Мистерия силы. Трилогия - Светослов

— Да, ты общался с Белой Горой.

У Никитки отвисла челюсть. Он растерянно спросил:

— Так, стало быть, это одно и то же? Белая Гора — это и есть Поющая?

— Не совсем так, — ответил Владыка простора. — Хотя ты на верном пути. Вернее будет сказать — часть Белой Горы стала Поющей… И увидеть её невозможно.

— Но зачем тогда всё?

Неожиданно для себя Никитка начинал злиться; с ним такого никогда прежде не было. А незнакомец всё так же спокойно ответил:

— Затем, чтоб изъять из неё суть Кристалла. Надеюсь, ты знаешь о нём?

И Никитка вспомнил: «В Белой Горе сокрыт трансформированный Кристалл Знания, имеющий Силу Абсолютной Энергии…». И он ответил:

— Да, знаю.

— Ну, вот и прекрасно.

— Но зачем он вам?

Владыка удивлённо вскинул брови и вымолвил:

— Я думал, ты более понятлив. Речь идёт о Силе Абсолютной Энергии и о Знании времён. На Землю уже пошли потоки новых энергий; и я убедился в этом. И для того, чтобы знать их направленность, а также видеть значения времён и направлять свою силу безошибочно, необходим Живой Кристалл восприятия, сокрытый в Поющей Горе. Теперь ты усвоил?

— Я всё понимаю… Но я…

— Ты его извлечёшь, — спокойно и властно закончил Владыка.

— Что? Я? Каким образом? А вы что, не в силах?

Никитка хватанул воздух ртом, словно рыба на суше. Он понял, что попал в ловушку, и стал лихорадочно соображать, как ему отсюда выбраться.

— Можешь не напрягаться — отсюда сбежать невозможно; у меня кругом — тайные знаки. Так что не стоит зря тратить силы. Лучше их поберечь для другого, — невозмутимо произнёс Владыка.

Он пристально посмотрел на оцепеневшего Никитку и продолжил с какой-то странной, тягуче-отрешённой интонацией:

— Мы проникнем с тобой в те пределы, где никто не бывал, где покоится вечно живой Кристалл, дающий полное Знание и Силу Абсолютной Энергии… Ты должен его принять — он твоей только силе послушен, а я вслед за этим приму часть энергий, тех самых, что в прошлом ушли от меня тайным ходом; и я сотворю это вечное Знание, дабы в веках не менять направлений и быть в силе жизни…

Он закончил свой таинственный монолог и крепко взял за руку Никитку. Тот шарахнулся от него, но руку не смог вырвать.

— Вы… вы сумасшедший! — воскликнул Никитка.

— Ничуть, — властно ответил Владыка.

И тут вдруг этот Владыка весь выпрямился и, крепко держа Никитку за руку, громогласно воскликнул что-то непонятное. Никитка на мгновенье оцепенел; а затем вихрь энергий взвил его вместе с этим непостижимым отшельником… и вытолкнул их в совершенно другие пределы…

…Никитка увидел перед собой блуждающий туман, широко разделявший бесконечную громаду горного хребта; он светился каким-то странным сиянием, вздымавшимся к небесам; и в этой клубившейся дымке что-то протяжно гудело, ревело и плакало. Такого Никитка ещё не видел и не ощущал. Казалось, немыслимая сила тянула его к себе — туда, в это кипуче-ревущее месиво. И вдруг он увидел эту Гору. Он увидел её, с монументальной вершиной, ослепительно сверкавшей; а внутри этой исполинской Горы сияло нечто похожее на волшебно пульсирующий шар…

— Так вот она какая… — восхищённо вымолвил Никитка.

Рядом прозвучал голос Владыки:

— Войди в неё через линию Транса и извлеки шар Энергии; коснувшись тебя, он станет Кристаллом.

Но Никитка был погружён в созерцание этой величественной красоты… И эта красота его притянула… И он плавно вошёл в отрешённость и, воспарив, проник в её сокровенный покой…

И он увидел живые картины, чьи образы были ясны и свободны, они просто сияли и пели. Причём в этот момент у Никитки что-то произошло с восприятием — он видел всё со всех сторон, как будто кругом имел глаза… В садах жили светлые люди, и они были едины и неугасимы в своей любви ко всему живому… Рядом с ними величественно ходили загадочные животные, которые мысленно общались с этими людьми; а в небесах парили большие красивые птицы. И всё было напоено единой гармонией и блаженством… Затем картины стали меняться; и Никитка увидел необозримые морские просторы и побережья, над которыми сновали какие-то лучи — видимо, они что-то исследовали… А потом мир разделился — с одной стороны были чудесные сады, а с другой — вздымались световые столпы, излучавшие энергию, и эти излучения пытались проникнуть во все пределы Земли, словно желая всё взять под контроль… Внезапная вспышка всё изменила; мир погрузился в хаос… Лишь в отдельных местах были оазисы благоденствия, а в большинстве происходили распри, междоусобные войны, столпотворения с призывами к новым битвам… Картины менялись — люди разжигали огонь, покоряли просторы, создавали железные конструкции и магистрали, по которым носились машины… Затем вспышки взрывов зловеще озаряли пространство мира… А потом всё накрыла дымная лавина, рассекаемая лучами, в которых улавливалась энергия отчаянных коллективных молитв… Эти лучи пересекались с лучами иного цвета, и опять вспыхивала вражда… А затем всё накрыла гигантская пирамида, светившаяся янтарно-золотистым сиянием. И эта неодолимая сияющая сила словно сбросила пелену с мира людей. И всё засияло… И Никитка вдруг увидел своих родителей. Они стояли неподалёку, напротив него, как бы разделённые прозрачной преградой… Внутри у Никитки всё вспыхнуло; он воскликнул:

— Мама! Папа!

— Здравствуй, Никитка! — ответила мама.

И к нему обратился отец:

— Никитка, мы находимся сейчас в другом измерении и не можем пока вернуться.

— Но как мы видим друг друга и говорим? — удивился Никитка.

— Ты общаешься сейчас с нами через Кристалл восприятия, сокрытый в Поющей Горе, это — часть Белой Горы, она была трансформирована много тысяч лет назад. Мы были в Первой экспедиции, и на подступах к ней каким-то чудом успели остаться в сознании — мы успели схватиться за руки, потому и прошли, но в иную область мира. Из этого измерения всё хорошо видно, что происходит на Земле, поэтому мы всё о тебе знаем. Береги свои силы, Никитка. Мы здесь находимся уже пять лет и очень хотим вернуться в наш мир. Для этого необходимо сделать следующее: вернувшись домой, поверни энергию Камня, что в твоей комнате, к нам; этот Камень является частью Белой Горы, поэтому он сможет помочь нам и мы сумеем вернуться в наш мир. Но знай: Живой Кристалл Знания пока невозможно извлечь из Горы — люди ещё не готовы. Спеши, Никитка!

И всё исчезло. Никитка увидел перед собой лишь светлую дымку. А потом его взору предстала жуткая битва — похоже, Кристалл сфокусировал одно из событий, сохранённых в памяти Времени…

…Возле Белой Горы всё полыхало и искрилось, вышибая клубы дыма. Огромные птицы метались в воздухе, стремясь сокрушить исполина, зависшего в воздухе напротив Горы, и в руках у него что-то ярко сияло… Сзади него светился живой огненный столп, принявший образ щита, а сбоку выныривал огромный дракон. И этот крылатый зверь рванулся к человеку с сияньем в руках, но был яро отброшен грозным крылатым существом, похожим на Сфинкса. Этот дракон изрыгнул пламя в Сфинкса, но тут же был сокрушён ослепительной молнией, ударившей откуда-то из пространства… А сияющий Шар по мановению исполина стремительно вошёл в глубину Горы… И всё застил дым вперемешку с огнём… Видение рассеялось; и Никитка вдруг услышал протяжный гул, объятый раскатами эха, — похоже, это говорила сама Гора, и в сознании Никитки прозвучало:

— Обратная трансформация Кристалла невозможна, пока в мире активизирован «Гоундвилл»…

И всё стихло…

Внезапная неистовая сила вытолкнула Никитку обратно на то место, где он стоял, молниеносно прибыв сюда с тем таинственным незнакомцем-Владыкой. Никитка снова увидел его. Но тот, словно прочтя что-то в глазах Никитки, вдруг встрепенулся, как огромная птица; и не успел Никитка сказать ему слова, как он исчез. У Никитки вдруг возникло странное чувство невесомости. И он всё понял. Он увидел то, что хотел. И рывок в пространстве возвратил его в нужное место…

Он стоял у себя в комнате — теперь уже настоящей и ставшей родной. Выравнивая дыхание, Никитка сел на диван. Тут в комнату вошла Ольга Андреевна. Она в изумлении ахнула и воскликнула:

— Ты где пропадал? Я вся извелась! Что случилось?

— Я… тут неподалёку гулял, — попытался оправдаться Никитка. Его ещё слегка колотило.

— Никитка, — уже спокойней обратилась к нему Ольга Андреевна. — В следующий раз будь повнимательнее и так долго не задерживайся. Странно — я даже не заметила, как ты вошёл. Ладно, умывайся, и будем ужинать.

— Хорошо, — ответил Никитка.

Он с ужасом глянул на свои кроссовки, которые не успел снять, находясь в комнате. Но, похоже, взволнованная Ольга Андреевна не обратила на это внимания. Она ушла на кухню. А Никитка быстро разулся, поставил обувь в коридор и пошёл умываться.