История штурмана дальнего плавания - Иосиф Тимченко

В сторону Босфора мы продвигались весьма медленно, удерживая фронт волнения справа на носовых курсовых углах. Однако во второй половине дня на капитанский мостик вдруг поднялся встревоженный старший механик г-н Познахарев. В этот рейс он уже сменил последнего «одессита» на нашем судне — старшего механика г-на Мудрякова. Стараясь быть спокойным, он доложил, что в одном из цилиндров появился металлический звон, явно это результат лопнувших изношенных компрессионных колец. Достаточно неприятная и опасная ситуация. Старший механик опасался возможного заклинивания дефектного поршня, что надолго вызовет в таком случае остановку главного двигателя. Постановка судна лагом к волнам в данный момент приведёт к болтанке «голова — ноги», при которой проведение ремонтных работ станет невозможным. Как быть?

Решили безотлагательно изменить курс и пойти под прикрытие турецким берегом на рейд Синопа для проведения ремонта дефектного поршня. После изменения курса можно будет снизить значительно обороты главного двигателя, и будем тогда продвигаться к месту стоянки почти по ветру на малом ходу.

Капитан Землянов В.М. занял своё традиционное место у центрального окна, а на руль, сменив матроса, заступил я, как вахтенный штурман. Приготовились к повороту. В момент наибольших размахов корпуса, когда судно находилось на наибольшей волне, была дана команда: «Лево на борт!». При выходе корпуса судна лагом к набегавшим волнам крен судна достиг 350. Снова что-то гремело внизу в надстройке, но при подходе уже очередного «девятого вала» корпус наш встретил наиболее опасный набегающий волновой фронт на кормовых курсовых углах. Поворот удачно завершили. Затем понизили до предела обороты главного двигателя.

На рейд Синопа подошли достаточно поздно, около полуночи. На берегу тускло светились огни чужого города и бастионы бывшей крепости. Здесь в своё время адмирал Нахимов П.С. прославил воинскую доблесть российского Черноморского флота — сжёг турецкую эскадру, пройдя двумя кильватерными колоннами между береговыми батареями и турецким флотом, стоящим на якоре. Стрельбу вели на оба борта, поворачивая свои корабли на ходу в наиболее удобное положение для стрельбы. Турецкий флот такой возможности не имел. Замысел Павла Степановича российские моряки реализовали блестяще!

Прикрывшись высоким турецким мысом, мы стали на якорь на этом историческом рейде, болтанка прекратилась, корпус судна продолжил плавно покачиваться. А в снастях завывают дикие порывы ветра, словно в злобе оттого, что не удалось в этот раз непогоде справиться с возможной жертвой для морского царя Нептуна:

Добравшись на грунт якорями,Натруженный корпус застыл,Поработал он вместе с намиИ выстоял в шторм — победил…

За время охлаждения главного двигателя машинная команда успела несколько отдохнуть от перенесённой болтанки в шторм. Уже на вахте старшего помощника, когда только-только начало рассветать, они приступили к авральным ремонтным работам. Стоянка на двух якорях обеспечивала нам надёжную безопасность. Ненастная погода не позволяла катерам припортового плаванья ходить по рейду, поэтому к нашему судну со стороны берега не было проявлено никакого внимания. Возможно агентская фирма «Бумеранг» продублировала нашу радиограмму, с причиной вынужденной задержки в бухте Синоп и изменении нашего подхода к Босфору, в адрес капитанерии порта Синоп. Но во всяком случае нас никто не побеспокоил и во второй половине дня ближе к вечеру мы полностью справились с аварийным ремонтом поршня. Зашлифовали на цилиндровой втулке появившиеся задиры и полностью сменили на этом поршне весь набор компрессионных и маслосъёмных колец. Стоя на якорях, опробовали на малом ходу работу главного двигателя. Всё было найдено в нормальном рабочем состоянии. До наступления захода тусклого осеннего солнца снялись для продолжения нашего рейса. За истекшие сутки направление ветра существенно продвинулось по часовой стрелке, волнение несколько уменьшилось. Далее, огибая турецкое побережье, при подворотах влево на Босфор волнение вообще становилось почти попутным. Вот уже нам и повезло! Жизнь у моряков действительно, что тельняшка полосатая: то на радости богатая, то порой — бывает клятая.

В рейсах, когда груз к перевозке загружался грейферами, стоянки в советских портах оказывались весьма короткими. Прибывающие на борт семьи, зачастую с малыми детьми, естественно, вносят определённую сумятицу, нарушая установленный судовой размеренный ритм жизни. Некоторые капитаны, инструктируя свои экипажи перед приходом в советский порт, произносят нечто подобное в своём вступлении:

— Уважаемые моряки, через сутки мы приходим, начнется у нас ненормальная жизнь — приезжают семьи, поэтому…

Дальше обычно следовали по пунктам требования капитана на период предстоящей стоянки. Некоторые моряки при подобной трактовке нашего бытия иногда проявляют свои спонтанные возмущения: «Для береговых работников пребывание каждый день с семьёй — это нормально, а для нас, моряков, значит — ненормальная жизнь?!»

Ну что поделаешь, как говорится, кто на кого учился, таким и получился!

Моя жена Люся стойко переносила тяготы морской судьбы, ведь выбирала она таковую сама. Но однажды всё-таки справедливо возмутилась, при отходе из Новороссийского порта, и потом долгие годы вспоминала мне тот случай с обидой.

Пароход «Константиновка» загружался мешками с цементом. В этот день стояночная вахта выпала мне, поэтому мне надлежало готовить судно к отходу после окончания грузовых работ. Где-то около 5 часов утра, согласно предшествовавшему указанию капитана приступили к закрытию трюмов, и по трансляции я, как вахтенный штурман, объявил: «Просьба семьям покинуть борт судна в связи с предстоящим вскоре отходом судна!» Старший помощник г-н Кричман С.И. отправился на берег для связи по телефону с агентством Трансфлот для уточнения времени реальной доставки грузовых документов и на который час будет назначена отходная комиссия.

Наскоро собрав свою семью, проводил Люсю с дочерью до проходной, где они остались ожидать подхода автобуса для переезда на автовокзал и далее к бабушке в Тоннельную. Погода осенняя, холодная. Никакого помещения для ожидания вблизи проходной не было, поэтому они изрядно продрогли. В скорости их увидел возвращающийся с берега старпом Кричман С.И.:

— А что это вы так рано собрались в дорогу? Отход судна будут оформлять где-то около 12 часов…

Он предложил им не мёрзнуть, вернуться вместе с ним на судно, что и было сделано.