Мой Мастер - BlondinkO

- Мне нужно, чтобы ты передал мне плетения детей через слои с`аттора, сам я не могу дотянуться. Не получается.

Гарри кивнул, оглядывая брата. У того был странный, перепугано-удивленный взгляд.

- Все в порядке?

Отступая в туман, Драко ответил:

- Все странно. Я вижу их.

- Кого?

Но Драко скрылся в сером молоке воздуха.

Гарри сделал все в точности, как и просил его брат. Через все тоже заклинание он передал ему детские нити сразу же после появления на свет второго ребенка и, не дожидаясь возвращения Драко, вышел из с`аттора, спеша к новорожденным. Впереди его ждала завершающая часть ритуала.

Под пристальным взглядом гоблина он надрезал своё запястье и щедро выпустил кровь в кубок.

- Ведающий, - Гарри с почтением передал гоблину кубок с собственной кровью.

Гоблин взял в руки кубок, окунул в него пальцы, еле заметно поморщившись, и мазнул ими по губам старшего ребёнка, затем младшего. Грани магического круга вспыхнули, свет от них взметнулся вверх. Внутри все остановилось, замерло. Потоки силы резко опустели. Тишина обрушилась неподъемной тяжестью. Гарри напряженно наблюдал за двумя комочками плоти, не обращая никакого внимания на жену и гоблина.

Крики детей показались оглушительными. Все вновь пришло в движение. Потоки стихий стали стремительно наполняться магией и, не выдержав, лопнули, затапливая пространство круга чистой силой ветра, воды, земли и огня. Гарри успел накрыть Гермиону защитной сеткой заклинаний. Она бы погибла под таким напором первозданной магической энергии.

Грани круга плавно потухли. Драко так и не вернулся из с`аттора, но Гарри чувствовал его и не беспокоился. Видимо там, за гранью, работа еще продолжалась, здесь же ритуал был успешно закрыт. Крики детей звучали сильно, требовательно, и это до странности успокаивало.

- Леди нужно отдохнуть, - гоблин осторожно, почти нежно провел пальцами по лбу Гермионы. - Помните, Старший, первую неделю не подносите детей к матери. Не давайте её молока.

- Я помню, - Гарри, не смотря на гоблина, подхватил детей и вышел из круга. - Цисси!

Нарцисса, казалось, ждала под дверями зала. Она тут же вошла в помещение и забрала детей. Гарри вернулся в круг и, подхватив бессознательную жену на руки, понес её в спальню, за ними семенил гоблин. Оставив Гермиону его заботам, он поднялся в кабинет Драко.

Устало опустился в кресло и прикрыл глаза. Девять часов ожидания, а потом час под давлением магии вымотали до предела. А необходимо было еще дождаться брата. Спать хотелось безумно и, почувствовав, как сон мягко окутывает его, Гарри раскрыл глаза. Нельзя!

Он стал бездумно рассматривать знакомую обстановку. Взгляд зацепился за родовой гобелен. Имя Драко, впрочем, как и имя Абрахаса, и имя Люциуса не горели мягким светом. Словно все трое были мертвы.

Гарри дернулся, на автомате пытаясь войти в с`аттор, но остановился. Он чувствовал брата. Заклинание-нить связывало их сейчас, и Гарри мог в точности сказать, какие эмоции испытывает Драко, как себя чувствует, о чем думает и чем занят. Сейчас старший брат творил ворожбу в самом глубинном слое c`аттора, меняя плетение детей, делая их совершеннее, убирая человеческие изъяны и вплетая эльфийские знаки, помогая новорожденным принять наследие. А еще Драко чему-то безмерно удивлялся. Удивлялся и радовался.

Гарри поднялся из кресла, приблизился к гобелену и провел пальцами невидимую черту от имени Абрахас к листку Люциуса и еще ниже, к Драко. Ткань не светилась мягким светом магии. Гарри закрыл глаза. Сердце бешено билось в грудной клетке, воздуха в легких не хватало. Ему хотелось сорваться… вот только куда и зачем? Усталость укутала его тяжелой мокрой тряпкой. Руки и ноги налились свинцом. Он ничего не хотел. Ничего. Мир вновь стал серым карандашным наброском.

* * *

Драко осторожно и медленно сплетал заново магический рисунок детей. Нити ложились легко и свободно, а значит, дети приняли кровь эльфа, не отторгнув её. Все прошло хорошо.

Он поднял глаза и в который раз оглядел стоящих вокруг него эльфов. По коже волной прошел холод. Ближе всех к нему находился Абрахас. Он почти не помнил деда, тот ушел, когда Драко не исполнилось и четырех лет, и теперь видеть его на расстоянии вытянутой руки было странно, страшно и… радостно. Драко чувствовал потоки силы, исходившие от его предков. Поддержки, защиты и помощи. Отвлекшись, он неверно уложил нить в рисунок. Потоки магии завибрировали и порвались бы, если б не Абрахас, который вмешался, исправляя ошибку внука.

Когда работа была закончена, Абрахас сказал:

- Вы слишком рано остались одни. Мы не могли позволить вам ошибиться, потому и пришли.

Драко смотрел на Люциуса. Он боялся даже моргнуть, стыдясь того, что может вот так разревется при Старших. Люциус склонил голову и приложил руку к груди.

- Возвращайся, а то нам придется вытаскивать тебя отсюда. Ты еще слишком слаб, чтобы заходить так далеко.

Драко просто вывалился из с`аттора. Ему показалось, что кто-то дотронулся до его плеча. Несколько минут он лежал в опустевшем ритуальном зале, прокручивая в голове то, что увидел в тумане межмирья. Наконец решил для себя, что не скажет брату ни слова. Люциус стоял рядом с давно умершими предками и был таким же серым, чуть стёртым. Лишь Абрахас имел четкий абрис в тумане, а значит, только он был жив из пришедших на помощь.

Он поднялся и направился в свой кабинет. Там его встретил необычно молчаливый брат. Пока тот отпаивал его укрепляющими зельями, он кратко рассказал, что происходило за гранью, умолчав лишь о пришедших предках. Убедившись, что с Драко все в порядке, Гарри вышел из кабинета, бросив взгляд на гобелен. Листок Драко и Абрахаса светился ровным мягким светом, листок Люциуса по-прежнему был безжизненным.

* * *

Кабинет директора Хогвартса словно потерял все краски, стал серым и безжизненным, впрочем, такое же впечатление производил и его хозяин.

- Что вы сегодня мне скажете, мистер Дамблдор? - Люциус мягко улыбался, разглядывая измотанного, резко постаревшего директора.

- Не думай, что все будет по-твоему, - Дамблдор поморщился. - Ты подпишешь со мной контракт. Это приказ.

Вокруг их запястий резко вспыхнули браслеты договора. Дамблдор швырнул в лицо Малфою пергаменты. Люциус ловко поймал бумаги, развернул листы и стал вчитываться в ровные рукописные строчки. С каждой секундой чтения он мрачнел, тень ярости мелькнула на его лице. Дамблдор жадно всматривался в Малфоя, просто-таки наслаждаясь изменениями, происходящими с эльфом. Гарри не выдержал и, перегнувшись через спинку кресла, заглянул в документ. Сердце пропустило удар. Он понял все с первых строчек.

- Вы подписываете мальчику смертный приговор, - Люциус справился с собой и теперь смотрел на директора холодным безучастным взглядом.

- Не драматизируй. Если бы вы были партнерами, - Дамблдор скривился, - это было бы так. А в вашей с ним ситуации…

- В нашей с ним ситуации он или пережит половину школы, или погибнет по неопытности, пытаясь самостоятельно идти путем наследия.

- Что не делается… все к лучшему. Я думаю, все будет в порядке. Ты можешь оставить его сейчас. Выбирай. Или ты отступаешь сейчас, или уходишь чуть позже.

- Когда? Здесь не указаны точные сроки.

- Ты и сам поймешь, когда. Договор подскажет. Я не знаю, когда такие, как вы, полностью принимаете наследие, а ты это прекрасно знаешь и наверняка уже все рассчитал.

- Что за пункт о невмешательстве? Я не смогу остаться в стороне, когда Темный Лорд вернётся, - Гарри смотрел на Мастера и видел перед собой не прежнего наставника, партнёра, а холодного дельца, подсчитывающего все минусы и плюсы сложившегося положения. В груди больно кольнуло, а воздуха в легких не осталось.

- Ты и не останешься, - директор довольно улыбнулся, - ты просто не будешь вмешиваться. Пускай все будет идти своим чередом. Выбирай. Или сейчас. Или через несколько лет.

- Вы не боитесь, мистер Дамблдор? - Люциус склонил голову к плечу и рассматривал директора, как диковинное животное, странное в своем поведении.

- Тебя?

- Меня.

- Нет, - Дамблдор улыбнулся своей понимающей, сочувствующей улыбкой.

- Зря.

Люциус выудил из трости палочку и коснулся ею пергамента. Бумага вспыхнула, подтверждая заключенный контракт…

Гарри боролся с искушением разбить последний оставшийся флакон. Он не хотел больше ничего. Жалел, что вообще ввязался во все это. Ожидание, робкая мечта и дикая, болезненная жажда знания обернулись сущим кошмаром. Теперь он совершенно не понимал, что происходило за его спиной многие годы.

Пересилив себя, он потянулся к коробке, достал из нее последний флакон и выплеснул его содержимое в чашу. С первых мгновений понял, где находится и что происходит. Это был тот самый день, когда Мастер забрал его из Хогвартса, израненного и перепуганного.

Гарри закрыл глаза, не в силах смотреть на происходящие вокруг. Он сам почти не помнил тот день. Тогда ему было слишком страшно. Известие о том, что его отдают Люциусу Малфою, выбило почву у него из-под ног. Волнение и ужас были такой силы, что он просто не был в состоянии что-либо воспринимать.