Измена. Таверна брошенных жен - Елена Белильщикова

Рэнд встряхнул волосами, как расфыркавшийся недовольный жеребец – гривой. Мало кто смел усомниться в похождениях Рэнда Лоана! У него же это – как его? – драконье обаяние! Как ему могли бы отказывать придворные дамы? Зная, что Лоаны – самые знатные драконы во всем Эрлае. Еще укр-радет! Хотя ладно, это больше по части Ричарда.

Рэнд отвернулся, резко развернувшись на пятках высоких черных сапог, и первый направился к двери, чтобы спуститься по винтовой лестнице. Одежда у него располагала к тренировкам: удобные черные брюки, красная рубашка, свободно расстегнутая на верхние пуговицы, ничего лишнего.

Ричард недовольно сощурился и крикнул Рэнду вслед:

– Я переоденусь и приду в гостиную!

Тот не ответил. Ричард поплелся в спальню, предчувствуя, если не беду, то публичное унижение. Хорошо хоть Рэнд один будет его учить, и никаких зрителей не намечается! А то Ричард со стыда сгорел бы, если бы Элизабет лицезрела его, становящегося на крыло.

Ричард выбрал в шкафу своей спальни удобные черные шелковые брюки и такую же рубашку, расстегнул на несколько пуговиц. А то от нервов сразу взмок, стало жарко еще до того, как попытался взлететь. Сделав несколько вдохов, Ричард отправился в гостиную. Рэнд окинул одобрительным взглядом, и они пошли спускаться вниз, чтобы найти «то самое место», где начнется обучение.

– А у меня получится, Рэнд? – негромко спросил Ричард, спускаясь по крутой дубовой лестнице вниз, и размял пальцы нервно. – Я же ничего не умею, я бездарь… Даже фехтовать нормально не умею! Куда мне на крыло становиться?

Ричард сам покачал головой, насмехаясь над собой. Не верилось в то, что эта затея с полетами не обречена заранее на провал.

– Я не знаю ни одного дракона, который не сумел бы взлететь! А фехтуешь ты нормально… для простолюдина, – фыркнул Рэнд, не удержавшись от шпильки. – Когда в любой момент можно бросить меч и заменить его на какую-нибудь дубинку. Ничего! Я из тебя человека сделаю. То есть дракона!

Говоря это, Рэнд повел Ричарда в сторону от замка. Там тропинка шла вверх, густая трава сменялась камнями, поросшими слабой, хиленькой зеленью. Поднявшись по скалистому склону, они оказались на плоской площадке, за которой был крутой обрыв. А там, внизу, расстилался густой дремучий лес. В нем водилось немало зверья, да и магические твари присутствовали.

Люди болтали, что это оттого, что драконы – проклятые существа, вот и притащили за собой нечисть. Но какие проклятия в их век? Бабкины сказки! Просто драконы – редкость, а редкое всегда пугает.

Ричард присел на корточки на этой каменной площадке. Скрывая свою слабость. Ноги у него сразу подкосились от ужаса!

– Это мне ч-что, отсюда прыгать? – заикаясь, переспросил Ричард, глядя на Рэнда, как на умалишенного. – Да тут же очень высоко! Я разобьюсь, если у меня крылья не откроются! Давай вернемся в наш сад. Я там на дерево залезу. И с веточки прыгну. Как раз будет и легкая, и безопасная тренировка. Да, дядя?

Ричард умоляюще уставился на дядю. Решив, что ни за какие коврижки отсюда прыгать не будет! Обойдется Рэнд!

Пока Ричард сидел, то смотрел на горизонт. Небо окрашивалось легким золотом от солнца, закат делал края облаков похожими на розовую вату. Ветерок ерошил волосы. И вообще, в этом месте царил удивительный покой. Ричард любил лес. Самую непролазную глушь. Забраться, погулять, подумать о своем… Может, и сейчас, если что, дунуть в лес? И поминай, как звали?

– Конечно, сначала ты раскроешь крылья тут, – Рэнд закатил глаза, не понимая, с чего его таким извергом считают. – Но дальше тебе нужна высота. Давай, вставай! Подумай, как впечатлится Элизабет! Еще ни одна баб… девушка не устояла перед полетом под луной, поверь моему опыту!

Рэнд сгреб Ричарда за воротник рубашки, как щенка за шкирку, чтобы поставить на ноги. Никуда не денется! Учитель из Рэнда строгий. За последние дни они пару раз выбирались на тренировки, в том числе и магические. И Ричард мог запомнить, что дядя не слезал, пока над рукой не загорался нужный огонек.

Рэнд отошел на пару шагов, прикрывая глаза. Шевельнул лопатками, повел плечами, словно засиделся за бумагами, и теперь хотелось размять спину. И вдруг с тихим шелестом раскрылись большие крылья. Их основание, верхний контур, где проходили самые толстые кости, сверкали золотой чешуей. У обычных драконов она там была красной, но Лоаны другие. Дальше же крылья были черными, перепонки почти просвечивались, настолько были тонкими и нежными. Под солнцем они переливались, отдавали легким перламутром.

Ричард тоже встал и залюбовался крыльями Рэнда. Никогда не видел подобной красоты! Полупрозрачные крылья у некоторых бабочек толще, чем эти! Сияющие, почти как хрустальные. Вот только хрусталь не сверкающий, белый, а наоборот, темный. Переливающийся на солнце всеми цветами.

– Какие красивые крылья! – прошептал Ричард и осторожно потянулся кончиком пальца к трепещущей полупрозрачной живой плоти.

Он помнил заветы Рэнда: крылья не лапать, они очень чувствительны к боли, но в то же время тонко воспринимают нежность. Ричард бережно провел кончиком пальца по крылу. Некстати вспомнилось, как Рэнд небрежно бросил недавно: «Осторожно, Ричард… Один легкий замах плети по тонкой кожице заставляет выть. Говорят, и поцелуй по ним – это нежнее всякой ласки, но я подобного не испытывал…»

Немудрено, что закоренелый холостяк Рэнд никому из женщин не показывал свои крылья. Не был ни с кем уязвимым. Может, если влюбится, кому-то покажет? А Ричард показал бы свои крылья Элизабет.

Он улыбнулся своим мыслям про Элизабет. И смутился, глядя в глаза Рэнду. Тот привычно дрогнул крылом в первую секунду – так кот подбирает хвост, чтобы расшалившийся ребенок не дернул за него. Но Ричард коснулся тонкой чувствительной кожи так легко и осторожно, что Рэнд расслабился. Крыло даже слегка раскрылось, на нем ярче заиграли блики от солнца.

Ричард осмелел и подобрался поближе. И вправду чувствуя себя ребенком. Но не шальным мальчишкой, а завороженным.

– Они у тебя как драгоценность! – задышал Ричард шумно и тяжело, гладя крылья уже двумя руками кончиками пальцев, чуть щекотя.

На пальцах оставалась почти невидимая разноцветная хрустальная пыльца. Рэнд зажмурился от удовольствия, как разнеженный кот.

– Уверен, у тебя не менее красивы. Я помню, какими были крылья твоего отца, – Рэнд улыбнулся тепло, немного горько, глядя на Ричарда, такого похожего на покойного Лоана-старшего. – Когда