Заземелье. Романы 1-6 - Терри Брукс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все это внезапно напомнило принцессе рассказы советника о том, как выглядел замок Чистейшее Серебро, погибавший от тлена, до прибытия ее отца в Заземелье. Как странно…
— Пошли отсюда домой, — сразу же предложил Пьянчужка и невольно попятился.
Ей очень хотелось принять предложение кыш-гнома и сбежать без оглядки. Но вместо этого Мистая повернулась к Дирку с Лесной Опушки, который спокойно сидел рядом с ней, старательно вылизывая лапы и умываясь.
— Это что, на самом деле Либирис?
— Да, это он. — Изумрудные глаза ярко блеснули. — Возможно, принцесса, тебе бы хотелось поддержать кыш-гнома и последовать его совету?
Мистая нахмурилась. Она могла спокойно пообщаться с котом, поскольку ее надоедливые спутники всю дорогу старались держаться от него как можно дальше. Ни Пьянчужка, ни Щелчок не рисковали подходить к странному зверю после вчерашней ночи ближе чем на десять ярдов. Очевидно, поддавшись то ли жадности, то ли голоду, они попытались поймать Дирка — скорее всего с намерением освежевать его на месте. Их попытка провалилась с треском. Мистая не знала, что именно случилось, поскольку в это время крепко спала. Ее разбудила вспышка яркого света, и принцесса с удивлением увидела, как кыш-гномы с воплями улепетывают куда-то в темноту. Сегодня, вернувшись оттуда, куда они сбежали, Пьянчужка и Щелчок, пряча обожженные пальцы и покрытые сажей лица, старались держаться как можно дальше от Дирка с Лесной Опушки.
— А если бы я решила уйти отсюда и направиться в другое место, ты бы присоединился ко мне? — нервно уточнила Мистая у кота.
— Нет. У меня здесь есть одно дело, которым необходимо заняться.
— Дело? Какое еще дело?
— Боюсь, это касается только меня. — Тон его голоса поменялся, став почти оскорбительным. — Коты никогда не обсуждают свои личные дела с людьми, даже с принцессами. Кот никогда ничего не объясняет и ни за что не просит прощения. Кот никогда не оправдывается и ничего не доказывает. Ты можешь только принять кота таким, каков он на самом деле, и не ожидать ничего, помимо удовольствия от его общества. В нашем случае ты должна остаться в Либирисе, если хочешь и впредь наслаждаться моей компанией.
Мистае совершенно не хотелось оставаться в жуткой библиотеке, равно как и наслаждаться компанией мохнатого мерзавца, но выбора у нее не было, поскольку цель осталась прежней — отыскать место, где родители до нее не доберутся. Если сейчас она оставит Дирка, то окажется без защиты, которую обеспечивало его присутствие. Отец быстро найдет непокорную дочь — особенно если Мистая начнет действовать безрассудно.
— А что ты вчера ночью сделал с гномами? — спросила она, меняя тему. Подумав, девушка добавила: — Если, конечно, ты не против подобных вопросов.
Кот зевнул.
— Я ничуть не возражаю. Я всего лишь дал им возможность почувствовать на своей шкуре, что бывает, если кто-то пытается дотронуться до призматического кота. Никому не позволено к нам прикасаться.
— Охотно в это верю.
— Это как с твоим земляным щенком. Нельзя трогать руками волшебных созданий. У нас есть свои способы защиты, которые зависят от конкретного вида или, в некоторых случаях, от индивидуальных особенностей. Прикасайся на собственный страх и риск. — С этими словами Дирк покосился на Мистаю. — Но ты же не думала о том, чтобы попробовать это сделать, верно?
Та покачала головой:
— Нет, мне просто было любопытно. Я ведь ничего не знаю о призматических котах. Ты уже знаешь, отец никогда ничего о тебе не рассказывал.
Дирк покосился на кыш-гномов — возможно, желая удостовериться, что они по-прежнему держатся на подобающем расстоянии.
— Что ж, в таком случае я сам могу рассказать о себе, — промурлыкал кот. — В конце концов, ты должна знать, с кем имеешь дело. Мой характер, как ты понимаешь, безупречен, но, думаю, немного дополнительной информации в целях разъяснения некоторых особенностей не повредит. Как ты правильно поняла, я — волшебное существо и живу в Туманах, покидая их тогда, когда мне удобно. Мне нравится жить в одном и том же месте — за исключением тех случаев, когда я предпочитаю путешествовать. По большей части держусь особняком, если, конечно, любопытство не заставляет меня стать чьим-то компаньоном. В данном случае — твоим.
— Тебя держит здесь любопытство? — уточнила Мистая. — Что ты хочешь этим сказать?
Кот смерил ее уничтожающим взглядом:
— Ну, я полагал, что это и так очевидно. Ты — очень любопытное создание, и мне интересно узнать, что из тебя получится.
— Что из меня получится?!
— Знаешь, наши взаимоотношения существенно улучшатся, если ты перестанешь повторять каждую мою фразу. — Дирк с Лесной Опушки поднялся и потянулся. — А что касается того, что я вчера сделал с твоими спутниками… Скажем так, это была маленькая демонстрация того, что случается, если кто-то неправильно ведет себя со мной. Смотри.
Гномы, похоже, услышали это, поскольку начали поспешно отступать. Мистая осталась на месте, не желая выказывать свою трусость. Призматический кот проигнорировал действия гномов, закрыл глаза и выгнул спину. Он неподвижно замер в этой позе, словно внезапно превратился в камень. Сразу же его тело начало светиться, а потом и впрямь превратилось в некую субстанцию, похожую на камень, — мех и плоть исчезли, сменившись прозрачным образованием. Кот как будто превратился в кристалл, отражающий свет первой из восьми лун Заземелья, взошедшей на востоке. На морде существа ярко горели изумрудно-зеленые глаза, все его тело переливалось. Кот начал двигаться, словно превратившись в прозрачное жидкое стекло. Долгое мгновение зверь смотрел на Мистаю, а затем свет с его тела перетек обратно в глаза и впитался за долю секунды, а сам Дирк вновь принял облик обычного кота.
— Это маленький пример, — сообщил он. — Конечно, если ты попытаешься до меня дотронуться, получится еще более наглядно. Подробности можешь узнать у своих бестолковых друзей, когда появится свободное время. Моя магия, разумеется, этим не ограничивается, но не думаю, что стоит дальше обсуждать данный вопрос. Вполне достаточно сказать, что не многие существа в этом мире, ходят ли они на двух или на четырех ногах, могут стать достойными противниками призматическому коту.
«Не хватает только аплодисментов», — подумала Мистая. Кот был настолько переполнен надменностью и самодовольством, что не оставалось места для крупицы скромности.