Путь эльдар: Омнибус - Энди Чемберс

Паук Варпа поворачивалась на одном месте, постоянно удерживая свою противницу в поле зрения. Она держала свои силовые клинки скрещенными по диагонали на уровне груди, и смотрела между ними на хищные манёвры Стража. Потом вокруг ней запульсировала аура энергии, и, с лёгким поклоном, она исчезла, оставив на долю секунды позади себя пурпурную дымку.

На этот раз Йзульт была готова. Паук Варпа появилась в том же самом направлении, что и в последних двух прыжках, и только орк попадётся в одну и ту же ловушку три раза.

Она ожидала потрескивание белого шума и слабого шипения ша‘эйль, врывающегося в материальное пространство через образовавшуюся брешь. В тот же момент она рванулась сквозь плотный круг, движущийся позади неё. Возник красный туман, а затем Фианна тот час же материализовалась в реальном мире прямо напротив неё, появляясь точно на том месте, которое за момент до того занимала Йзульт. Безо всякого колебания Йзульт рванулась вперёд и вонзила свой тёмный клинок в живот Паука Варпа, проталкивая его под варп-генератор в поясницу арахнира.

Фианна откинула голову назад и пронзительно закричала от потрясения и боли, но Йзульт оборвала крик, разрывая клинком плоть своей противницы, она прыгнула ей на спину и перерезала горло острым клинком.

Когда Паук Варпа упала замертво, разбив своё лицо о землю, Йзульт оттолкнула ногой обмякшее тело, отпрыгнула к своему лютому мечу и выдернула его из земли. К тому времени, когда передняя линия Пауков Варпа осознала, что их арахнир убита, Йзульт уже размахивала своим древним клинком и призывала Стражей к битве. Наступил краткий миг тишины, а затем Стражи бросились вперёд на Воинов Аспекта, в лучах света ясновидца, который ярко сиял позади них. Не пройдя и пяти метров, Пауки Варпа мгновенно переместились в их середину, размахивая смертоносными веретёнами и силовыми клинками.

Ритуалы Начала были завершены.

ВНУТРИ святыня была освящена множеством световых лучей, которые перекрещивали величественное пространство подобно замысловатой сети. Несмотря на ограниченное время и опасность своего положения Эйнгил улыбнулась, когда выглянула из тени, которую отбрасывала широкая боковая стена. Она лишь однажды была в Святыне Флюир-герна, но даже тогда она почувствовала энергию этого места. Это было старейший сектор на Каэлоре, и самое первое помещение громадного искусственного мира, которое было построено в далёком и позабытом прошлом ещё до Падения.

Она знала легенды, которые говорили, что решётка света в действительности была сформирована из нитей ша‘эйль, создаваемых крошечными кристаллическими существами, которые обитали внутри Флюир-герна Каэлора, его Бассейна Душ, самого бесконечного цикла. Эти нити появлялись как светящиеся прожилки иной структуры призрачной кости. Говорилось, что если какое-то место было насыщено психическим присутствием огромного количества душ достаточно долго, то крошечные создания начнут рассеивать их свет в материальный мир, перемещаясь в физическое пространство и из него, оставляя на своём пути микроскопические прозрачные фрагменты.

Спустя бесчисленное множество лет эти фрагменты могли складываться в захватывающие дух сети, как отдельные капли карбоната кальция могли создавать сталактиты и сталагмиты. В её собственном храме, в краях Ансгара, эти крошечные существа назывались пауками варпа, и, возможно, из-за этого она чувствовала себя так непринуждённо в самом священном месте на Каэлоре.

По ту сторону тяжёлых дверей Эйнгил могла чувствовать присутствие большого количества народа на площади. Они почти безмолвствовали, но столь огромное скопление дамашир-душ эльдар излучало сильные волны из нематериального измерения. Экзарх стороной обошла скопления, перемещаясь на своём пути к святыне вдоль почти пустых окраин Сентриума, после того как незримо перенеслась за Врата Ривалина.

Наконец она приблизилась к самому зданию с внешней стороны, не пользуясь для этого ни одним из примыкающих проспектов, которые изгибались вокруг Площади Ваула. Чтобы добраться туда она проделала семь или восемь варп-прыжков, и была уверена, что её присутствие было бы обнаружено, если бы не огромный варп-разрыв, вызванный скорбящими массами народа в Сентриуме и битвой, бушующей перед легендарными вратами. Не в первый раз за свою долгую жизнь Эйнгил вознесла хвалу Ише за психический резонанс эльдарских душ. Те же самые совместные силы, которые когда-то породили Великого Врага, могли также вызвать мутный вихрь помех. Пауки Варпа научились скрываться среди теней, отбрасываемых пороками своих собратьев, Сынами Азуриана.

Снаружи началось движение. Эйнгил могла почувствовать приближение кортежа, и поняла, что у неё не было времени задерживаться в восхитительной безмятежности святыни. Она немедленно осознала, что совершила прыжок в неудачное место святыни, путь к алтарю ей преграждали сотни прядей сверкающих нитей. Осматривая внутреннее убранство святыни, она мысленно обратила внимание на точное расположение каждой колонны, статуй и алтаря, которые были расставлены в продуманном символическом порядке. Когда она присмотрелась, то впервые заметила две укрытых плащами фигуры с надвинутыми капюшонами. Сначала она думала, что они были статуями, символически стоящими на страже по обе стороны от главного прохода лицом к дверям, безмолвными в своей совершенной неподвижности. Затем она увидела, как свет упал на ткань их мантий, и заметила слабый отсвет, отразившийся от их скрытых глаз, это были хранители святыни. Они ещё не заметили её вторжения.

Активизировав свой варп-генератор, Эйнгил прыгнула из тени внутренней галереи прямо в центральный проход, который вёл к Четырёхгранному Алтарю ясновидца, где располагалось изначальное и истинное место доступа к Флюир-герну. Она появилась прямо позади хранителей святыни, без колебаний, бросилась вперёд и свернула шею ближайшему к ней хранителю прежде, чем он смог обернуться. Другой повернулся в удивлении, и Эйнгил увидела до того, как ударила по горлу, что его спокойные глаза расширились от страха. От удара его глаза закатились, и он тот час же потерял сознание, сложившись в бесформенную кучу, покрытую плащом. Эйнгил встала на колени, чтобы проверить, что он ещё жив, а после посмотрела на высокие двери напротив, чтобы убедиться, что они ещё не открываются. Затем она повернулась и побежала вдоль прохода, остановившись в трёх шагах от возвышения, на котором помещался алтарь, и упала на колени.

Бормоча стихи ритуального очищения, Эйнгил подняла голову и замерла в восхищении, любуясь совершенным мастерством, с которым был сделан алтарь. Говорилось, что совершенно гладкий блок призрачной кости был изготовлен несравненными эльдарскими кузнецами Джойн-зура во времена, когда Дети Иши ещё жили на планетах до Падения. Хотя с каждой стороны он был похож на правильную пирамиду, фактически он был сконструирован так, что центральная точка, от которой все вершины были расположены на равном расстоянии, вообще не находилась в материальном пространстве, а скорее была заключена в сфере имматериума, соединённой с бесконечным циклом. Символизм был ясен — Флюир-герн являлся воображаемой вершиной, неизменно равноудалённой от любой точки Каэлора, не зависимо от того, как искусственный мир мог вырасти или измениться. Оптический эффект заключался в том, что было практически невозможно увидеть алтарь полностью. Казалось, он бросал вызов тщательному осмотру, словно воздействия пристального взгляда было достаточно, чтобы заставить его форму течь и изменяться.

Уникальная и неподражаемая конструкция также служила практическому назначению — так как частично алтарь существовал вне материального пространства святыни, он создавал также мост между физическим миром Каэлора и его бассейном душ. Маленькое углубление в виде слезы на передней поверхности являлось точкой доступа к этому мосту, и именно туда помещался камень души умершего эльдара для Перехода Дамашир. Это было местом назначения камня души Владычицы Айони. Судьба её бессмертной души лежит в пределах Флюир-герна, где в древней неприкосновенности она присоединиться к десяткам тысяч душ её предков.

Во время выражения почтения Эйнгил перебирала свои воспоминания о Владычице Скрытой Радости. Она ещё помнила, как видела её стоящей рядом с Айденом Тейрту на балконе Дворца Ясновидца, когда она обозревала сверху Площадь Ваула в конце Династических Войн. На площадке рядом с серебряной наковальней стоял Бедвир Ансгар рядом с Кервином Ривалином и маршалами Ансгара, которых удерживали за остриями копий победившие Стражи Тейрту. Впереди отца, уже довольно старого, чтобы стоять без опоры, находились его потомки Найс и маленькая Эла. Как только Айден поднял руку, чтобы подать сигнал начинать казнь, справедливая Владычица Айони умоляла, упав на колени на балконе на виду у всего Каэлора, пощадить детей. Она говорила о милосердии и достоинстве. Она говорила о великих целях и роковых судьбах. Она говорила о величии Дома Тейрту, которое будет измерено не смертью и разрушением, что он принёс на Каэлор, а жизнью и возрождением, которые он сохранит своей властью. Она пророчествовала.