Забвение Миров (СИ) - Кулеш Мирослава (Мира)

– Что за херня? – возмутился Павел.

Гохус только вопросительно поднял бровь.

– Они не хотят нас одолеть, они хотят нас вымотать, – завопил Павел.

– Ну, да, – согласился Гохус. – Не делай вид, что тебя не предупреждали.

– Что происходит?

– Как ты справедливо заметил, херня, – равнодушно отозвался Гохус. – Это долгое и методичное истребление. Ты же заметил, что нас не так много, от силы три-четыре сотни. Новые Драконы рождаются редко, мы вымираем. Этот город был возведён после того, как мы практически проиграли, спасли людей, перебросив их на Землю, а потом вернулись, чтобы попытаться хоть как-то отвоевать наш дом. Но у нас ничего не выходит. Сначала нас было больше сотни тысяч, теперь почти не осталось. Как только они нас добьют, то перейдут в другой мир, чтобы собрать «дар жизни» там.

– Что за «дар»?

– Душа. Им нужна энергия душ, чтобы продолжать жить после смерти. Когда наши Драконы умирают на их стороне, то они оскверняют их тела, превращая в себе подобных, наделяя энергией пожранных душ. Иногда они утаскивают их тела отсюда, когда мы особенно сильно разбиты.

– То есть вы были на той стороне?

– Да, были. Там вечный лёд. Мир холода и смерти. Они уже давно не хотят победить, они считают нас поверженными, приходят сюда как короли, объезжающие свои владения. Мы сами уже давно утратили надежду на победу, но, пока мы здесь ещё бьёмся, Земля в безопасности.

– Это как?

– А так. Система миров довольно проста – это цепь: из вашего мира можно попасть в наш и обратно, из их мира в мир соседний и наш, из соседнего в другой и так по цепочке.

– А из моего можно попасть в какой-то другой мир?

– В том-то и дело, что Земля – это конец цепи.

– А другие миры с их стороны цепи?

– Мы не знаем точно, но то, что мы зовём «их миром», вряд ли их родной мир. Нам известно только, что большинство миров завоёвано, вероятно, они так же, как и мы, поддерживают видимость сопротивления.

– То есть этот мир – единственная преграда перед моим миром?

– Да.

– Я не знал, что всё настолько плохо, – выдохнул Павел.

Гохус поднялся на ноги и протянул Павлу руку для рукопожатия.

– Добро пожаловать в реальность, Том, – произнёс старик.

Павел, опешив, посмотрел в глаза Гохуса и осторожно пожал ему руку.

– Вот ведь, – пробормотал Гохус, победоносно улыбаясь. – Не Том.

– Павел, – наконец-то представился Павел.

– Что ж, добро пожаловать в стаю, Павел, веди себя разумно, теперь все равняются на тебя. Свят твой род, золотой Дракон.

После того как Гохус отпустил его руку, к нему потянулась вереница одетых и не очень Драконов, желающих пожать ему руку. Его признавали, делали частью общины, частью системы, генералом. От него многого ждали, он чувствовал это, и не только это: ему начали доверять.

Утро было заполнено дымом и запахом горелой плоти. Павел стоял у погребальных костров и смотрел, как огонь дыхания красных Драконов пожирает плоть погибших. К вечеру в соборе появятся новые алтари с портретами. По странному стечению обстоятельств живые Драконы, умерев, не обращались снова в людей, поэтому перед сожжением с них снимали кожу, чтобы использовать её для пошива одежды, сумок, обуви. Мерзко, но практично. Это тяжело. Однако мысли в голове Павла были не менее тяжёлыми. Он не мог вернуться домой. Не теперь, когда он увидел всё это. Война никогда не заканчивалась, Драконы никогда не засыпали. Те, кто утратил возможность возвращать себе человеческий облик, погибли и пополнили ряды противника. Он не мог вернуться на Землю и жить дальше, словно ничего не было и правда ему неизвестна. Он должен остаться здесь: стоять стеной перед родным миром, защищать его, своих жену и сына, быть на передовой, не отсиживаться в тылу. С этой ночи он больше не пытался связаться с Кирой…

Жизнь потекла своим чередом. Павел обустраивал дом, вырубал сад, знакомился с Драконами, познавал грани своих сил и возможностей. Они с Гохусом разработали план по обороне, начали тренировать молодых Драконов. Их было не так много, как хотелось, одно-два новых обращения в месяц, когда потери были по пять-шесть Драконов за бой. Противник не хотел полного истребления Драконов, хотя точно знал, что был ещё один непокорённый мир. Только если исключить из этой цепочки Драконов, останутся люди, которые безумно беззащитны, а ещё размножаются гораздо быстрее, с простых людей проще собрать «дар жизни». Нужны были стратегические решения.

Следующее нападение случилось, когда выпал первый снег. Белое покрывало окрасилось кроваво-красным, но живые Драконы избежали потерь. Раненые были, а мёртвых – нет. Нападение отбили довольно быстро, нанеся сокрушительный удар противнику, план обороны работал. Мёртвые тела противников испепелили, раны перевязали, снова попытались оправиться от удара.

Павел начал исследовать мир, пытаясь узнать его масштабы. Планета была большая, улетать далеко от города он не мог, потому что нападение предсказать было невозможно. В большинстве своём земли этого мира пустовали. Заброшенные и заросшие поля, покосившиеся и нежилые дома, леса, чаще сожжённые, чем густые. Город защищали, а остальное пространство – нет, и никто не мог дать гарантии, что враг не пробирался тайно из дыры в пространстве и не палил земли. Хотя, возможно, иногда сражения выходили за пределы пригорода. Популяция Драконов значительно уступала количеству людей в этом мире. Простые люди жили бок о бок с Драконами, возделывали земли, выращивали животных. Если Драконов не станет, их некому будет защитить, они не будут уничтожены полностью, а будут выращены, как скот на убой ради «дара жизни».

В начале весны – спустя семь долгих, мучительных месяцев пребывания Павла в мире предков – случилось нечто невероятное…

Павел сидел на крыльце и пытался пообедать, любуясь цветением прореженного сада и спокойствием водной глади озера. Погода была безветренной, светило ласковое весеннее солнце, стояли первые тёплые весенние деньки. Внезапно он почувствовал беспокойство Эхо. Это точно был Эхо. Павел научился различать эмоции связанных с ним Драконов и Эхо узнал без труда. Мужчина был сильно взволнован. Павел мысленно попытался успокоить старика, но вышло плохо. Эхо озадаченно метался и не знал, что делать. Почувствовав, что эмоции стали ярче, он понял, что Эхо обратился.

Через четыре часа, когда очередная книга с инструкциями по открытию миров закончилась, так и не принеся пользы, Павел обнаружил в небе чёрное пятно. Эхо летел к нему. Павел поднялся на ноги и присмотрелся. Эхо подлетал всё ближе и ближе. Павел замер, когда понял, что он несёт на своей спине всадника. И это был не просто всадник, это была Кира…

Его колени подкосились, и он упал. Кира! Но он тут же резко вскочил на ноги и бросился навстречу. Эхо приземлился у озера, Кира быстро скатилась с его спины, съехала, как по пологой горке. На ней были простая юбка-карандаш, лёгкая шёлковая блузка и балетки. Она была такой, какой он помнил её, такой, какой он её потерял, и в то же время другая. И теперь она бежала ему навстречу, тяжело дыша, спотыкаясь, не разбирая дороги. Павел подхватил её на руки, едва они приблизились друг к другу. Они так и замерли, сжимая друг друга в объятиях, стараясь, стать единым целым. Это для него прошло семь месяцев, а дня неё – семь лет. Семь долгих лет без него. Но что она делает здесь? Как она тут оказалась? Павел отпустил жену, взял её личико в свои ладони и стал покрывать его короткими поцелуями, потом снова прижал к своей груди.

– Как? Как ты здесь оказалась?

– Мне не оставили выбора, – прошептала она.

– А наш сын?

– Андрей остался у Алёны с Ильёй.

– Тебе нужно вернуться к нему, – произнёс Павел.

– Я не могу. Пыталась, но ничего не вышло, – грустно ответила Кира.

– Ничего, мы сможем вернуть тебя ему.

– А ты?

– Я не могу уйти, – ответил Павел. – Я нужен здесь.

– Но…

– Потом, всё потом, – прошептал Павел, увлекая её в нежный поцелуй после долгой разлуки.