете быть со мной откровенны. Вам не идет наше национальное лицемерие, — он был чуть разочарован, но смотрел с изрядной долей участия.

— Просто, вы понимаете, — я специально мялся, — я в новом мире, обо всех созданиях, которые у вас тут есть, я разве что читал в книжках, да видел на рисунках, но…

— Но ничего такого, чего бы вы не ожидали увидеть в мире, подобном моему? — Филлин, смотрел на меня, улыбаясь.

— Да! Я надеялся на что–то уникальное! Грозное! Огромное и ужасное! Ктулуху какой–нибудь!

Филя посмотрел на меня, ухмыльнулся, отряхнул с плеча невидимые пылинки, поднялся на пару ступеней и посмотрел на меня взглядом победителя.

— Мэйфрин прознала о моей удачной охоте? — он смотрел надменно и прямо.

— Я…

— Довольно, Марк. Вы хороший актер, но не настолько. Давайте на чистоту.

Я выдохнул, расслабился.

— Да. Поручила узнать, насколько оно опасно для дома.

— Признаться, я чуть не купился. Вы неплохо научились имитировать эмоции, Марк. Хвалю! Боюсь представить, что из вас сделает этот город через год!

— Я быстро учусь, — я был серьезен, карты на столе, я провалился. Так и доложу. Надеюсь, меня не станут убивать за этот провал, — ладно, полагаю, мне пора.

— Ой да ладно, Марк! Мне и самому не терпится похвастаться! — он подмигнул мне и продолжил, — если я что–то и ненавижу в своем положении, так это невозможность хвастаться победами. Обо всех моих подвигах, битвах и победах знает лишь Гаускварра. А я хотел бы вещать о своих приключениях со сцены, — он театрально задрал свой аккуратный женоподобный носик и поклонился.

— Покажете? — я не верил своим ушам.

— В этот раз — да. Это просто магическое создание. Я его поймал без цели, просто для коллекции, Дому Кладд’Эп переживать не о чем, — он грустно вздохнул, — существо сильно, конечно. Но оно никому не подчиняется и не принимает пищу. Боюсь, оно не проживет и десятка лет в клетке.

— Десять лет без пищи? — я выпучил глаз.

— Да, магия поддерживает в нем жизнь и без пищи, но пополнять запасы энергии все равно нужно. Магию оно не принимает, мясо не ест. Это не для клетки трофей, увы. Придется убить. Но показать–то я вам его могу! — он улыбнулся и повел меня в другую сторону холла, там тоже была лестница вниз, но уже в другое крыло.

Это был кот размером с лошадь. С чешуей. Чешуя была синей. А глаза ярко–желтыми и в них постоянно играли молнии. Безумно грациозный, грозный, мускулистый представитель семейства кошачьих. Черные когти блестели на свету отливая синим. Увидев нас он нахохлился, чешуйки, как обычная кошачья шерсть, встали дыбом и от острия каждой чешуйки молнии прыгали на следующую. То есть он буквально был окружен желтыми молниями, злобно зыркая на нас и шипя, наполненный ненавистью.

— Удивительно, — я даже забыл, как дышать. Мы встретились взглядами.

Филлин встал между мной и котом, посмотрел на меня. Затем на кошака.

— Занимательно.

— А? что? — я наконец смог оторвать взгляд.

— Ваши глаза, Марк, они разгораются. Это интересно.

— Я вас не понимаю…

Вдруг Филька взмахнул рукой, и стеклянная клетка опала на пол, чудовище сразу бросилось на него, но просто пролетело мимо. Филлин стал бесплотным, тогда зверь переключился на меня, он пригнулся, как тигр для прыжка.

— Тихо, мальчик, успокойся, — я понимал, что не успею даже мечи достать, конечная, — все хорошо, я тебе не причиню вреда.

Я поднял руки и отступал к выходу, но зверь, которого заперли в клетку, не придавал столько значения тому факту, что я сдаюсь. Он прыгнул на меня, в полете из него вырвались две желтые молнии и ударили меня в грудь, а затем он сам навалился на меня. Я почувствовал дикую боль, он прошелся когтями по моим ребрам, а затем закричал, но не воинственно. В его вопле была боль. Филлин.

Он магией скрутил животное, и швырнул его на место, по мановению руки, а затем так же, одним движением поднял барьер. Подошел ко мне и увидел что все тело обожжено, я орал как поросенок, мне было песец как больно. Затем, боль отпустила, он меня вылечил, я отдышался, сел на жопу, одежда на мне сгорела, я остался только в штанах и сапогах.