Успешные генералы забытой войны - Алексей Олейников

В сфере контрразведывательной деятельности по мере накопления опыта становилось очевидным, что функции контрразведки гораздо шире непосредственного противодействия усилиям вражеских разведок: «Сама жизнь заставляла все более и более раздвигать рамки понятия о контрразведке, широко захватывая экономическую жизнь страны. Вхождение в район Северного фронта Прибалтийского края, Финляндии, Беломорского побережья, Петроградского военного округа с массой заводов, работающих на оборону, столкновение национальных интересов немцев и латышей в прибалтийских губерниях, центробежные стремления финнов и шведов в Финляндии, рабочий вопрос в Петрограде — все это тяжелым бременем ложилось на работу чинов контрразведывательного отделения Северного фронта. В день мне приходилось подписывать по контрразведывательному отделению до ста бумаг…»{320}

В ходе Первой мировой войны Н.С. Батюшин возглавлял специальную комиссию по расследованию злоупотреблений и предательства в высших кругах российской власти (так называемое дело полковника С.Н. Мясоедова и военного министра В.А. Сухомлинова), за что подвергся широкой критике и даже травле в прессе.

Находящийся в отставке жандармский полковник Мясоедов и ряд других лиц в результате оперативной разработки были схвачены с поличным, арестованы и осуждены. В марте 1915 г. Мясоедов был казнен. В июне 1915 г. император принял отставку Сухомлинова, т.к. министр оказался скомпрометирован делом Мясоедова. Н.С. Батюшин занимался расследованием этого не очень популярного и полезного для его карьеры дела.

В конце мая 1916 г. на основе сведений Департамента полиции и военной контрразведки об антигосударственной деятельности банкира Д. Рубенштейна и некоторых других финансовых воротил (среди которых — сахарозаводчики А. Добрый, И. Бабушкин, И. Гопнер) начальник штаба Верховного главнокомандующего М.В. Алексеев добился разрешения Николая II на создание специальной оперативно-следственной комиссии в рамках Северного фронта. Имелись доказательства, что в лице финансовых дельцов, биржевых маклеров и иных воротил большого бизнеса, имеющих прямой выход за рубеж, германская разведка решает ряд важных задач. При определении кандидатуры руководителя комиссии выбор пал на Генерального штаба генерал-майора Н.С. Батюшина.

Николаю Степановичу пришлось освоить новейший, до сих пор не осуществлявшийся в России вид контрразведывательной деятельности.

Таким образом, он стоит у истоков создания отечественной экономической контрразведки.

Экономический шпионаж всегда имел большое значение, но особую роль он стал играть в годы Первой мировой войны. В связи с затяжным характером мировой войны на первый план выступило экономическое состояние государств, и все воюющие державы принялись за систематическое всестороннее изучение промышленности, финансов, торговли как своих противников, так и нейтральных государств. В Первую мировую войну экономический шпионаж превратился в один из важнейших видов разведывательной деятельности, а количественно возрос многократно.

Кроме осуществления экономической разведки, немцы, пользуясь возможностью широко влиять на ход хозяйственной жизни России, Франции и нейтральных стран, старались через своих агентов создавать в них «тяжелое положение». Причем совсем необязательно это должны быть непосредственные агенты — вполне достаточно и агентов влияния (какими являются некоторые фигуранты дела Рубенштейна). Для этого:

1) Создавались всевозможные затруднения в сфере товарообмена, распределения материальных ресурсов, в транспортной сфере.

2) Велась агитация против заключаемых государством займов, как внутренних, так и внешних.

3) Делались попытки понизить курс бумажных денег.

4) Выпускались фальшивые деньги.

5) Скупались и вывозились за границу золото и материальные ценности.

Союзникам по Антанте пришлось столкнуться с фактами поставок через нейтральные страны для держав германского блока продуктов, в которых они испытывали недостаток. Причем много упреков было высказано и в адрес России, предприниматели которой якобы через Швецию снабжали Германию металлом и хлебом{321}.

Показательно, что союзники по Антанте объединили свои усилия в экономической сфере — был создан постоянный международный комитет экономической борьбы под председательством Д. Кошена. В тесном контакте с этим комитетом вело работу междусоюзническое разведывательное отделение Интералье при 2-м бюро французского Генерального штаба, объединившее всю разведку союзников. Интералье состояло из отдельных миссий союзников — французской, английской, русской, бельгийской, итальянской, португальской, а впоследствии и американской. Каждая миссия вела военную, экономическую и политическую разведку и контрразведку.

Экономическая разведка сильнее всего была развита у англичан и французов. Работа экономического отделения при русской миссии бюро Интералье состояла, в основном, в деятельности по передаче информации союзникам и от союзников — русским военным и правоохранительным органам.

Показательно, что с того момента, как усилия Антанты в сфере экономической войны были централизованы, положение Германии сразу ухудшилось. К нарушителям блокады стран германского блока применялись соответствующие экономические и организационные меры. Органы экономической контрразведки стран-союзниц осуществляли строгий контроль в данной сфере — фирма-нарушитель попадала в черные списки (с ней прекращали торговлю), материальное снабжение нейтральной державы также прекращалось. В итоге экономическое снабжение держав противника могло осуществляться лишь посредством контрабанды, но и с ней шла усиленная борьба.

Борьбой с экономическим шпионажем и экономическими преступлениями в тылу, затрагивающими интересы военного ведомства, и должна была заниматься Комиссия при штабе Северного фронта.

Генерал А.С. Лукомский следующим образом характеризовал деятельность комиссии Батюшина: «…начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Алексеев еще летом 1916 г. испросил Высочайшее соизволение на предоставление ему права производить необходимые расследования не только в районе, подведомственном Ставке Верховного главнокомандующего, но и в глубоком тылу, где, по положению, действовали органы, подведомственные министрам.

Основанием для испрошения подобного права послужили следующие мотивы. Некоторые дела о шпионаже, возникшие на фронте, указывали на непосредственную их связь с деятельностью шпионских организаций в глубоком тылу. Опыт показал, что передача ведения дел по тылу другим следственным органам, не подчиненным Ставке, нарушала цельность работы и, по мнению генерала Алексеева, вредно отражалась на ходе всего следственного производства. Кроме того, по сведениям, имевшимся у генерала Алексеева, в тылу начала развиваться преступная деятельность спекулянтов, работавших явно во вред армии. Были даже сведения, что некоторые спекулянты находились в связи с германскими агентами.

Генерал Алексеев решил под личным своим наблюдением разоблачить деятельность нескольких таких господ и судить их по законам военного времени. В распоряжении генерала Алексеева была следственная комиссия генерала Батюшина, которому генерал Алексеев вполне доверял.

Эта комиссия работала на Северном фронте и в своем составе имела нескольких очень опытных лиц (в ее же составе, как потом выяснилось, были и очень вредные элементы). Генерал Алексеев давал отдельные поручения генералу Батюшину, который ему же представлял отчет о деятельности своей комиссии по выполнению возложенных на нее задач.

В бытность мою генерал-квартирмейстером во время болезни и отсутствия из Ставки генерала Алексеева генерал Батюшин занимался расследованием двух дел, о которых осенью и зимой 1916 г. очень много говорили везде — и на фронте, и в тылу.

Первое дело касалось деятельности одного, довольно известного в Петрограде банкового деятеля Р. Он обвинялся в злостной спекуляции, которая вредит армии, и были сведения, что он своей деятельностью способствует нашим врагам.

Другое дело касалось группы сахарозаводчиков Юго-Западного края, получивших разрешение на вывоз сахара в пределы Персии (г-да Д.Б. и Г.). Во время войны курс нашего рубля в Персии катастрофически падал. Единственной действительной мерой, чтобы его поднять, казалась отправка в пределы Персии достаточного количества сахара. Сахар было разрешено отправить нескольким сахарозаводчикам Юго-Западного края. Отправлено сахара было много, но это нисколько не изменило курса нашего рубля.

При расследовании этого вопроса получились данные, что сахар через таможни в Персии прошел в сравнительно незначительном количестве, а остальной сахар куда-то исчез. Затем были получены сведения, что значительное количество сахара выгружалось на других станциях Закавказской железной дороги и переотправлялось в Персию через границу вне таможенных постов. На персидском рынке сахар появлялся в очень незначительном количестве. Из Персии же были получены сведения, что русский сахар в очень большом количестве проходит через Персию только транзитным путем, а попадая в Турцию, направляется в Германию.