Шалая любовь моя - Мэгги Дэвис

Майкл Эскевария будто родился в седле; Лейси еще ни разу не видела человека, который бы так хорошо ездил верхом. В журнале «Народ» сообщалось, что в юности Майкл работал конюхом; будучи бездомным, он и спал в конюшне. Неудивительно, что он так хорошо держится в седле. Что же касается того, как три красивые девочки Кингстоун боролись ради награды за титул королевы красоты, вряд ли есть смысл рассказывать Майклу Эскевария. Он-то отлично понимает, что такое отсутствие денег.

— Когда я стала фотомоделью, папа велел мне откладывать заработанные деньги в банк, на учебу в колледже. Первые годы я неплохо зарабатывала. — Наконец, выехав из дубовой рощи, Лейси пришпорила коня, послав его в галоп.

— Догоняй! — внезапно выкрикнула она, оглянувшись через плечо.

На отсутствие реакции Майкл пожаловаться не мог, но на сей раз замешкался, задержавшись на месте. Затем его белые зубы сверкнули в озорной улыбке, и Лейси поняла, что погоня началась.

Лошади мчались по нарядному осеннему лесу, шурша опавшей листвой. Угодья Майкла Эскевария простирались на много миль по полям и пастбищам, кое-где пересекаемым извилистыми проселками; земельный участок был просто грандиозен, особенно если учесть его близость к Нью-Йорку, где любой клочок земли стоил буквально целое состояние.

Для того чтобы управлять жеребцом, лавируя между деревьями на извилистой тропе среди внезапно вырастающих каменных изгородей вокруг пастбищ, требовалось немалое мастерство. По доносящемуся сзади топоту Лейси догадывалась, что Майкл уже близко. Ее жеребец то и дело взбрыкивал, стараясь освободиться от узды, и Лейси стоило больших трудов удерживать его. Уже в последнюю минуту она услышала тревожный крик Майкла, увидела стремительно надвигающиеся закрытые ворота пастбища и подалась вперед, сжав коленями бока скакуна.

Конь плавным движением взмыл вверх, перелетел через ворота и каменную стену, лишь на мгновение замедлив бег, когда оказался на идущем вниз склоне. Быстро натянув поводья, Лейси остановила его. Вороной Майкла приближался с громовым топотом.

— Черт возьми! — рявкнул Майкл. Лейси показалось, что лицо его слегка побледнело. — Ты что, сумасшедшая? А может быть, ты специально это делаешь?! Ты… ты же не знаешь, что с той стороны стены! — Успокаивая своего вороного, вскидывающего голову, Майкл мрачно признал: — Ты прекрасная наездница. Иначе не смогла бы взять это препятствие.

— О, ему очень нравится брать барьеры, не так ли? — сияя от восторга, сказала Лейси, наклонившись и похлопав коня по шее. — Пожалуй, охотничьи скакуны мне по душе. Да и английские седла не так уж плохи.

— Лейси! — Серые глаза Майкла приняли какое-то необычное выражение. — Если я когда-либо позволю тебе…

— Что, Майкл? — вкрадчиво спросила она, любуясь тем, как он выглядит. — Позволишь что?

— Мне кажется, — он не сводил с нее глаз, — что ты либо сумасшедшая, либо у тебя больше мужества, чем у большинства мужчин. Ты не похожа… ни на одну знакомую мне женщину, поверь мне. — Положив руку на луку седла, он склонился к Лейси. — Я по-прежнему не понимаю, почему родители позволяли тебе творить, что только вздумается.

— Ох, Майкл, что ты этим хочешь сказать? — вздохнула Лейси.

— Профессия фотомодели чертовски трудна и опасна для молодой девушки, — отрывисто бросил он. — Даже для такой… независимой, как ты. Лейси, почему родители не уделили тебе чуть больше внимания? Ты же знаешь, какие волки охотятся за красивыми женщинами, — не унимался он. — Они ведь и тебя подстерегали, я прав, да?

— Так тебя это волнует?! — воскликнула она. — Боже милостивый, Майкл, я могла сама позаботиться о себе. Все обстояло не так скверно, как тебе кажется.

Убирая волосы с лица, Лейси сообразила, что сейчас не самая подходящая минута для рассказа о происшествии с Питером Дорси. Лошади беспокойно приплясывали, норовя опять сорваться в галоп.

«Да настанет ли когда-нибудь эта подходящая минута?» — в отчаянии подумала Лейси.

Обед на двоих был накрыт в небольшой комнате в стиле Тюдор, перед потрескивающим в камине огнем, а не в столовой для официальных приемов. Ощущение уюта, удаленности от всего мира придавал моросящий во дворе дождик. К обеду Майкл переоделся в смокинг «Сэвил Роу», пробудивший в ее душе целый шквал воспоминаний. На Лейси были бежевые крепдешиновые брюки с бежевой шелковой блузкой и черный бархатный жакет из магазина Альтмана. Тошнилке было дозволено присутствовать в комнате во время обеда, но, когда дворецкий наполнял бокалы «Ауфштадлер-Реном» урожая семьдесят восьмого года к pateencroute[10] из утиной печени, добермана охватил приступ отчаяния. Он сожрал лежавший на кофейном столике журнал «Тайм» и тотчас же исторг его на лежавший перед камином коврик из овчины.

— Терпеть не могу неврастеников, — произнес председатель совета директоров, холодно взирая на добермана. — Вообще-то этот коврик имеет совсем другое назначение.

— Немного холодной воды и порошка для мытья посуды… — поспешно начала Лейси, но Майкл уже встал из-за стола, отшвырнув стул.

Великан в смокинге «Сэвил Роу» подошел к двери, распахнул ее и энергичным жестом указал на коридор. Поджав хвост, Тошнилка кротко вышел из комнаты.

— Как тебе это удалось?! — воскликнула Лейси. — Невероятно! Я ни разу не видела, чтобы Тошнилка вел себя как положено, особенно когда ему велят что-то сделать!

— Устрашение, — буркнул Майкл, возвращаясь к поданному дворецким супу из курятины. — Этот корпоративный прием почти безошибочен.

К несчастью, во время бифштекса а-ля Веллингтон они затеяли громкий спор о внешней политике республиканцев.

— Да о чем ты говоришь? — в конце концов крикнула рассерженная Лейси. — У республиканцев нет никакой внешней политики и никогда не было! Боже милостивый, тут и говорить не о чем!

Пристально взглянув на нее, Майкл спокойным тоном произнес:

— Лейси, никто не спорит со мной подобным образом, кроме тебя.

Лейси ответила ему таким же взглядом:

— Это оттого, что меня нисколько не пугают твои корпоративные приемы!

Но спорить ей тут же расхотелось. Вместо этого Лейси начала длинный рассказ о том, как ее средняя сестра Шерити подожгла крышу родного дома самодельной ракетой, начитавшись книжек о жизни доктора Годдарда[11].

— Тогда, — пояснила Лейси, — никто еще и не догадывался, что Шерити собирается стать астрофизиком.

Лейси начала рассказывать о том, как ист-хэмптонские пожарные мчались к парадному крыльцу их сада через клумбы с розами, а Майкл смотрел на нее с тем же странным выражением лица.