Предел прочности. Книга четвертая (СИ) - Углов Артем

Ревнует… Нет, не права рыжая, это куда хуже ревности - это хреновая дружба. Юлия сделала подруге царский подгон в виде желанного парня, организовала шикарную вечеринку за свой счет, даже о ключах от номера позаботилась. Но вот беда, кавалер этот был еще и телохранителем: единственным, кто дарил иллюзию защищенности, будь неладен Майер с его просьбой. Она и третье лишней пошла, только потому что боялась далеко отпустить меня. Как кутенок, спрятавшийся под мамкиной грудью от всех бед внешнего мира.

«Сдалась тебе эта», - вспоминаю слова, слышу горячий шепот Нанни. Сдалась эта… Эта сейчас закрылась в своей комнате и дрожит от страха: ждет, когда ее лучшая подруга натрахается вдосталь.

Темная масса медленно, но верно расползалась внутри, пуская щупальца и метастазы: место страсти занимала злость. Тягучая, ноющая, словно больной зуб, скопившаяся гноем и требующая выхода. Стоит только надавить, чуть-чуть.

- Хороший клуб, в моем мире таких нет, - слышу собственный голос со стороны. Краем сознания удивляюсь той чепухе, которую несу. Обыкновенное пустое балобольство, ни к чему не обязывающее, однако идущая впереди Нанни, реагирует:

- Не просто хороший, «Соты» - самый крутой клуб на Западном побережье. А ты откуда родом?

«Молчи!» - буквально орет Михаил.

- Сто двадцать восьмая параллель, слышала о такой?

Со странным упоением садиста наблюдаю, как резко тормозит рыженькая козочка, вечно прыгающая и несущаяся вперед. По девичьему лицу, проносится калейдоскоп с трудом скрываемых эмоции: от растерянности и удивления до страха.

Маленькие пальчики отпускают мое запястье, Нанни невольно делает шаг назад. И еще один, пятясь по коридору, словно перед ней стоит маньяк, сжимающий в руках нож. Удивительное дело: на щеках продолжал играть румянец возбуждения, в то время как в глазах плещется ужас. Не страх, а самый настоящий ужас, перед кем-то неимоверно опасным.

Не выдерживаю и хищно скалюсь, обнажая зубы. С реакцией и скоростью у Нанни полный порядок: девушка молодой козочкой срывается с места. Опрометью бежит по коридору, в сторону противоположного выхода, слышен только цокот каблучков.

«Братан, это фиаско», - констатирует ситуацию внутренний голос и, хвала Вселенной, моментально затыкается.

Опершись спиной, медленно сползаю по стенке. Сижу на полу, запрокинув голову к потолку - тусклые световые панели, обыкновенной прямоугольной формы… Надо же, как у нас в казармах. Только сомневаюсь, чтобы хозяева дорогого заведения экономили на освещении, скорее пытаются создать интимную обстановку.

«Она всем расскажет про выходца из дикого мира».

Плевать.

«Своим друзьям, прислуге в особняке, мужикам из охраны».

Плевать.

«Юлии Кортес Виласко».

Тем более плевать. Что они сделают – уволят меня? Да и хрен бы с ним, давно пора. Надоело каждый день ходить по одному и тому же маршруту, изображая охранника. Надоело и не хочу… Не хочу играть роль защитника, коим не являюсь, не хочу поддерживать ложь Майера ради спокойствия подопечной. Лучше наймите штатного мозгоправа из числа топов, благо финансы позволяют, а я вернусь в родимую «нулевку» к Мо, к извечным патрулям, и вряд ли буду о чем-то жалеть. Разве что снова не увидел океан.

Когда вышел на улицу, зажгли фонари: старинные, в виде узорчатых многогранников, водруженных на столбы. Посмотришь на такие со стороны – прошлый век, закованный в стекло и металл, только вот сильно сомневаюсь в их полной аутентичности. Чтобы в продвинутом иномирье освещение работало на масле или керосине – такое трудно представить. В престижном районе Монарто историю любили и чтили, но без крайностей, переходящих в маразм.

Привычно засовываю руки в карманы, и двигаюсь по булыжной мостовой в сторону центральной улицы. Это пешеходная зона, насыщенная бутиками, булочными и заведениями а-ля кофейня, с выносными столиками, где всегда угостят свежим пирожным и чашечкой свежесваренного напитка. Возвращаться в особняк, в опостылевшую конуру на цокольном этаже категорически не хотелось. Лучше закажу капучино с вишневым сиропом, и посижу за столиком, вдыхая ароматный воздух ночи. Может даже разговорюсь со случайным прохожим о всяких пустяках. Попался прошлый раз старичок с аккуратно подстриженной бородкой, много интересного поведавший про дирижаблестроение, содержание лошадей, и как готовить клюквенный сироп, чтобы без горчинки. Крайне разносторонняя личность оказалась.

Увы, но планам не суждено было сбыться. Только отошел от стен элитного заведения, как навстречу вышла тень. Отделилась массивным пятном и перегородила дорогу в узкий переулок.

Сердце даже не ёкнуло – нет Марионетки, нет проблем. Только рука привычно дернулась в сторону отсутствующей кобуры.

- Смотрю на тебя, курсант, и радуюсь, - проговорила тень голосом Мо. Шагнула навстречу, и стоящий рядом фонарь осветил круглое лицо напарника с редкими кучеряшками волос. – С девками по дорогим ресторанам шляешься - неужели за ум взялся?

- Как ты меня нашел?

- Велика задача, - хмыкает Мо, – я тебе не какой-нибудь хрен моржовый, а детектив. Работа у меня такая: искать и находить.

- И зачем?

- Соскучился, посмотреть на тебя решил… Что за идиотские вопросы, курсант? Дело у меня есть, срочное.

- Может лучше завтра? Голова трещит с коктейлей и настроения никакого.

- Да мне срать на твое настроение, - Мо подходит ближе, заполоняя пространство вокруг себя запахами едкого пота и абрикосовых леденцов. – Говорю же, дело серьезное, иначе не сидел бы в машине гребаных три часа и не ждал, когда соизволишь выйти.

- И что такого срочного могло случится, геморрой размером в кулак вылез? – злюсь в ответ. Приперся среди ночи, хамит, требует - достало все! Очень хочется на ком-то сорваться, выругаться в ответ. И вечно брюзжащий напарник лучшая для этого кандидатура.

Против ожидания Мо в ответ орать не стал. Глянул на меня из-под нахмуренных бровей, и едва слышно произнес:

- Палач вернулся.

Глава 6

В салоне было на редкость тесно и некомфортно: напарник не стал заморачиваться с выбором транспортного средства, взяв на прокат первый попавшийся автомобиль. Старенький седан неизвестной модели, кряхтящий и поскрипывающий под весом напарника.

В кои-то веки Мозес наплевал на удобства для собственной пятой точки, а это значит… а это значит ничего хорошего от предстоящего разговора ждать не стоило. Что ж, Мо верность моих выводов подтвердил, первым делом просканировав на наличие жучков.

- Предстоит очередная командировка в Дальстан? – не выдержав, интересуюсь я, потому как Мо слишком долго кряхтит и возится, пытаясь устроится в узком кресле.

- Хуже, курсант.

Куда уж хуже, хотя…

- Сожгли публичный дом?

Мо раздраженно уставился на меня:

- Ты палку-то не перегибай курсант, хуже - не значит катастрофа. Палач в нулевке объявился.

- Как в нулев…

- Тихо!

- Но как…

- Кому сказано, тихо! Чего орешь, курсант, зачем людей пугаешь?

Людей? В темном переулке, где нет ни единой души и даже молчат цикады? Мозесу, конечно, виднее, поэтому послушно закрываю рот и жду ответов.

- Я нихрена не знаю, все на уровне слухов и домыслов. Информация тщательно скрывается руководством, чтобы не допустить панических настроений среди местных жителей. Сам понимать должен, как оно бывает.

Перед глазами замелькали картинки, одна страшнее другой: растерзанная малышка Альсон, греческий профиль Ловинс – единственный узнаваемый фрагмент мертвого тела, а еще Кормухина, Авосян, Нагуров – десятки людей, чья судьба небезразлична, и смерть которых тупой болью отразится в кишках.

- Рот следует держать на замке - понял меня, курсант?

- Понял.

- То-то же, - Мо умолкает, начинает привычно шуршать оберткой конфеты. Успокаивают они его, леденцы эти. Мне бы тоже погрызть не помешало, да только вряд ли удастся смирить бушующий внутри ураган эмоции. Палач никуда не исчез, и не испарился, как я наивно предполагал. Хуже того – он перебрался из далекого Дальстана в мир, который стал вторым домом… Хорошо, пускай не вторым, и даже не домом, но местом, в котором прожил почти пять лет и с которым очень многое связывало: люди, воспоминания. Я всегда считал его крепостью, непоколебимой твердынью, защищенной от внешних угроз толстыми стенами и вдруг Палач.