Зона приема - Владислав Выставной

Аким поглядел в сторону борта, чуть привстал, подался в ту сторону. Его явно не тошнило.

Он хотел прыгнуть.

– А ну стой! – Свалив Шевцова в мутный «кисель», плескавшийся на дне, Кот бросился к Акиму. Тот уже встал ногой на борт и завороженно глядел в бездну.

– Она зовет меня… – проговорил Аким, и его слова заглушил рев нарастающего шторма.

Худощавая фигура качнулась – и, как подрубленное дерево, повалилась за борт.

Они успели прервать это падение, дернув парня назад и едва не перевернув лодку. На дне теперь плескалось жижи выше чем по щиколотку. Держа черпак обеими руками, сталкер вычерпывал «кисель». Поглядел в сторону.

Аким прав. Им не вырваться из этого адского месива. До сих пор они держатся на поверхности лишь чудом. Еще несколько минут – и посудина наполнится этой жижей, бороться с которой черпаком – все равно что пытаться вычерпать само море. Но еще быстрее их просто опрокинет вверх килем.

И тогда они медленно погрузятся в глубину этого невероятного жидкого «мозга». Интересно, когда это нечто станет их переваривать – оно так же переварит их разум?..

– Чего зеваешь?! Черпай давай! – орал на него Шевцов, снова сидевший на веслах.

Контрразведчик совсем не собирался сдаваться – он отчаянно выгребал против волны, стараясь не подставить борт. А лодка тем временем все быстрее наполнялась бурым «киселем» – теперь он сочился и через трещину в борту, еще больше увеличенную напором волн.

Все это было похоже на какое-то безумие. Гигантские волны напоминали движущиеся горы, при этом не было характерного для шторма ураганного ветра. Почему вспомнился случайно подсмотренный сюжет из какой-то околонаучной программы – про нереальные метановые моря на Титане или парафиновые озера Венеры. В любом случае это не было похоже ни на что привычное, земное.

Аким больше не порывался ни бросаться на спутников, ни сигать за борт, он просто тупо смотрел в пространство перед собой. Шевцов же греб и хохотал, словно вся эта ситуация была просто диким аттракционом.

– Ну где, где твой Остров? – орал он, отплевываясь от липкой массы. – Идиоты вы все, сталкеры, оттого и дохнете пачками!

Его ругань потонула в реве волн. Лодку снова швырнуло в мрачный провал, ее пассажиров – в жижу, залившую дно. И на этот раз поврежденный борт не выдержал.

С тоскливым скрежетом его вдавило в глубь посудины, мгновенно увеличив ширину злосчастной трещины. «Кисель» тягуче хлынул в лодку.

– Полундра! – заорал Шевцов, вырывая черпак из рук сталкера. – Да что вы сидите, идиоты, – вычерпывайте эту дрянь хоть ладонями!!!

Он отчаянно пытался осушить лодку, но было уже ясно: через несколько секунд это дырявое корыто пойдет на дно.

Конечно, если у этого бескрайнего Моря есть дно.

Можно было еще надеяться, что какое-то время удастся продержаться на волнах, но можно ли вообще плавать в этой вязкой жиже? Или их ждет участь мух, вляпавшихся в мед?

Уже почти по колено в залившей лодку жидкости, Кот поднялся, отчаянно глядя в сторону горизонта. На миг полузатопленная лодка снова взметнулась на волне – перед неизбежным, на этот раз уж финальным падением в бездну. Зачем-то сталкер вскочил, вглядываясь вдаль, – будто хотел насладиться простором перед погружением в темный и вязкий ад.

И увидел ее.

Землю.

Точнее, узкую полоску суши – там, за волнами. Не будь этого проклятого шторма, туда можно было догрести за пару часов.

Но у них не было этого времени.

Лодка обрушилась в ревущую бездну, их вышвырнуло в «кисель». Кот еще попытался барахтаться на поверхности, как это отчаянно старались сделать его спутники.

Но зыбкая масса не имела с водой ничего общего.

Непонятно, как на ее поверхности держалась лодка, но человеку выплыть в этой субстанции было просто невозможно. Самое жуткое, что они не сразу, как говорят «камнем», отправились ко дну, а какое-то время болтались на гигантских волнах, будто прилепленные к поверхности. Поверхностное натяжение – вот как называется эта сила, – хотя какая уже, к черту, разница! Эта сила не спасала, она всего лишь оттягивала неизбежность, медленно, но верно погружая всю троицу, словно постепенно пропитывая этой мыслящей биомассой.

И, как в издевку, мелькал вдалеке берег – всякий раз, когда их подбрасывало на гребень гороподобной волны.

– Не сдаваться! – отплевываясь, орал Шевцов. – Гребем к берегу, туда! Он совсем близко! Кх…ххх…

Они пытались, с усилием подымая руки и плюхая ладонями по вязкой массе. Это было все равно, что пытаться выгрести из засасывающей трясины.

Первым сдался Аким. Не сдался даже, а словно выключилась в нем сила жизни, заставив прекратить агонию и закрыть глаза.

– Не смей! – взревел Шевцов. Обхватив это обмякшее тело, он пытался вытолкнуть его к поверхности, при этом теряя последние силы и с трудом вырывая у волн последние глотки воздуха.

И эта его неистовая воля к жизни каким-то упреком кольнула Кота, словно включив в нем самом это отчаянное желание выжить, несмотря ни на что. Черт возьми, да он просто обязан выжить! Выжить – и вытащить за собой тех, кто оказался здесь, с ним и из-за него, между прочим! Не может, не может все кончиться так, в какой-то поганой слизи, испортившей воду в чистой сибирской реке!

Он сможет. Нужно только сделать усилие – вон он, берег, только дотянуться…

Знакомое ощущение нахлынуло вместе с отчаянием. Это потемнение в глазах, эти пробежавшие перед глазами шустрые молнии…

В последний момент, по какому-то наитию, он швырнул себя в сторону Шевцова, буквально утопив собой в порыве дотянуться до Акима. Обхватил с силой эти два дергающихся тела – и все трое провалились вниз, в темную ледяную бездну. Прошла еще одна томительная секунда, в течение которой Кот уже смирился с тем, что захлебнется…

Потом была вспышка и гулкий подводный удар, едва не порвавший барабанные перепонки.

И наступила тишина.

Тишина длилась недолго. Рядом раздались отвратительные звуки: рвало Шевцова, нахлебавшегося «морской» субстанции. Кот ощутил на зубах что-то скрипучее и понял, что лежит, уткнувшись лицом в песок. Он был уверен, что встать уже не сможет. По всем меркам он был уже покойник, и эта странная болезнь пожирала сейчас последние остатки его внутренних органов. Но, полежав с минуту неподвижно, вдруг понял, что силы стали возвращаться, а лежание «мордой в пол» ему изрядно надоело.

Отплевываясь, он приподнялся на локтях, поглядел вправо. Там снова вывернуло Шевцова. Что и говорить, живописное зрелище. Чуть дальше лежал Аким, за ним была линия прибоя. Там, все еще волнующееся, грозное, постепенно успокаивалось Море.

Сталкер медленно поднялся, одновременно поворачиваясь вокруг своей оси. Это был тот самый вожделенный берег. И он не был похож ни на одно место, что доводилось встречать в Зоне.