Шмель в паутине - Олег Никитин

Следующие два дня Рауль время от времени получал по электронной почте сообщения от Жукова – они нагло прерывали игрушки, выбрасывая на экран окна с текстом – и добросовестно отвечал на вопросы следствия. Пюганис также не утруждал себя визитами к пленнику и лишь раз отправил ему краткое письмо, составленное из одной фразы: «Держитесь прежней линии. Все идет как надо. Ефим П.»

По просьбе Леннарда Рауль составил фоторобот Вешкина, полностью исказив реальную физиономию русского. Жукову хватило ума, чтобы не предлагать подследственному выбрать нужного Ивана из тысяч кандидатов, просматривая полицейские досье Эккарта.

Телевидение еще пару дней помусолило тему странных смертей, перестрелки с педросовцами и катапультирования Рауля с челнока, и переключилось на другие новости. В частности, в заштатном городишке Западного округа объявился стекольный маньяк, который злостно колотил по ночам окна. Многие жители города пострадали от ранений и простудились, однако преступник продолжал ловко скрываться от полиции. Но особое негодование прессы вызвал пронырливый делец, которому удалось проникнуть в муниципальную базу данных и завести в ней десяток несуществующих людей – пенсионеров и ветеранов нефтяной промышленности, и у всех был один и тот же номер банковского счета. К счастью, преступника сдал собственный сын, которому он отказался купить новый симулятор челнока. Зато теперь счастливый ребенок днями напролет готовится стать пилотом аэрокосма: полицейское Управление западного округа преподнесло мальчику щедрый подарок в качестве награды. Директор Высшей летной школы Эккарта Альберт Лунд обещал герою содействие в поступлении. «Нам нужны такие честные и принципиальные граждане, настоящие патриоты страны», – заявил он в интервью, которое посмотрел Рауль.

Увлеченный свежими новостями, Эккарт быстро забыл о незадачливом парне со сложной фамилией, куда-то подавшемся то ли из Сан-, то ли из Эль-Что-то-Там.

Посвящается дате высадки

Памятные мероприятия, приуроченные к 46-й годовщине высадки первого пассажирского транспорта в Эккарте, пройдут в Валхалле 5 марта в 12.00. В этот же день в Правительстве страны состоится прием старейших первопоселенцев и раздача памятных наград. Здесь же в торжественной обстановке лучшим студентам страны будут вручены стипендии имени Рэма Петрова и Адольфа Малявиса, учрежденные Правительством соответственно 16 и 7 лет назад.

Рауль едва не потерял счет дням, уже начиная тосковать по открытому небу и нормальному, а не виртуальному контакту с миром, когда наконец однажды утром к нему не явился сам инспектор в компании с двумя громилами, обвешанными оружием словно елки – рождественскими свечами.

– Я передаю ваше дело в суд, сэр, – сказал он с порога. – Будьте готовы к путешествию на родину.

– Меня этапируют в Эль-Фернандо? – поразился Рауль, вскакивая с кровати.

– Что? Какое Эль?.. Господи, в Нордстрем, конечно. Все свои преступления вы совершили на территории Северного округа или в воздухе, что равнозначно вышеназванному, поскольку… Да какая разница? Извините, что следствие затянулось, потребовалось проверить множество ваших утверждений и провести массу экспертиз.

– Я требую усиленную охрану, – жестко произнес Рауль.

– С трудом сдерживаетесь, чтобы не совершить побег? – поднял брови Леннард.

– На меня могут совершить покушение.

– Не волнуйтесь, все передвижения моряков с «Каталонии» под контролем, – с добродушной суровостью рассмеялся Жуков. – Их личности установлены, их перемещение в океане отслеживается со спутника и нашим неофициальным сотрудником на борту судна. Никакой опасности нет, уверяю вас. После прибытия в порт они будут тотчас вызваны в участок по вашему делу и тщательно допрошены.

Рауль поморщился и непроизвольно скрипнул зубами, чем заставил Жукова еще шире расплыться в улыбке. Леннард, очевидно, и не думал верить в виновность каких-то мореходов. Но пленник промолчал, и лицо следователя медленно разгладилось, вновь приобретая профессионально-хмурое выражение.

– Сегодня на редкость удачный день для переезда, – сказал Жуков. – Толпы журналистов кинулись в столицу, чтобы передать горячий репортаж из Дворца Правительства. А насчет мер безопасности не волнуйтесь, обеспечим в лучшем виде. Сейчас вам принесут еду, постарайтесь употребить ее всю, без остатка – нам предстоит долгий перелет. Да, и обязательно посетите туалет.

Он вышел, и Рауль вновь улегся на топчан. Не хотелось ни расстреливать монстров, ни гулять по сети, натыкаясь на развлекательные сайты – волнение перед дорогой захватило его. К тому же через минуту принесли завтрак, несколько более богатый, чем обычно. Когда спустя час явился охранник и проводил его во внутренний двор здания, – камеры действительно располагались в глубоком подземелье, – Рауль неловко запнулся на выходе, зацепившись о стертый порог, и жадно вдохнул влажный, горячий воздух. Хотя было только утро, солнце уже почти просушило лужи, натекшие за время ночной непогоды.

«Жаль, не посмотрю толком на Джотто», – невпопад подумал Рауль. Полицейское Управление, судя по всему, стояло на возвышенности, и горизонт над высоким забором был чист, не считая мелких обрывков уже расплескавших влагу туч.

Тут же, слева от выхода, притулилось десятка два пассажирских и грузовых флаеров, все с надписью «полиция» и эмблемой Джотто – что-то двурукое, суставчатое, мало похожее на древний исследовательский зонд. В сопровождении двоих охранников Рауль погрузился в машину; его приткнули у самой кабины.

Жуков уселся рядом с водителем и заглянул в «пассажирский» отсек сквозь зарешеченное окошко, забранное толстым, поцарапанным пластиком в горизонтальных щелях.

– Где мой адвокат? – спросил его Рауль.

– Он согласился с мнением следствия и не поедет с нами.

– Неужели? – встревожился Рауль. – Я остался совсем без защиты?

– От правосудия не уйти, – назидательно проговорил Леннард. – Мы сошлись по всем позициям, эксперты подтвердили вашу невиновность в убийствах, вы признались в четырех преступлениях – что еще?

Он отвернулся с самым решительным видом, и Рауль промолчал, уставясь в темный угол отсека. Действительно, с чем он пытается сражаться и за что? По самым мрачным оценкам, ему грозило год-два заключения. Совсем не так много, как можно было накрутить по репортажам ушлых журналистов.

Вскоре флаер прибыл в аэропорт, и Рауля перевели в служебный дилижанс модели «Локхид-Спринт», куда помимо его небольшой группы погрузилось несколько чиновников полицейского управления. Они брезгливо косились на арестанта, тут же переводя глаза на свои дорогие часы, и торопясь уйти с его дороги. В районе кормы машины был оборудован специальный закуток с жестким топчаном и без единого окна.