Их величества пирамиды - Войтех Замаровский

Если умершему не удавалось счастливо избежать этих и многих других опасностей, он мог даже умереть, несмотря на то что его мумифицированное тело пребывало в целости и сохранности. Эта вторичная смерть являлась уже окончательной и бесповоротной, и следствием ее становилось полное небытие человека.

Царство Осириса не было раем и в том смысле, что не освобождало от необходимости работать.

Надсмотрщик мог послать умершего жать хлеба или перевозить песок с одного берега на другой; и на том свете надсмотрщик был могущественнее обычного смертного. На этот случай в могилу клали заместителя или раба в виде статуэтки — «ушебти» («ответчик»), которая на приказ надсмотрщика откликалась: «Я здесь!» — и выполняла за усопшего всю необходимую работу. В каждой могиле можно было найти несколько таких статуэток: если покойный боялся перетрудиться или хотел похвастать перед другими умершими большим числом своих рабов, он запасался на каждый день года статуэткой, а то и не одной. Сейчас нам известны десятки тысяч таких статуэток (не считая подделок, часто довольно удачных) из камня, глины, фаянса, дерева, и многие из них представляют собой настоящие произведения искусства. Но столь же очаровательны и неумелые «ушебти» бедняков, единственные слуги тех, кто всю жизнь служил другим.

Раз мертвому (или, точнее, его «Ка») предстояло жить в царстве Осириса, ему была необходима одежда, чтобы не ходить голым, миска — чтобы не есть с земли, постель — чтобы не спать в пыли; ему нужны были любимые вещи, он нуждался в пище и питье. Все эти потребности должны были удовлетворяться согласно его земным привычкам, высокородный господин не мог не отличаться от крестьянина, военачальник — от воина, первая дама гарема — от служанки, царь — от всех своих подданных. Кроме того, каждый умерший должен был иметь возможность навещать своих потомков и родственников, иначе его жизнь на том свете не многого бы стоила. Хотя он был духом, все его потребности надо было обеспечивать материально, т. е. погребальной утварью и жертвоприношениями; только тогда дух мог воспользоваться их нематериальной сущностью. Если ему чего-нибудь не хватало, он мор, произнеся магическое заклинание, оживить изображения жертвенных даров, украшавших гробницу, и притом сколько угодно раз. Таким образом, практически он мог «жить» вечно.

Заботиться о погребении, погребальной утвари и жертвоприношениях было священной обязанностью потомков и родственников. Однако эта дорогостоящая обязанность обычно была облегчена: еще при жизни человек заказывал себе гробницу и приобретал значительную часть погребальной утвари, а в завещании выделял из своего имущества фонд для покрытия расходов на жертвоприношения. Все эти заботы как бы подтверждали слова греческого автора, что «жизнь египтянина состояла в приготовлениях к смерти».

Разумеется, в Египте всегда было достаточно людей, видевших смысл жизни отнюдь не в приготовлениях к смерти. Как мы знаем из их письменных свидетельств, одни прежде всего стремились «заслужить расположение правителя», другие «заботились о приумножении своего имущества», третьи «старались не делать больше, чем приказано», или только «спокойно дожить до ста десяти лет». Многие наверняка руководствовались советами, которые были явным выражением гедонизма.[52] «Предавайся радостям, не думай о заботах», — читаем мы в произведении, созданном, вероятно, еще во времена Древнего царства. «Пользуйся своим достоянием с веселой мыслью, ни в чем себе не отказывай», — читаем в папирусе Первого переходного периода. «Веселись, гони от себя мысль, что когда-нибудь станешь сверкающим духом! Радуйся, пока ты здесь! Ни одну прекрасную вещь не возьмешь с собой на тот свет, и нет оттуда дороги назад!» — читаем мы в стихотворении времен Среднего царства. Вопреки религиозному ярму и деспотическому произволу, вопреки гнету всякого рода повинностей и политического бесправия древние египтяне считали целью жизни саму жизнь.

Но каких бы взглядов на земной и потусторонний мир ни придерживались египтяне, на всякий случай они старались надежно обеспечить свое посмертное существование, по крайней мере те из них, у кого на это были средства. Об их жилищах вы знаем лишь по изображениям и то не слишком точно; исчезли не только хижины бедноты, дома представителей средних слоев, но и царские дворцы. Греки, хорошо знавшие обычаи египтян, с удивлением констатировали, что своим земным обиталищам они уделяли куда меньше внимания чем гробницам, и этим отличались от всех остальных народов. Мы верим этому, помимо всего, и по той причине, что традиция сооружать внушительные гробницы сохранилась. И не только у коптов, но и у мусульман в чем можно убедиться, прогуливаясь, например, по каирскому «Городу мертвых».

Обряд снаряжения покойника в посмертный путь присущ многим народам древности, но, за исключением могил властителей, обычно все ограничивались скромными дарами. Египтяне же одаривали своих умерших настоящим богатством, стоимость «приданого» покойника, насколько можно судить по нескольким нетронутым гробницам или сохранившимся остаткам, огромна. Экономистам трудно понять, как хозяйственная система древних египтян могла выдержать омертвление столь большого количества живого труда для такой в конечном счете непродуктивной цели, и видят в этом одну из причин замедленного развития производительных сил в Египте. Археологи же этому только рады; без посмертного снаряжения усопших они бы не имели материальных свидетельств того, как удовлетворяли свои потребности живые. А главное — без художественных сокровищ, найденных в египетских гробницах, сейчас было бы беднее все человечество.

Следовательно, гробницы древних египтян — место хранения не только мумифицированных тел, но и несметных богатств. Они были складами драгоценных блюд и ваз из алебастра, статуэток и украшений из порфира, предметов роскоши из золота и драгоценных камней. Ныне мы можем лишь туманно себе представить, какие сокровища составляли посмертное «приданое» царей. Даже после открытия гробницы Тутанхамона!

Естественно, богатство привлекает воров. В могилах бедняков можно найти разве что какую-нибудь миску или статуэтку «ушебти», эти могилы охраняла их собственная убогость. Гробницы богачей надо было надежно защищать. Эти места последнего отдохновения превращали в сейфы, а гробницы властителей — в настоящие крепости.

Глава VII

КАК РОДИЛАСЬ ПИРАМИДА

Зачарованные головокружительными глубинами тех далеких веков, когда вырастали пирамиды, мы подчас забываем, что это постройки не первой, а довольно зрелой стадии эволюции египетского общества. Монументальная архитектура не возникает, как утверждалось ранее, «в начале развития той или иной культуры», «в момент, когда варварский народ неожиданно осознает себя и свою силу». Сказанное нами относится в равной мере как к пирамидам, так и к готическим кафедральным соборам, романским базиликам, римским амфитеатрам, греческим храмам и т. п., а также к вавилонским зиккуратам. Строительство таких значительных сооружений невозможно без столетиями накопленного опыта, без использования и преодоления традиций, создания экономических, технических, организационных и идеологических предпосылок.

Когда первые научные исследователи Египта удостоверились в правоте античных авторов, утверждавших, что пирамиды — это гробницы царей, они задумались, как же египтяне хоронили своих властителей до появления пирамид. Они, конечно, не считали, что эти правильные геометрические пирамиды из камня, достигающие колоссальных размеров, возникли «ни с того ни с сего, точно вулканические острова в море», что в своих геометрических очертаниях они «выкристаллизовались из песчаных барханов пустынь». Еще Виз и Перринг подозревали, что ступенчатая пирамида — «предварительная ступень» истинной пирамиды. Шампольон и Розеллини нашли много точек соприкосновения между царскими и прочими гробницами, они пытались даже найти нечто общее между пирамидами в Гизе и скальными гробницами в Долине царей. В этот период первых открытий ближе всех подошел к истине Лепсиус, обнаруживший связь между пирамидами и окружающими их гробницами сановников, которые тамошние арабы называли мастабами, т. е. так же, как массивные глиняные «скамьи» перед крестьянскими домами. И вот Лепсиус высказал мысль, что в таких мастабах (этот термин был принят и египтологией) египтяне прежде хоронили царей; естественно, эти царские мастабы были больше по размерам и ради внушительности и пущей безопасности укрыты каменными платформами-крышками. Из этих-то громоздящихся одна на другую, все уменьшавшихся платформ и возникла, по его мнению, «ступенчатая мастаба», каковой он считал пирамиду Джосера в Саккара, а уже из нее впоследствии развилась «истинная» пирамида. Позднейшие исследования, откорректировав и дополнив эту теорию, в основном подтвердили ее.