Хоккейная сделка - Кристен Граната

— Папочка, — зовет Джулиана. — Вода в ванне становится слишком высокой.

— Господи, — бормочу я. — Я пойду.

— Иди.

Прежде чем выбежать из комнаты, я притягиваю Арию к себе и прижимаю губы к ее лбу.

После душа я расчесываю мокрые кудри Джулианы.

— Джулиана, нам нужно поговорить, — мягко произношу я.

Ее большие карие глаза расширяются от тревоги.

— Я сделала что-то не так?

— Нет, дорогая, совсем нет, — заверяю я, склоняясь к ней и целуя пухлую щечку. — Просто сегодня на работе произошли некоторые события, о которых я хочу рассказать.

Маленькое тельце Джулианы выпрямляется на краю раковины, а плечи расправляются.

— Мне нравится слушать о твоей работе.

Улыбка озаряет мое лицо.

— Замечательно, ведь теперь я буду рассказывать о ней намного чаще.

— Правда? Почему?

Я разделяю ее волосы на три пряди, готовясь к плетению французской косы.

— Раньше я старался оградить тебя от журналистов и фотографов, которые постоянно пытаются нас снимать. Из-за этого не мог брать тебя с собой, в отличие от Энни. Я хотел защитить тебя, потому что ты — самое ценное, что у меня есть в этом мире. Ты ведь знаешь это, милая?

Она кивает в ответ.

— Но я начал думать, что, разделяя рабочую и семейную жизнь, не был к тебе честен. Я очень хочу брать тебя с собой в разные места, так же, как и все другие родители своих детей.

Ее глаза широко распахиваются от восторга.

— Например, в художественную галерею Арии?

Я смеюсь.

— Да, в художественную галерею. Или парк. Или в детский развлекательный центр. Я хочу водить тебя на стадион, когда у меня будет игра, чтобы ты увидела изнанку спортивного мира.

Она вскакивает и радостно прыгает на месте.

— Ура!

Усмирив ее ликование, я перехватываю пряди волос пальцами и переплетаю их друг с другом.

— Но папарацци иногда бывают очень навязчивыми и бестактными.

— Папперони? — переспрашивает она.

Я откидываю голову назад и смеюсь в голос.

— Папарацци, да.

— Почему они такие грубые, папочка?

— Им платят за сделанные снимки, поэтому пытаются приблизиться к нам как можно сильнее. Но может быть очень шумно, и вспышки фотоаппаратов слепят глаза. Однажды я пошел с Арией на ужин, и они были там.

На ее лице отражается беспокойство.

— Ария испугалась?

— Нет, но я был рядом, чтобы защитить ее, так что все прошло хорошо, — мои пальцы скользят по косе. — Я собираюсь нанять охрану, чтобы они обеспечивали нам дополнительную безопасность.

— Папперони будут делать нам больно?

— Нет, они просто слишком близко подходят, и пробиться сквозь них довольно сложно.

Она морщит носик.

— Родители должны научить их хорошим манерам.

Я улыбаюсь.

— Ты права, должны.

— Это значит, что завтра мы можем поехать в галерею Арии?

Я снимаю с запястья резинку для волос и завязываю ее на конце косы.

— Ты действительно сильно привязалась к Арии, милая?

Она энергично кивает.

— У тебя почти никогда не бывает друзей дома, и ни один из них не такой красивый, как Ария. Она никогда не разговаривает со мной как с ребенком. Мне она очень нравится.

Тепло разливается в груди.

— Мне тоже.

Она поворачивает голову из стороны в сторону, рассматривая волосы в зеркале, а я делаю глубокий вдох, готовясь сообщить еще одну новость.

После долгих раздумий я решаю остановиться на самой безболезненной лжи.

— Квартира Арии сейчас на ремонте, и ей нужно где-то пожить. Поскольку ты так ее любишь, я хотел спросить, можно ли ей временно поселиться в одной из гостевых комнат.

Ее глаза вспыхивают, а взгляд прикован ко мне.

— Правда?

Я кивнул.

— Ты рада?

Она разражается диким криком и спрыгивает с раковины.

— Да!

Я смеюсь, когда она обхватывает меня руками.

— Ты не должна так прыгать со сломанной рукой, моя маленькая обезьянка.

— Будем ли мы вместе обустраивать ее комнату?

— Нет, думаю, позволим Арии самой решить, как она хочет ее обустроить, — Я подмигиваю Джулиане. — Но у меня есть еще одна идея, в которой ты можешь помочь.

Глава 18

Ария

Класс искусств из старшей школы, посещающий сегодня музей, стал идеальным поводом для Джулианы, чтобы присоединиться.

Она настаивает на том, чтобы идти рядом со мной и держать за руку, и берет на себя смелость заявить классу, что она моя помощница.

Этот ребенок — настоящий сюрприз.

Александр держится в конце группы, наблюдая и слушая, впитывая все, словно тихий наблюдатель, каким и является. Но неважно, насколько он тих, поскольку когда глаза смотрят на меня, они говорят громче любых слов. Я готова поставить на кон, что он мог бы повторить каждый факт, который я преподаю группе, не потому, что это важно для него, а потому, что это важно для меня. Его внимание быстро становится чем-то, в чем я купаюсь, чем-то, чего жажду… и я не знаю, как к этому относиться.

Многие узнают его в течение дня, просят сфотографироваться и дать автограф. Он соглашается с улыбкой на лице, хотя взгляд постоянно возвращается к Джулиане. Я понимаю, что он нервничает по поводу того, как она со всем этим справится, но думаю, это затронет его больше, чем ее.

— По-видимому, распространился слух, что великий Александр Крум здесь, — я бросаю взгляд в окно у выхода, отмечая небольшую толпу, собравшуюся на тротуаре.

— Новости всегда быстро распространяются, — он застегивает пуговицы на пальто Джулианы и встает во весь рост, подхватывая ее на руки. — Сэм заедет за нами.

Джулиана вынимает изо рта леденец, который я ей дала.

— Ты же переедешь к нам жить, да?

Я киваю, отвечая на ее