Полководец поневоле (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Что же, тогда Нефервебен оставайтесь сколько нужно для отдыха и можешь возвращаться обратно с новостью моей возлюбленной царственной сестре, что я вскоре прибуду.

— Как скоро Твоё величество? — поинтересовался он, — чтобы я мог обрадовать царя Хатшепсут.

— Очень скоро, — ответил я, — так и передай царю.

— Благодарю за аудиенцию, мой царь, — поклонился он и я разрешил ему встать.

— Рехмир, проводи отца и устрой его хорошо, — распорядился я.

Тот бросился помогать ему встать и под локоть проводил из шатра.

— Хопи, оповести центурионов, — распорядился я, — пусть сворачивают все дела здесь, планы поменялись. Войско выступает в Фивы так быстро, как сможет. Здесь останусь я, пленные и максимум четыре когорты для охраны. Мне нужно дождаться выкупа.

— Слушаюсь мой царь, — склонил он голову и вышел из шатра.

Отец Рехмира отбыл уже на следующий день, так видимо его ждали обратно с моим ответом, а большая часть войска стала сворачивать шатры и сниматься с лагеря уже через три дня. Через неделю после их ухода, прибыли наконец и долгожданные отряды из Ханаана, с кучей повозок.

По моему знаку князья вышли из своих шатров, стали обниматься с прибывшими родственниками и затем настала самая приятная часть, мне отдали огромную кучу серебра в слитках, посуде и драгоценностях. Попросив Небсения взвесить всё, я подошёл к пленникам.

— Сейчас мой ювелир подтвердит, что веса достаточно и вы господа можете быть свободны. Чтобы как-то скрасить вам путь, я подготовил прощальный подарок.

— Твоё величество, — обратился ко мне князь Мегиддо, — а что насчёт моей просьбы?

— Подарок это включает, — улыбнулся я, показывая их идти за мной.

Мы вышли на место, откуда ушли легионеры и там их ждали десять колесниц с уже впряжёнными конями и под управлением возниц. Князья удивлённо на меня посмотрели.

— Не пешком ведь идти домой таким уважаемым людям, — улыбнулся я им, — не все колесницы ваши, я понимаю, но я выбрал самые крепкие из захваченных нами, как и коней впряжённых в них.

Князь Мегиддо бросился к своим коням, о которых так печалился и минут пять их гладил, разговаривал с ними, а те довольно фыркали, били ногами о землю. Было видно, что любовь хозяина к ним взаимна. Вернувшийся ко мне князь, вытер уголки глаз и низко поклонился.

— Моя вечная благодарность и преданность Его величеству.

— Я запомню эти слова князь, — улыбнулся я, — и заверяю, что если мы с вами ещё раз встретимся по разные стороны поля, то боюсь моё повторное гостеприимство к вам будет не столь тёплым, как сейчас.

Лица князей вытянулись, а подошедший Небсений подтвердил, что серебро точно по весу и даже чуть больше.

— Что же господа, нам всем пора в путь, — улыбнулся я, скрашивая ранее прозвучавшую угрозу.

Князья кланяясь мне, уходили к своим людям и вскоре разбирая колесницы, стали выезжать из лагеря. Больше меня здесь ничто не держало.

— Что же, на этот раз точно всё, — я повернулся к ожидающим моего решенья центурионам, — выступаем.

— Слушаемся царь, — они склонили головы и почти сразу над остатками лагеря зазвучали горны призывая на общий сбор.

***

— Боюсь посол мы не можем больше принимать вас у себя, — сидевший на троне князь Мегиддо, обратился к стоящему перед ним человеку с красиво переплетённой в три косички бородой с кучей золотых нитей в ней.

— Могу я узнать причину, столь странного и поспешного решения, князь? — спокойно спросил посланник царя Митанни.

— Разумеется, — пожал плечами князь, — и она напрямую связана с молодым царём Менхеперра. После того, как мы побывали у него в гостях, я и большая часть князей решили пока присмотреться к нему получше и не предпринимать никаких активных действий в отношении фиванского трона.

— Это ваше окончательное решение, князь? — сквозь зубы спросил посол, — царь Шауштатар не очень рад будет услышать, что зря потратил на вас столько серебра.

— Царь Шауштатар должен в первую очередь переживать за своих подданных, — уголком рта улыбнулся князь Мегиддо, — мы подчиняемся нашему истинному царю, владыке Двух Земель Менхеперре.

— В Египте что-то поменялось? — спесь с посланника спала, он наконец понял, что князя напротив него беспокоит вовсе не гнев царя Митанни, — я чего-то не знаю?

Князь Мегиддо, сам получивший послание день назад, встревожившие всё его окружение, спокойно ответил.

— Думаю эта новость уважаемый господин посол, вскоре станет общедоступна. На этом всё, я не смею отнимать у вас больше драгоценное время.

— Благодарю за приём, — тот лишь условно склонил голову и вышел из зала.

***

— Говоришь, не имея конницы разбил сорока пятитысячное войско и практически не потерял людей? — князь Кадеша, который отправил своих родственников участвовать в предприятии царя Хатшепсут, против царя Менхеперра, задумчиво гладил бороду, слушая вернувшегося из плена брата.

— Да брат, — второй князь покачал головой, — непривычно было всё. Построение солдат, непоколебимость их строя, а главное тысяч и тысяч лучников. Первые ряды войск не успевали доходить, будучи полностью выбиты ими.

— Но конницы у него нет, может в этом его слабость? Нам нужно больше колесниц? — поинтересовался князь Кадеша.

— Его лучники на флангах не давали нам свободно действовать, к тому же после этой битвы он точно поймёт то, что ему нужны всадники.

— Точнее сказать они у него были, — поправил брата князь Кадеша, — и лишился он их не по своей воле.

— Я этого не знал, — удивился второй князь, — что случилось?

— Царь Хатшепсут перекупила их землёй для наследного владения и они все покинули царя Менхеперра в самый ответственный момент, — объяснил родственнику князь Кадеша.

— Должен сказать, что он отлично справился и без них, — покачал головой собеседник, — а ещё меня страшит то, что будет, когда конница у него снова появится.

— Меня это тоже тревожит, я решил, как и князь Мегиддо, пока подождать с активным противостоянием Египту. Нам нужно время и больше шпионов в Фивах.

— Я этим займусь брат, — тут же согласился родственник.

— Хорошо Пашув, будь только осторожен.

***

— Мой царь, все князья Ханаана, после поражения в битве при Сева отказались больше сотрудничать с нами и затаились, ожидая новостей из Фив, — посланник, стоя на коленях обратился к царю, сидевшему на троне, а также к тринадцати главам номов, которые сидели ниже правителя на одну ступень.

— Как это отказались? — удивился Шауштатар, старчески поморщившись от боли в боку, — за что я им платил тогда?

— Они явно стали опасаться больше молодого царя Менхеперра, чем Ваше величество, — аккуратно ответил посланник, чтобы гнев повелителя не упал на него. Всё же он принёс слишком дурные вести с юга.

— Хм, — царь задумался, — я слышал умерла дочь царя Хатшепсут?

— Истинно так мой царь, говорят укус змеи.

— Слишком какой-то своевременный укус, — хмыкнул один из глав номов и его смешок поддержали остальные.

— В любом случае нам нужно напомнить им, что они годы брали наше золото и его нужно отрабатывать, — царь постарался не обращать на сидящих ниже внимание, — пошлите немного войск, чтобы потревожили их границы. Думаю в Египте сейчас будет не до пограничных стычек, а мы можем попробовать воспользоваться той неразберихой, какая сейчас там начнётся. Ведь царь Менхеперра не настолько тупой, чтобы не узнать о том, что это царь Хатшепсут выставила против него армию наёмников.

— Князь Мегиддо, который близко общался с молодым царём, рассказал мне что он был им весьма впечатлён. А особенно тем, как по одному жесту его руки все бегом бросаются выполнять приказы. Князь сказал, что воины его одновременно боготворят и панически боятся. Весьма странная смесь для столь юного царя.