Свидание с развратным фавном - Маргарита Южина

– Ой, потом меня все наши просто затаскали – что говорили, да как, да не может быть, чтобы ты не узнала! А чего я узнаю, если и сам следователь толком ничего сообразить не может! И главное – почему-то все наши перепугались. Никодимыч давай трястись, что сейчас обыск начнется, а у него в сарае досок украдено у Борисова уйма, он новую дачу себе строить задумал. Ирка, горничная, давай богу молиться, чтобы ее в чем не заподозрили, потому что она всегда возле жены Евгения Сергеича крутилась, даже подругой считалась. Тамара давай руки заламывать, потому что всегда говорила – нечего на ребенка такие алименты платить, лучше на персонал их потратить. У нее у самой-то никогда своих детей не было. Тетка Лиза, та и вовсе килограмма четыре сбросила – думала сейчас как начнут деньги с продуктами сверять, а у нее половина съестного в дом уходит. Даже Славка струхнул, потому что хотел занять у Борисова деньги на квартиру, а тот ему отказал. Вот и получается, что вам непременно с каждым нужно встретиться, они все с пуховыми рылами. Одна я пушистая вся. И белая.

Маша тараторила, как заведенная. На одном этапе у Серафимы мелькнула в голове искра. Ярко эдак вспыхнула, но разжечь умные мысли так и не смогла – их затушила словами Машенька.

– Стоп, Мария. Скажи, а тебя не приглашали обслуживать день рождения Борисова? – уже по инерции спросила Серафима.

– Зачем? – вытаращилась та. – Меня зовут только если куда на пикник едут, где обслуги нет, а в ресторане своих полно.

– А Борисов отмечал в ресторане?

Девица скроила снисходительную рожу:

– А где же еще? Нет, у себя на кухне он будет высоких гостей принимать, – кривлялась девчонка. – Вот так вот всех пригласит, тетку Лизу поставит к плите, и станут они картошку жареную наворачивать. Потому что у тетки Лизы только картошка хорошо получается.

– Ладно, Машенька, спасибо, – вежливо поблагодарила Серафима, намекая на прощание. – Было очень интересно с тобой познакомиться, ты мне сообщила много полезного, без тебя бы я… Маша! Ну тебе же еще до дома добираться, на улице темнеет! – не выдержала она. Какая-то нужная мысль все еще крутилась где-то рядом, и хотелось поймать ее.

Мария без обиды поднялась, снова обрядилась в черную шляпу и напялила очки.

– Я так не сильно на себя похожа? – спросила она уже на пороге.

– Да что ты! На Машу ты никак не тянешь, ты прям вылитый Рихард Зорге!

– Это который в «Красотке» играл, что ли? – не поняла комплимента Мария, однако уловила, что ей хотели сделать приятное, расцвела и зачем-то полезла целоваться. – Спасибо вам! Я к вам как-нибудь еще забегу, ладно? У меня здесь неподалеку дедушка живет, и как только он умрет, мы с вами вообще соседками будем.

Серафима милостиво позволила забегать, потом захлопнула за гостьей дверь и плюхнулась на диван. Итак, что же насторожило ее в рассказе Маши? Девчонка подслушала разговор Борисова с дядькой из милиции… Они уверены, что произошло похищение… Черт! Ну вот никак не укладывалось это похищение в картинку, которую Сима себе уже нарисовала. Она придумала целых две версии. Честно говоря, не только придумала, но и была в них уверена.

Первая версия – самая железная. Алиса Гавриловна, жена блудливого фавна Костеренко, узнает, что у мужа появилась молодая любовница, и решает от нее избавиться. Она садится в машину и давит ее… Тьфу ты, слово-то какое, не о таракане же речь… Наезжает! Да, наезжает на любовницу мужа Милочку Карасеву. А потом преспокойно уезжает. А Милочка, как назло, умирает не до конца и решает свою обидчицу наказать. Она находит где-нибудь труп (тут шли некоторые детали, которые пока не укладывались в версию, но Серафима хотела их потом куда-нибудь прилепить), а потом Милочка появляется и убивает Костеренко. В знак протеста. Дескать, так не доставайся же ты, подлый Костеренко, никому! Тем более что он ведь уже сказал ей, что хочет расстаться. И все складывалось замечательно. В том, что поленом орудовала Милочка, Серафима почти не сомневалась – не зря же девчонку хоронили в закрытом гробу.

Была, правда, у Кукуевой еще версия. Совершенно замечательная, так сказать, козырный туз, ее Серафима даже Шишову не говорила, чтоб не обсмеял. Версия выглядела так: Милочку задавил сын Костеренко, больной наркоман Кирилл. Сел в машину и попер на девчонку буром, дескать, нечего порядочному семьянину, моему отцу, мозги набекрень крутить. А в это время за ним подсматривал его папаша, то есть сам Анатолий Костеренко. Девчонка, как и полагается, погибла, папаша такой исход увидел, и к сыну: мол, ай-яй-яй, какой ты нехороший поступок совершил! Я, конечно, буду молчать, но если ты в следующий раз будешь плохо себя вести, то так и быть – помогу родной милиции. Не зря же Алиса все время говорила, что только отец имел на Кирилла какую-то управу. Правда, она физическую силу имела в виду… Ну, естественно, сынок терпел сколько мог, потом соскучился по наркотикам, надрался в очередной раз, а тут – оп-паньки – папаша явился: ничего, мол, не знаю, завтра у нас поход в милицию! И сынок вынужден был, как мог, папеньку успокоить. Правда, Алиса говорила, что они с сыном ожидали отца дома, но ведь ради сынка чего не скажешь.

Красивая была версия. Стройная. Немножко хромала, но… некоторые мелочи можно было додумать. Но вот похищение ребенка ни в одну из версий не втискивалось. Предположить, что Кирилл решил украсть чужого ребенка с целью выкупа, а потом случайно наехал на папенькину любовницу? Нет, ну Серафима, конечно, верит в совпадения, но тут уж и вовсе ситуация ни в какие ворота. И потом, он-то как раз и мог требовать выкуп за мертвого уже ребенка, ему бы только деньги на наркоту, а тут… Кстати, а почему все-таки ребенка бросили, если его хотели похитить? А может… Нет, надо обязательно посетить еще и прислугу господина Борисова.

Серафима взглянула на часы – обе стрелки лениво спали на двойке. Значит, третий час. Что ж, она еще успеет навестить замок Евгения Сергеевича. Хотя лучше бы договориться о встрече с его прислугой. Вряд ли станет состоятельный господин мило выворачивать перед Серафимой душу, когда у нее не то что документов сыщика – приличной шубы нет!

Серафима снова полезла в книжку Шишова и смело набрала номер.

– Алло? – постарался мурлыкнуть в трубку сиплый женский голос. – Я уже подняла трубку, говорите!

Серафима не стала долго распространяться, а коротко пояснила:

– Я – Серафима. Вам должны были позвонить. Когда мы сможем встретиться для душевной беседы?

Дамочка тоже не стала капризничать, а так же по-боевому отчеканила:

– Я – Тамара. Сегодня работаю – не получится. А вот завтра в семь вечера хозяин отбудет, и мы сможем всех работников собрать в красном уголке. Чтобы вам два раза не ездить.

– Хорошо, ровно в семь, – тоже железным голосом проговорила Кукуева и положила трубку.

Только после этого она вспомнила, что не узнала адрес многоуважаемого бизнесмена Борисова. Правда, с этим проблем не возникло – уже поздно вечером она позвонила Маше и выяснила, как до его дома добраться.

На следующий день Серафима буквально не знала, чем себя занять до семи вечера. Она даже позвонила Шишову. Хотелось потешить душу – намекнуть, что это она ловко лишила его записной книжки, а заодно и поинтересоваться, не сможет ли он ее за это отвезти к особняку Борисова. Все же добираться на общественном транспорте было неудобно – далеко от остановки, и страшновато – обратно-то среди елочек да сосеночек, да в темень переть придется на остановку, а это тебе не ламбаду плясать. Опять же, личного автомобиля никто Кукуевой предлагать не собирался. Оставалось только одно – взять такси. А оно, как известно, штука весьма дорогостоящая.

Серафима еще перед зеркалом сделала хитрое, лукавое лицо, уселась в довольно раскованной позе – ноги на журнальный столик, а в руке стакан с кипяченой водой – и позвонила напарнику.

– Аллоу!

– Здрасте, – тут же вежливо ответила скорее всего Ирина. – А кого вам надо?

– Мне бы Семена. Николаевича.

– Ой, а его нету. Совсем. Он, знаете, куда-то уехал. Если вам точно надо знать, то я даже не скажу – не знаю, он мне не сказал. Но наверное, к женщине. Потому что помыл голову. А вы чего хотели?

– Хотела посмотреть в его бесстыжие… – Серафима взглянула на трубку и исправилась: – Хотела послушать его бесстыжие уши!

И с грохотом отключилась. Ну, поня-я-ятно! Голову он помыл… Папуас! Ладно, мы еще посмотрим… Спокойно, Серафима, сегодня встретимся со свидетелями, вытрясем из них всю информацию… Да она, если что, уже сейчас имеет парочку подозреваемых на примете! Правда, она еще не догадывается, как их к делу присобачить, но уж так хочется!

До семи оставалось полтора часа, Серафима докрашивала левый глаз и собиралась звонить в такси (черт с ним, завтра все равно придется бежать к Ленке на пятый этаж и занимать деньги), когда зазвонил телефон:

– Алло, – проговорила в трубку сиплая Тамара. – Серафима? Так вы приедете? А то я уже всем сказала, к семи все соберутся. Хозяина выгонять?