Весь Кир Булычев в одном томе - Кир Булычев

— Нет, — ответил бас.

— С завода?

— Можете считать, что с завода.

— Тогда учтите, — сказал Широнин твердо. — Моего мотора вы не увидите. Вас все равно будут судить. И мне вас не жалко.

— Но я очень прошу, — сказал бас.

— Да мой мотор на Волге! — воскликнул Коля. — Что же, мне тащиться три часа на поезде, чтобы доставить вам удовольствие?

— Коля! — крикнула мама из комнаты. — Как ты разговариваешь?

— Зачем на поезде? — сказал бас. — Вы только скажите нам адрес и разрешите от вашего имени его осмотреть. Если же у вас есть свободное время, то можете полететь с нами на вертолете.

— Что? На вертолете? А вы меня не разыгрываете?

— Зачем нам это делать?

— Коля, ужинать, — сказала мама. — Ты совершенно распустился за лето.

— Деревня Городище, — сказал Коля, — Калининской области…

Он вдруг поверил, что бас не шутит, что у них и в самом деле так плохо все обернулось, что не жалко денег на специальный вертолет, чтобы отыскать действующий мотор «Бурун-45». Пусть смотрят.

— Вот, — объявил он маме не без гордости. — От моего мотора зависит судьба целого завода.

— Завтра они медаль тебе дадут, — сказала мама, которую серьезно беспокоило, что Коля стал таким грубым.

Назавтра они пришли к Широниным. Без медали, но пришли. Солидный толстяк в больших очках и еще один, непонятного возраста, весь встрепанный.

— Мы хотели бы видеть Николая Викторовича, — сказал солидный толстяк.

Отец, который открыл дверь, не понял и поправил их:

— Виктора Степановича.

— Нет, — сказал солидный толстяк. — Николая Викторовича. Вы приобрели мотор «Бурун-45»?

— Коля, — позвал отец.

Коля стоял за дверью и все слышал. Он сразу вышел в коридор.

— Николай Викторович? — спросил солидный толстяк, никак не удивившись.

— Я. И я покупал мотор «Бурун». А вы со мной вчера говорили по телефону.

— Правильно, — сказал толстяк и повернулся к встрепанному. — Что же будем делать?

Встрепанный склонил голову набок и подмигнул Коле. Потом спросил:

— Тебе никто не помогал?

— С чем? С мотором? Нет. Я бы никого и не подпустил — там голову сломишь.

— И правильно сделал, — похвалил толстяк. — Поехали с нами.

— Простите, — сказал отец. — Я не совсем понимаю…

— Нам хотелось бы, — сказал солидный толстяк, — чтобы ваш сын побывал на нашем экспериментальном производстве.

Коля чуть не произнес вслух: «Им моя консультация нужна», но удержался, чтобы не показаться хвастуном.

Мама сказала из кухни будничным тоном:

— Простите, что я к вам не вышла, я лук режу. Только чтобы к ужину быть дома.

— Постараемся, — сказал встрепанный отцу. — Спасибо за содействие, — хотя неясно было, в чем заключалось содействие отца.

Внизу ждала «Волга», толстый сел впереди, с шофером, а второй устроился на заднем сиденье рядом с Колей. Коля выглянул в окно, ему захотелось, чтобы совершенно случайно мимо дома прошла Эмма и спросила бы его: «Ты куда, Широнин? Завтра же сочинение». А он ответил бы небрежно: «Надо заехать на один завод, вот за мной машину прислали». Ну, разумеется, если бы Коля шел с авоськой в магазин за молоком, он встретил бы двадцать знакомых. А когда за тобой присылают «Волгу», то все как будто сквозь землю проваливаются.

— Слушай, Коля, — сказал встрепанный, — а чем тебе не понравился наш фирменный конденсатор? Ты зачем радиотехнические поставил?

Коля вернулся с небес на землю. «Много еще во мне мальчишества, — подумал он с некоторым осуждением. — С тобой разговаривают как с серьезным человеком, а ты думаешь неизвестно о чем».

— А вам ваши фирменные конденсаторы нравятся? — спросил Коля у встрепанного, сделав ударение на слове «фирменные». — Тоже мне, фирма.

Встрепанный хихикнул, а толстяк обернулся с переднего сиденья и спросил:

— Широнин, я хотел задать вопрос, хорошая ли у вас успеваемость в школе?

Вопрос к делу не относился и Коле не понравился.

— Успеваемость как успеваемость, а что?

— Имеет прямое отношение, — сказал толстяк. — Надеюсь, вы не вводите меня в заблуждение.

— А зачем вводить?

— Бывают различные варианты, — загадочно сказал толстяк и отвернулся.

Завод располагался в Черемушках, в здании, в котором было много стекла и алюминиевых конструкций. Широнина провели в большую комнату, похожую на холл в санатории. У стены стояли кресла, а посередине лежал разноцветный ковер.

— Подожди, Коля, — сказал встрепанный. — И познакомься пока.

В креслах сидели еще два человека. У них был скучный вид, как на приеме к зубному врачу. Коля сел рядом с худым лохматым мужчиной, до самых глаз заросшим черной бородой.

— Широнин, — представился он.

— Туманян, — ответил бородач. — Вы тоже насчет мотора?

— И что он им сдался? — удивился третий человек, совсем пожилой, лет сорока, не меньше, в модном костюме и галстуке «бабочке». — И так ухлопал на него весь отпуск.

И тут в комнату вошли встрепанный, толстяк и незнакомый старик в синем халате.

— Здравствуйте, — сказал старик высоким голосом. — Я рад вас видеть. И надеюсь, мы достигнем взаимопонимания. — Потом он обернулся к толстяку и спросил потише, показывая глазами на Колю: — А это Широнин?

— Да, — ответил толстяк, будто Широнин был виноват во всех страшных грехах.

— Ну-ну, — сказал старик весело и уселся в кресло. — Я, — продолжал старик, — то есть академик Беккер, Сергей Петрович, и мой друг профессор Столяров, — он указал на встрепанного, — пригласили вас сюда потому, что именно мы изобрели мотор «Бурун-45».

Академик сделал паузу и поглядел на гостей, словно ждал, что они накинутся на него с проклятиями. Но гости молчали и ничего не понимали.

— Вопросов нет? — спросил Беккер. — Отлично. Вы все выдержанные и упрямые люди. Итак, я повторяю, что мы изобрели мотор-сказку, мотор завтрашнего дня. И по договоренности с торговыми организациями пустили его в продажу. Мы продали восемнадцать тысяч шестьсот дешевых моторов «Бурун». Так вот, на сегодняшний день в магазин возвращено восемнадцать тысяч пятьсот девяносто шесть моторов. Один мотор утоплен с горя его хозяином. Три мотора приведены владельцами в порядок и отлично работают. О чем это говорит?

Ответа не последовало.

— А говорит это о том, что мотор мы изобрели никуда не годный. Потенциально — это замечательная машина. На практике довести его до рабочего состояния невозможно. И чтобы не было случайностей, об этом позаботился весь наш институт. Я не шучу: мотор запустить нельзя, хотя он и лучший из существующих сегодня лодочных подвесных моторов.

— Теперь я ничего не понимаю, — сознался Туманян.

— А мы понимаем. Мы понимаем, что среди тысяч людей, большая часть которых любит технику и обладает смелостью, чтобы купить совершенно незнакомую марку мотора, нашлись три человека, которые настолько нелогично устроены и упорны, что не согласились с логикой и привели моторы в отличное состояние.