Тень чужой луны (СИ) - Журавликова

— Это, конечно, не очень приятно слышать, но зачем меня прятать? Просто поехали бы утром в Сфата, я бы там отметилась как прибывшая, подписала какой-нибудь документ, что обязуюсь не устраивать апокалипсис. Тем более, я всем помогла перед тем, как исчезнуть! Ты же говорил, в мою честь мемориал открыли. Или соврал?

— Нет, это правда. Мемориал открыли, потому что твой подвиг был слишком очевиден. Это популистский ход, понимаешь? Но в правительстве решили, а Электронный Советник это подтвердил, что ты — малоизученный объект с потенциалом, который может стать как созидающим, так и разрушительным. И то, что ты сейчас со мной, а живём мы в Аофабо, только в минус. Ты прониклась нашей идеологией, отстаиваешь наши интересы. Учитывая то, что между городами сейчас обострённые отношения, Сфата решили, что с твоей помощью мы можем нанести серьёзный удар по «столице мира». И тебя лучше всего нейтрализовать сразу, как ты появишься. Поэтому для широких масс ты героиня, а вот военные и правоохранители получили прямой приказ, увидев тебя отвлечь, надеть блокираторы и доставить в Сфата. И, конечно, изолировать от меня, как от неблагонадёжного социального элемента. Когда всё это стало известно, я даже думал, стоит ли продолжать мои попытки вернуть тебя в наш мир. Что тебя здесь ждёт? Очередная клетка с экспериментами? А если они решат, что ты не сможешь быть им полезна, запрут пожизненно или вообще убьют. Мне не хотелось подвергать тебя такой опасности, я чуть не отменил свою вылазку к вам. Но после задумался, что бы выбрала ты? Поставил себя на твоё место и понял, что в любом случае хотел бы вернуться к тебе.

— А ты не рассматривал вариант прибыть в мой мир и остаться в нём?

— Рассматривал, — согласился Дай. — Но быстро понял, что не смогу так. Потому что судьба моего мира меня очень волнует и изначально именно ты хотела остаться у нас, то есть в принципе не против того, чтобы сделать его своим.

— И ты даже не предоставил мне самой выбрать, что я хочу? — я не могла в это поверить.

— Я решил защитить тебя любой ценой. Всё предусмотрел. Построил этот подсомастный гараж для йегма, чтобы не было видно, сколько человек выходят из машины. Ведь за моим домом велась слежка. Как только получилось тебя вытащить, увёз тебя подальше от Аофабо и Сфата. Но операция по твоей поимке организована на таком уровне, что нас где-то засекли. Скорее всего, когда я бронировал тур в Шаефана, мой заказ отследили. Хотя я старался соблюсти полную конфиденциальность, связывался через подставных лиц, под чужим именем. Как видишь, не помогло. Один из гостей и как минимум двое из сервиса оказались агентами правительства. Первого я заметил, когда он пытался сделать снимок, скрываясь за одним из домов. Когда ты отвлеклась на свои записи, нашёл его и допросил. Он уверял, что ещё не успел отправить фото заказчику. По ночам я начал сторожить дом, и обнаружил второго, тот пасся около хижины. Ну и на следующую ночь поймал третьего.

— Где они сейчас?

— В одной из гостевых построек. Думаю, сегодня их там найдут.

— А почему раньше не нашли? Ведь всё кругом обшарили.

— Я позаботился, чтобы на них не наткнулись. А сейчас точно обнаружат. Не волнуйся, все живы. Только вот техник совершенно точно успел отправить информацию своему начальству и теперь правительство однозначно поймёт, что ты на Сомасте.

— Но раз так, почему мы только сейчас улетаем? Можно было сбежать сразу же! А ты просто похищал агентов и складывал их штабелями в пустом доме.

— Я не хотел тебя пугать. Тянул с отъездом, чтобы ты смогла посмотреть заповедник.

Эта информация почему-то стала для меня последней каплей.

— Даймаан! — я заговорила на повышенных тонах, да что там, я почти кричала. — Ты должен был сразу мне всё рассказать! Ещё когда прибыл за мной в мою реальность. Ты всё решил за меня! А потом ещё и держал в полном неведении, как дурочку, которая не способна мыслить самостоятельно. Притворялся, что всё в порядке. Да, ты меня оберегал, но как неразумного ребёнка.

Он попытался меня обнять, я увернулась.

— Прости, я не могу относиться к тебе, как раньше, — мне было трудно говорить, но я продолжала. — Я доверяла тебе как никому другому в своей жизни. А теперь не знаю, как быть. Мне кажется, ты настолько меня не уважаешь, не относишься ко мне как ко взрослому, самостоятельному человеку. Разве имеет смысл всё это продолжать?!

— Тебе надо подумать, я понимаю, — грустно сказал Даймаан. — Может, ты меня и не простишь, но я ни о чём не жалею. И защитил бы тебя снова. Но не буду навязываться, просто следуй за мной и дай тебя спасти. Ни на что другое не претендую.

Мы оба замолчали. Что-то ещё обсуждать желания не было. Вы скажете, я придираюсь и он молодец? Возможно. Но в тот момент я почувствовала себя даже не наивной дурёхой, а вещью. Которую перемещают с места на место, даже не спрашивая. Внутри меня словно произошло извержение вулкана и все мои чувства оказались погребены под лавой, которая остывая, превращалась в толстый слой пепла. Мне хотелось разреветься, но я не могла себе это позволить при Даймаане. Как же, оказывается, плохо я его успела узнать! Вот он какой, авторитарный, склонный решать за других, он лучше знает, что для меня приемлемо, а что нет! И ведь ни о чём не сожалеет, сам сказал! В моём мозгу вился целый рой восклицательных знаков. Что мне делать? Прыгать из йегмы без парашюта я не буду, незачем драматизировать уж настолько. Пожалуй, буду соблюдать что-то вроде нейтралитета. Остаток пути был в тягость нам обоим, но теперь уж что поделаешь. Моя поднявшая голову гордость не позволила мне поинтересоваться, куда мы, собственно, летим, поэтому новая точка нашего присутствия стала для меня сюрпризом. Надо сказать, достаточно приятным! Когда мы присомастились, нас встретила Палайма Идо. Она, к моему удивлению, тепло обняла Даймаана. Надо же, как сдружились за время моего отсутствия!

— Рада, что вы решили вернуться, Грета, — сказала она мне приветливо.

— Боюсь, выбора у меня не было, — пожалуй, излишне ядовито ответила я.

— Выбор есть всегда, — философски изрекла Палайма. — Просто не всегда мы его таковым воспринимаем. Даймаан сказал, вам нужно укрытие. Вы по адресу.

— Подождите, а как вам удалось связаться? Даймаан без своего общатора, я видела, как он от него избавился ещё до нашего отлёта из Аофабо. Или заранее договорились?

— Договорённость, конечно же, была, — согласилась археолог. — Но у нас есть и другое средство связи, разве Дай вам не рассказал?

— Он мне мало что рассказывает, — буркнула я и тут же об этом пожалела. Как-то по-детски вышло.

— Юноша вас очень бережёт, — Палайма рассмеялась, как его добрая тётушка. — Но пойдёмте, покажу ваше новое место обитания. По легенде, вы мои новые консультанты, семейная пара. Так что вам отвели отдельную комнату.

Я огорчилась, но ничего не сказала. С одной стороны, мысль о том, что нужно притворяться парочкой единомышленников, была невыносима. С другой, предложи Палайма раздельное проживание, на меня это, может, навеяло ещё большую тоску. Да и выяснять отношения при ней точно не нужно.

Когда мы зашли в чистую и очень маленькую комнатушку, Даймаан сказал:

- Спасибо, что согласилась на совместную комнату. Обещаю, буду спать на полу.

— Конечно, — хмуро кивнула я.

Мне было безумно интересно, что за альтернативное средство связи придумали Даймаан и Палайма. Бумажные самолётики? Почтовые голуби? Язык чесался спросить, но я не стала. Он, наверное, только этого и ждёт. А мне и в самом деле не хотелось с ним разговаривать. Я не обиделась, это было намного глубже. Настолько, что я сомневалась, можем ли мы вообще продолжать хоть какое-то знакомство, не говоря об отношениях. Нет, любовь не прошла, но она окрасилась болью недоверия.

После обеда мы присоединились к группе исследователей, как того требовала наша легенда. Компания подобралась небольшая, всего трое человек кроме самой Палаймы, да мы. Нас представили вымышленными именами, на этот раз другими. Меня теперь звали Эстан, Даймаана — Сохал. Я была консультантом-биологом, а Сохал — экспертом по технологиям. Так как группа занималась поиском древнейшего научного центра, шансов пригодиться у Даймаана было куда больше, чем у меня. Мы с ним так и не разговаривали. Я надеялась, что повисшее между нами напряжение не очень заметно, тем более что учёные, кажется целиком пребывали в своём мире и провести час, не сказав ни слова для них было совершенно в порядке вещей. Надо сказать, мой липовый супруг виноватым не выглядел, да и вряд ли себя таковым чувствовал. Вот оно, мужское самомнение. А я думала, в этом мире всё иначе. Нет, шовинизм легко проникает через оболочку любой реальности. Слабая женщина должна следовать за умным и сильным альфа-самцом, не иначе. Я вспомнила, как он меня называл малышкой и своей девочкой. Видимо, это больше чем обычные нежности, он и правда меня так воспринимает.