Операция начнется в подень - Олег Красин

– Боишься за свое дупло? – тонкие губы криминального авторитета сжались в усмешке, – не киксуй, на нас не подумают. Всё будет тип-топ. – Матвей открыл ящик стола и начал в нем что-то искать.

– Слышь, Толян, дурь у тебя есть? Надо расслабиться, в то от такой бл…ской жизни башка раскалывается и уши пухнут – спросил Матвей, закончив свои поиски и не найдя то, что было нужно.

– В Греции всё есть, – ответил Беспалый, доставая анашу.

Он ловко скрутил две самокрутки и одну отдал Матвею. Вскоре они сидели в кресле, курили, вдыхая сладковатый дым, и ловя кайф, каждый по-своему.

Екатерина Евгеньевна с утра была чрезвычайно занята. Ей позвонил Аркадий Соколовский и после дежурных слов приветствия завел разговор на тему, интересующую их обоих. Речь шла об иностранцах, которые хотели участвовать в покупке контрольного пакета акций на аукционе.

– Екатерина Евгеньевна, – бодро, энергично заговорил Соколовский, – вы не забыли обо мне?

– Конечно, нет, Аркадий. Более того, у меня состоялся разговор с Плотниковым – наши планы одобрены, ты можешь сообщить владельцам фирмы "Вест финанс", что их компания будет допущена к участию в торгах. Пусть немедленно вносят залог и я дам команду всё оформить официально.

– Это хорошие новости, – раздался в ответ голос Соколовского, – очень хорошие! У меня есть еще одна новость. Руководитель компании Алекс Новоселов собирается на днях прилететь. Он хочет уточнить условия участия фирмы…- Соколовский сделал небольшую паузу, – с ним можно будет проговорить обо всех интересующих вопросах – вы поняли, о чем я говорю.

– Да, вполне понятно. Я тебя попрошу, как только будет известна точная дата прилета, обязательно сообщите её мне. Договорились?

– Непременно.

Они попрощались, и Екатерина Евгеньевна занялась своими обычными делами, но информация, полученная от Соколовского, не выходила из головы.

В глубокой задумчивости она машинально водила ручкой по листу бумаги, рисуя всякие несуразные, смешные фигурки – то нечто похожее на пальму, то на Пизанскую башню, то на баллистическую ракету.

Этот Алекс Новоселов был до недавнего времени русским, уехал в конце восьмидесятых в Америку и там получил американское гражданство, непонятно на чем сколотил состояние. Личность довольно мутная, неоднозначная, однако капитал за ним стоит серьезный. Это не доморощенный олигарх Генералов и не дикий бандит Матвей. Тут пахнет Европой, Западом, с его неограниченными финансовыми ресурсами.

Получить хорошие деньги от Новоселова было вполне реально. Красовской давно известны планы Плотникова переехать в Москву, и ей хотелось туда же. Приезд Алекса Новоселова она восприняла, как хороший шанс получить приличный бонус за свои услуги. От Генералова такого не дождешься – тот широко известен своей скупостью. Жадный старикан! Сидит на золотой куче бабок и никого ней не подпускает. Словно хочет утащить все за собой в могилу.

Помимо квартиры в Москве Красовской были нужны деньги на многое. Она любила одеваться в дорогие фирменные наряды, за которыми специально летала в Москву, во вновь открывшиеся бутики. Она любила золото и брильянты, поэтому от своего любовника принимала в подарок только драгоценности. Она подумывала, в тайне, от Михаила Яковлевича завести себе молодого любовника – Плотников все чаще проявлял слабость в интимной близости, видимо сказывалось чрезмерное употребление водки и коньяка.

Всё это требовало денег и немалых.

Но тут её мысли приняли другой оборот.

Ей сообщили доброжелатели, что Плотников несколько раз заглядывал в кабинет Истоминой, причем, не ставя в известность её, Красовскую. Зачем он заходит туда, ведь всеми вопросами здесь ведает она, а не Ирэна? Для чего? Нехорошие подозрения овладели ею. Старый козел мог положить глаз на молодую и смазливую девушку. Уж она-то, Красовская хорошо его знала!

Но неужели Ирэна за её спиной закрутила шашни с Плотниковым? Это, не смотря на то, что она для неё сделала, на всё её отношение? Постепенно злоба и ярость овладели ею. Она позвонила по телефону и вызвала к себе Истомину.

Когда та появилась в её кабинете, Красовская, сдерживая себя, спросила:

– Что у нас с акционирование металлургического завода? Когда будут полностью готовы документы?

Услышав этот вопрос, Истомина с удивлением взглянула на свою начальницу. Она еще неделю назад докладывала, что к аукциону практически все готово и его можно проводить. Однако Красовская то ли не придала значения её словам, то ли думала о чем-то другом, забыла.

– У нас всё готово, Екатерина Евгеньевна, – сказала она, – участники залог внесли, можно проводить хоть завтра.

– Нет, пока торопиться не будем. Давай-ка уточним список участников.

Участников всего было двое: компания, созданная менеджментом завода во главе с Генераловым и пресловутая "Омега групп", за которой стола криминальная группировка Матвея. Про Матвея Ирэне ничего известно не было, её не посвящали во все детали. Истомина озвучила по памяти состав участников и на это Красовская сказала многозначительно:

– В ближайшее время должен появиться еще один – компания "Вест финанс". Поэтому подождем, когда они внесут свои деньги в залог, и тогда проведем.

– А что это за компания, раньше я о ней не слышала?

– Это иностранцы. Сейчас очень модно говорить о привлечении иностранных инвестиций, вот мы их и привлечем. Заодно перед Москвой отчитаемся, в передовиках будем ходить.

– Конечно, ударники капиталистического труда! – с иронией произнесла Истомина.

– Иногда я не понимаю твои шутки, – строго ответила Красовская, – это вопрос серьезный. Михаил Яковлевич говорит, что даже не столько экономический, сколько политический.

Упомянув Плотникова, она, словно дала себе волю, словно позволила возникшему раздражению окончательно овладеть ею. Лицо Красовской резко покраснела, она спросила напрямик:

– Ты что решила завести роман с Плотниковым?

– Что вы, Екатерина Евгеньевна? Михаил Яковлевич совсем не в моем вкусе. И потом, он женат…

Ирэна деликатно умолчала о том, что было известно всем, о связи Красовской с Плотниковым.

– Помолчи, сучка! – грубо оборвала её Красовская, – думаешь, я не знаю, что ты решила уйти в областное Казначейство? Бросить меня, когда работы невпроворот? Мне друзья всё рассказали. Ничего, я тебе крылышки-то обрежу, будешь еще ползать, умолять, чтобы приняли обратно. Ты тварь неблагодарная! Много возомнила о себе!

– Екатерина Евгеньевна, как вы можете! – едва вымолвила Истомина, слушая несправедливые слова своей начальницы. Слезы навернулись у неё на глаза.

– Еще раз услышу, что у тебя был Плотников, я тебе хвост вырву, чтобы крутить было нечем. А теперь, пошла вон! Хотя нет – можешь писать заявление об увольнении и, кстати, я позвоню в Казначейство – там тебя тоже не возьмут.

Последние слова Красовская произнесла с исказившимся от бешенства лицом.

Она не планировала избавиться от своей ближайшей помощницы, хотела только унизить её, запугать, уничтожить возможные ростки отношений Ирэны и Плотникова. Однако по ходу разговора не смогла сдержать себя и слова об увольнении вырвались у неё непроизвольно, сумбурно. Так внезапно вырывается раскаленная лава из жерла вулкана и сжигает всё на своем пути, нечего не щадя и не делая исключений.

Поскольку и кабинет, и телефон Красовской прослушивались, этот разговор практически сразу известен Забелину. Поздним вечером, закрывшись у себя, он долго читал и перечитывал распечатку диалога между Красовской и Истоминой, думал о том, что из всего этого можно было извлечь полезного, чем помочь Ирэне.

Конфликт между Красовской и Истоминой его устраивал. Ирэне нужна будет опора и если она её не найдет в своем ведомстве, значит будет искать во вне. Здесь она может вспомнить о нём, Забелине, о его возможностях.

Он еще посидел какое-то время над распечатками, а потом занялся другой работой. Оперативники его отделения готовились завести еще два дела, и он принялся просматривать материалы, править подготовленные ими документы: постановления и планы оперативных мероприятий. Жизнь не зацикливалась только на деле Красовской "Стрекозы", впереди были всякие "Спруты", "Финансисты", "Каталы" – разнообразные жулики, увлеченно ловившие крупную рыбу в мутной воде приватизации.

Со вчерашнего дня Усольцев непосредственно приступил к подготовке Калины.

Вызвав его на временную ЯК, как мысленно называл Леонид Петрович съемную квартиру, он проверил, что и как будет говорить этот осужденный – он же оперативный источник контрразведки.

Усольцев отработал с ним возможные повороты в ходе разговора и, в целом, остался доволен. Несколько раз за время беседы с Калиной он выглядывал из окна комнаты на улицу и полностью успокоился, лишь тогда, когда заметил машину наружного наблюдения, неприметно вставшую у другого дома напротив.