Weird-реализм: Лавкрафт и философия - Грэм Харман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Здесь Лавкрафт в первую очередь хочет добавить весомости и достоверности обзору своей вымышленной географии, включив в список два пункта из реально существующей мифологии — мерзких снежных людей с Гималаев и гиперборейцев, которые, по преданию, живут далеко на севере относительно Греции. Остальное — создания самого Лавкрафта или, возможно, совместные произведения Лавкрафта и кружка его литературных друзей. Позже Дайер и Лейк смогут опровергнуть неверное представление об одном из этих мест, тем самым добавив списку еще больше весомости. Хотя в рассказах Лавкрафта часто утверждается, что Ленг расположено где-то в Центральной Азии, Дайер убедительно показывает, что это местность, где он и Данфорт обнаружили циклопический город. Так создается впечатление толики научного и критического отношения Дайера к этим местам, чтобы мы знали — он не настолько наивен, чтобы клюнуть на любую приманку. Кроме того, список продолжает и ускоряет процесс сведения рассказов Лавкрафта в единую картину, на которой появляется и Ктулху, и драгоценный «Некрономикон» Уилбера Уэйтли, хранящийся, как известно, даже в знаменитой библиотеке Уиденера в Гарварде. Более того, Лавкрафт начинает список с простых, вызывающих большее доверие пунктов: этот стилистический прием заставляет нас серьезно отнестись к последнему из них, совершенно восхитительному — «гиперборейским легендам про бесформенного Цатоггуа и про связанных с этим половинчатым существом хуже чем бесформенных отпрысков звезд».
Приглядимся к этому пункту внимательнее. Во-первых, легенда о Цатоггуа, творение Лавкрафта, приписывается гиперборейцам, которые упоминаются у историков (во всяком случае, у Геродота). Это добавляет необходимой весомости и достоверности тому, что в противном случае было бы смешным со стилистической точки зрения пассажем. «Бесформенный Цатоггуа», смутно напоминающий «слепого безумного бога Азатота», уже достаточно плох. Но затем этот бесформенный Цатоггуа кажется столпом здравого смысла у пределов непроглядной тьмы: это жутковатое «половинчатое существо» должно быть добрым дядюшкой по сравнению с хуже чем бесформенными отпрысками звезд, с которыми он каким-то образом связан. Эти еще более ужасные существа «размыты и все же источают дьявольскую власть внушения» в трех смыслах. Во-первых, они как-то связаны с половинчатым существом. Во-вторых, хотя это половинчатое существо всего лишь бесформенно, они еще «хуже», чем бесформенное. В-третьих, их описание очень странно — отпрыски звезд; мы, читатели, не знаем, как это понимать — в переносном смысле как «пришельцев из других солнечных систем» или буквально, словно сами звезды породили их таким же образом, как и различные химические элементы.
Мгла над Инсмутом
Джоши верно замечает, что «только во „Мгле над Инсмутом“ Лавкрафту удалось создать ярко выраженную атмосферу таинственного распада: благодаря живописному языку этой повести, мы почти ощущаем запах разлагающейся рыбы, видим физические уродства жителей и следы обветшания целого города»[94]. Повесть была написана в 1931 году и впервые опубликована в виде книги в 1936 году с четырьмя не очень хорошими гравюрами Фрэнка Утпатела, выполненными в поп-экспрессионистском и отчасти в поп-кубистском духе.
Рассказчик, молодой человек, только что окончил первый курс Оберлинского колледжа и теперь путешествует по Новой Англии. Он хочет попасть из Ньюберипорта (реальный город) в Аркхем (вымышленный), но решает сэкономить деньги на железнодорожном билете. Билетер на станции советует поездку на автобусе, но предупреждает, что рейс идет через Инсмут, городок, которого жители Ньюберипорта избегают. Там же рассказчик узнает множество любопытных фактов об Инсмуте, и, чтобы получить более подробную информацию, посещает библиотеку и местное историческое общество, где видит зловещую золотую тиару, украшенную мрачными рельефами на морскую тематику — предмет был обнаружен в окрестностях Инсмута. На следующий день он в одиночестве едет на автобусе до Инсмута. В уродливой внешности водителя, Джо Сарджента, заметны признаки вырождения. Впоследствии рассказчик выясняет, что большая часть населения Инсмута наделена подобными дегенеративными чертами, или, как он это называет, «инсмутской внешностью». После недолгого осмотра городка рассказчик выманивает местного пьяницу Зейдока Аллена на набережную и проводит там около двух часов, подпаивая старика контрабандным ликером. В конечном итоге Аллен рассказывает о соглашении, заключенном Оубедом Маршем (ключевая фигура в ранней истории Инсмута) со странными обитателями тихоокеанских островов. Марш убеждает горожан отказаться от христианства в пользу языческого культа, известного под названием «Тайный орден Дагона» и отдает распоряжение нескольким семействам спариваться со странными гибридными существами из моря. Внезапно Зейдок кричит, что за их разговором следят с отдаленного рифа, призывая рассказчика к бегству.
История Зейдока не вызывает большого доверия у рассказчика. Но по возвращении на автобусную остановку ему сообщают, что автобус, к сожалению, сломался и что молодому человеку придется провести ночь в «Гилман-хаусе», мрачной инсмутской гостинице, постояльцы которой порой становились свидетелями очень странных разговоров. Ночью неизвестные пытаются проникнуть в комнату рассказчика, но ему удается бежать через дверь в смежную комнату и спрыгнуть на крышу соседнего здания, склада. Оттуда он бежит из Инсмута, сначала имитируя «шаркающую» походку местных жителей, а затем продвигаясь по заброшенной железной дороге и перепрыгивая через опасный провал на мосту. За городом он видит большую группу жителей, пытающихся выследить его. Когда они переходят рельсы неподалеку от рассказчика, тот замечает их нечеловеческие тела, отвратительную хромоту, безобразные наряды. Рассказчик теряет сознание. Очнувшись на следующее утро, он покидает предместья города и сообщает о случившемся властям. Как сообщалось в начале повести, федеральная полиция после семимесячного расследования атакует город, разрушает множество зданий и подрывает торпедами прибрежный риф. Многочисленных жителей Инсмута помещают в концентрационные лагеря, но даже либеральные организации перестают протестовать после того, как им показывают узников. В заключении рассказчик приходит к выводу, что он сам — по одной из ветвей своего фамильного древа — происходит от рыбожаболюдей. Проходит время, и его глаза становятся все более и более похожи на немигающие очи инсмутцев. Он подумывает о самоубийстве, но под конец повести свыкается со своей общностью с рыбожабами, которые так и не были до конца уничтожены силами федералов.
64. Либеральные организации присмирели и затихли
«Негодующие выступления либеральных организаций спровоцировали долгие кулуарные дискуссии, после чего представителей общественности пригласили посетить ряд неких лагерей и тюрем. И в итоге все эти общества удивительным образом быстро присмирели и затихли» (SI 587; МИ 290).
Федеральная полиция организует крупный
