Один - Иван Лорд

— О, как далеко… Зачем же он отправляет вас туда? Разве не здесь нужно бороться с тьмой?

— Не знаю, я уповаю на Мун Кри и его замысел. Уверен, у него прекрасный план.

— Верно, верно, друг мой, всё верно, — заулыбался дриад.

Видно было, что Одис понравился ему.

— Рад нашей встрече, не буду вас более отвлекать, вы наверняка очень сильно устали, поэтому прошу, отдыхайте и веселитесь. Сегодня весь Тралитас в вашем распоряжении.

— Благодарим тебя, Ярден, — смиренно склонил голову Одис.

Элиаким повёл друзей вновь в чащу леса.

— Какой-то он странный, — шептал Факей. — Он мне совсем не понравился.

— Не понимаю, о чём ты, лично я нахожу его приятным.

Факею было очень обидно, что Ярден обошёлся с ним, как с жалким придатком Одиса, он даже не смог поговорить с ним. Это довольно сильно било по его самолюбию, ведь до этого он считал себя довольно важным. Факей в своих мыслях называл себя лидером, а Одиса придатком, другом лидера. А тут вдруг все его ожидания перевернулись. И он даже не смог ничего сделать. Это было крайне обидно. «Ничего. Чёрт, да я же хорош, ещё всем покажу, и чего я расстроился?» — думал охотник. Он шёл сзади, а Одис и Элиаким впереди. Они о чём-то весело разговаривали. И это тоже почему-то задело Факея, он почувствовал непреодолимое чувство ревности. Однако оно улетучилось, когда он увидел то, что готовил народ дриад для него с Одисом.

Одис и Факей шли по заранее подготовленной дорожке из лепестков каких-то чудесных цветов. Девушки и дети дриады подходили и надевали то на Одиса, то на Факея венки и ожерелья из различных растений. Ароматы, шум и гам наполняли дух. Толпы дриад кричали от радости и стремились подойти и поздороваться с гостями. Одис не успевал отвечать на вопросы и улыбаться. Он радовался и восхищался тем, что видел и слышал. Дома на деревьях были соединены мостиками, они были изящны и интересны на вид. Меж ними взрывались какие-то огни, которые по-началу пугали Одиса, но вскоре он привык и с искренним восторгом смотрел на магическое пламя, бушующее под сводом листвы. Красивая музыка, сотканная из натуральных звуков, звучала, веселя сердце. Животные тоже были тут. Медведи встречали избранников громким рёвом, птицы пели свою трель, копытные стучали и визжали. Животные были говорящие. После своих криков, они подходили и также здоровались с гостями. Это было ещё более удивительно для Одиса. Гостей привели в ротонд, сделанный из деревьев, где было место для отдых, где были напитки и еда. Весь Тралитас шумел и ликовал веселием своего сердца. Не было ни одной капли Ивона, что печалило Факея, но это никак не мешало радости. Весь день и всю ночь длилось торжество, и следующий день, и следующую ночь тоже…

Но скоро наступил конец. Веселье осталось лишь в памяти. Одис с возвышенным настроением вместе с другом, отправился дальше, оставив, так полюбившийся ему, лес. Тралитас стал ему новым и радостным домом. И Одис боялся, что больше он не будет счастлив так, как был здесь. Он боялся, что то, что было впереди, было настолько ужасно, что уничтожит его. Но в то же время он понимал, что Мун Кри с ним, что он не оставит его.

Глава 10. Мила

«Если человек умер, его нельзя перестать

любить, чёрт возьми. Особенно если он

был лучше всех живых, понимаешь?»

— Джером Дэвид Сэлинджер «Над пропастью во ржи».

Ила сидел в гарнизонной комнате и ужинал при свечах. В последнее время ему снилась его молодая жена. Она снилась ему живой в плену Свистунов. Каждую ночь она звала его на помощь. Каждую ночь он мучился, ворочаясь в поту и слезах, порываясь спасти свою любовь. Но она каждый раз растворялась в прошедшем сне. Ила пытался вернуться в него, он хотел вновь оказаться в нём, чтобы только увидеть свою жену. Прошлой ночью всё изменилось. Жена не приснилась. И это вызвало бурю эмоций в командире. Он волновался и дрожал. Ила не мог перестать думать о ней. Размышления о жене стали чем-то привычным, чем-то жизненно необходимым, словно дыхание, вода или пища. А когда ты лишаешься чего-то столь важного, как дыхание, ты задыхаешься и уже больше не можешь жить. Свечи неожиданно потухли. Ила оказался один в темноте. Страшно. Очень страшно быть совсем одному во тьме. Поэтому командир поспешно встал, чтобы зажечь свечи вновь. Раздался звук загорающейся спички, затем свечи зажглись, и Ила дунул на спичку, чтобы потушить её. Снова свет. Ободряющий. Успокаивающий. Свет.

— И-ила… — вдруг прорычал голос во тьме.

Командир вздрогнул и вскрикнул от неожиданности.

— Кто здесь?

— Я. Пу-ул Кра-а, — зажглись во тьме два глаза.

— Пул Кра? Кто ты? Покажись.

— Я бо-ог. И я-а могу тебе-э помочь.

— Мне не нужна помощь богов. Убирайся из моего дома.

— О-о, я та-ак не ду-умаю. Твоя жена-а жива-а, она-а всё ещё-о ждё-от, что-о ты придё-ошь за не-эй и спасё-ошь её.

— Откуда ты знаешь? Ты мне лжёшь, она уже давно мертва.

— О, не-эт. Сны, что теб-эе снилис-сь, реальность. Ты и с-сам это знаеш-шь.

«Я так и думал. Я знал, что она жива. И другие… Они скорее всего тоже живы. А ведь я предлагал совету отправиться в лагерь Свистунов. Но они не послушали меня. Они не верят в то, что кто-то выжил», — думал Ила, заворожено разглядывая горящие глаза во тьме.

— Послуш-шай меня, тебе не с-следуе-эт подчиняться трус-сли-ивым старикам, чья жизнь уже на зака-ате. Я зна-аю, что ты будешь вели-иким вождё-ом, что ты поведёшь за собой огро-омное воинство. Твоя не-энависть к врагу-у сде-элает тебя вели-иким.

— Если не подчиняться им, тогда что же делать?

— Прос-сто возьми-и власть. Я-а помогу-у. Никто-о не станет тебе пере-эчить. Прос-сто убей всех старейш-шин и объяви с-себя вож-ждём.

Глаза погасли. Слова Пул Кра были соблазнительны. Ила давно думал об этом, но ему казалось, что это неправильно. Теперь же всё было ясно. Он ошибался. Давно было нужно действовать решительно. Пул Кра лишь подтолкнул командира к этому. Ила накинул доспехи, взял оружие и вышел на улицу. Он хотел успеть до рассвета. Ила направился к воротам, где должны были стоять запасные дежурные.

— Чудная ночь, — сказал Ила, подойдя к своим подчинённым.

— Да, командир.

— Созывайте всех наших, сюда к воротам. Срочно и тихо.

Солдаты переглянулись с явным непониманием. Но голос Илы звучал грозно и уверенно. Им было сложно